"Класс" без права передачи
"Золотая пальмовая ветвь" досталась в этом году французам впервые за последнюю двадцатилетку. Один учебный год, один класс, один, но замечательный преподаватель проживают на экране что-то очень понятное и близкое
Москва. 5 декабря. INTERFAX.RU - У старушки Европы назрели новые проблемы, история включила "режим необратимости" и противостоять этому невозможно, опасно и глупо. "Класс" - фильм не самого известного и заслуженного французского режиссера Лорана Канте - рассказывает не о существовании проблемы легальных и не очень иммигрантов как таковых, он скорее о пути компромиссном и очень личном. Тема не новая, и в "Классе" у Канте она отнюдь не политическая. За разговоры у доски и подаренную зрителю почти утраченную способность к эмпатии фильм поедет за "Оскаром" в номинации "Лучший иностранный".
В кадре терпеливый и проницательный учитель словесности и целый учебный год жизни окраинной парижской школы. Дети в классе всех "объединенных цветов Бенеттона". Но помимо всего этого они, прежде всего, подростки, а, значит, взбалмошные, непослушные, взрывные маленькие монстры, остающиеся детьми. Роль классного наставника исполняет бывший критик авторитетного "Cahiers du Cinema" и непосредственный автор книги, которая стала основой сценария "Класса", Франсуа Бегодо. О Бегодо в картине хочется говорить и говорить, он совсем не так крут, как Мишель Пфайфер в "Опасных умах", у него несколько другие, свои приемы, он учитель, который хочет понять. Тут конечно всплывает наше "Доживем до понедельника" и "счастье это когда тебя понимают", но роднит "Класс" с нашей классикой на педагогическую тему только лишь одно средство: диалог. Сбивчивый - как пульс растерянного спортсмена. И вести разговор с теми, для кого французский не является обязательным приложением к Франции, довольно непросто, но герой Бегодо честно пытается.
В начале фильма и учебного года есть замечательный и простой эпизод: преподаватели собрались пожелать друг другу успехов в новом году и обменяться рекомендациями. В "Классе" есть что-то очень уязвимое и невыразимое, во многом это, конечно, заслуга Франсуа Бегодо.
Да, Мали и Кот-Д‘Ивуар – это не просто лоскуты на карте Африки, но помимо этого безусловного знания, у Бегодо и учеников в картине возникает какая-то химия. Они спорят, бьются над спряжениями глаголов (кто учил французский, знает какая это мука), десятками неизвестных слов и отрывками из "Дневника Анны Франк", но все это на живейшем французском. И становится ясно, что помимо занимательной драматургии в "Классе" правит язык. Французский учеников против французского преподавателя. Сначала он объясняет им, что означает "снисходительный" и "сочный", потом, в раздражении употребив слово "шальные" получит увесистую пощечину искаженной донельзя семантики, и "шальные" в адрес школьниц превратится в "шалавы". Слово за слово, зуб за зуб. В итогах конфликта нет никаких особых реверансов в сторону образовательной системы Франции, работы дисциплинарных советов, которые решают судьбы подростков в школе, и прочего, просто школа – это правила, несоблюдение которых - игра навылет.
В "Классе" много эмоциональных диалогов, полемики и просто реплик на спор, но все высказанное героями отнюдь не становится избыточным, они все-таки о чем-то договариваются, приходят к чему-то своему, к окончанию учебного года, наконец, когда одному пришлось по душе "Государство" Платона, а кому-то вообще ничего не понравилось в этой учебе.
Обозреватель Полина Грибовская
/Интерфакс/
