"Прозак криво вставлял"
Режиссер, снявший когда-то "Легенды осени", в своем новом фильме задействовал Энн Хэтэуэй, Джейка Гилленхола, историю продвижения знаменитой "голубой таблетки" и неутешительный диагноз Паркинсона. Смесь дикая и мелодраматичная
Москва. 2 февраля. INTERFAX.RU – Эдвард Цвик – персонаж в режиссерском профсоюзе, что ни говори, довольно занятный, занятный в том снисходительном смысле, который подразумевается респондентом, посмотревшим хотя бы пару-тройку его картин. Ну, посудите сами, в его фильмографии спокойно уживаются "Легенды осени" и "Слава", "Последний самурай" и "Кровавый алмаз" с Ди Каприо. И вот, Цвик "выстреливает" милой и на удивление неоднозначной мелодрамой про встречу двух сердец и зарождение серьезных намерений у торговца продукцией фармацевтической мегакорпорации по отношению к одной самодостаточной особе с безнадежным диагнозом. Удивительный, наверное, Эдвард Цвик, человек.
Как нетрудно было выяснить, "Любовь и другие лекарства" был снят по книге, написанной представителем компании Pfizer, только в оригинале не было никакой любовной линии. В общем-то, и в самом фильме романтическая подоплека событий вываливается из общего хода, как та таблетка из конвалюты. А сюжет таковым по сути как бы и не является вовсе, потому что события беспорядочно распадаются на какие-то совсем отдельно стоящие эпизоды, обнаруживая какую-то совершенно особенную нескладность картины.
Вот мы видим удивительного парня Джэйми (Джейк Гилленхол), который легко и непринужденно шагает по жизни и зажимает дамочек по подсобкам, причем проделывает он все это с неподражаемым очарованием, так, что остается абсолютно неуязвимым для обвинений в пошлости и аморальности. Оказывается, такому обаяшке самое место в армии торговых представителей фармацевтического гиганта. Работу свою Джэйми выполняет со свойственным парню природным огоньком, но в канву будней и праздников лекарственных коммивояжеров зачем-то навязчиво вклинивается история с внедрением в обиход волшебной виагры. Ход этот не оправдывается никакими последующими событиями и связками, Джэйми прекрасно справлялся с впариванием золофта и локальным устранением на больничных складах его прямого конкурента прозака. В общем, фармдетектив засыхает на корню, так и не успев выродиться в нечто более или менее сюжетообразующее, зато на горизонте, а точнее, в кабинете врача, Джэйми встречает очаровательную Мэгги (Энн Хэтэуэй). Мэгги оказывается девушкой с крепкой нервной системой и высоким болевым порогом на реакцию вероятности развития более менее постоянных отношений и слабым здоровьем. Ее диагноз оказывается не чем-то банальным и бескомпромиссно трагедийным, но все-таки таким же неизлечимым, как и все остальные болезни, приписанные известным нам любимым мелодраматическим героям.
"Любовь и другие лекарства" выступает в прокате с невиданным, кажется, доселе акробатическим номером дрессировки невнимательного зрителя. Эдвард Цвик жонглирует фактами, сопутствующими жизни персонажей с какой-то отрешенной неудержимостью, и при отсутствии маломальского терпения и усидчивости блистательные жемчужины романтических хитросплетений в отношениях Мэгги и Джэйми просто не разглядишь. А это было бы самым обидным, потому что фильм этот совсем не про далекую виагру и не про торговлю чуждыми нашим аптекам антидепрессантами, он – о бережных неожиданностях, подстерегающих нас на каждом ходу, о том волшебстве, поверить в которое без знакомства с химическими процессами мироздания не представляется возможным .
Обозреватель Полина Грибовская
/Интерфакс/
