Италия: политическая неопределенность пока остается

Москва. 11 августа. INTERFAX.RU - Обострение китайско-американских отношений на время потеснило проблему правительственных кризисов в Европе. Но она никуда не делась и все ждут ее разрешения. Об этом наш специальный корреспондент Вячеслав Терехов побеседовал с доктором политических наук, заведующей Отделом европейских политических исследований ИМЭМО РАН им. Е.М.Примакова Надеждой Арбатовой.

Для Италии кризис - явление вполне рутинное

- Если не считать предкризисным состоянием непрекращающиеся жесткие дискуссии в европейских странах по поводу состояния в энергетической сфере, то реальный кризис, приведший к отставке правительств, отмечен в двух странах - Великобритании и Италии. Но причины отставок разные и разная степень неизвестности, как они будут решены. Соответственно, чего ждать России? Что касается Лондона, то там все ясно: не правительство ушло, а премьер. Правящая партия осталась, а соответственно, и улучшения британо-российских отношений ждать, к сожалению, не приходится.

Другое дело - Италия. Там борются за власть два политических направления. Условно говоря, правые и левые, хотя под классическую квалификацию этих направлений они не попадают: переходы политиков из одного лагеря в другой - вполне поощряемое и частое явление там. И все же, что привнесет в итальянско-российские отношения смена правительства в этой стране?

И, естественно, кроется ли причина правительственного кризиса в Италии в обострении экономической обстановки в Европе?

- Сегодняшний политический кризис в Италии - явление вполне рутинное в стране, сменившей с начала 90-х более 24 правительств. Кризис начался 14 июля этого года с отказа Джузеппе Конте, лидера "Движения пяти звезд" (M5S) и бывшего премьер-министра Италии, от поддержки правительства национального единства Марио Драги в Сенате. Отчасти это, действительно, связано с экономическими проблемами: премьер не получил доверия в связи с законопроектом об экономическом стимулировании в условиях энергетического и экономического кризиса. Конте сказал, что считает пакет экономической помощи, предложенный правительством для семей и для малого бизнеса, недостаточным для преодоления кризиса стоимости жизни, вызванного ростом цен вследствие последствий пандемии и ситуации на Украине. Кроме того, Конте выступил против строительства мусоросжигающего завода, также включенного в законопроект, который, по его мнению, может нести экологическую угрозу. При голосовании в Сенате по законопроекту "Движение пяти звезд" покинуло зал.

- Но законопроект все же получил одобрение!

- Да, получил, но, несмотря на это, премьеру стало очевидно, что, не имея полной поддержки внутри кабинета, он не сможет осуществлять свою программу экономического развития. Драги подал в отставку, которую не принял президент Италии Серджо Маттарелла, поручив премьер-министру выступить в парламенте с разъяснением политической ситуации в стране. Однако вслед за демаршем "Движения пяти звезд" и другие партии правительственной коалиции, "Лига" (Lega) Маттео Сальвини и "Вперед, Италия" (Forza Italia) Сильвио Берлускони заявили, что будут голосовать вместе с крайне правой партией "Братья Италии" (FdI), созданной в 2012 году Джорджией Мелони, против вотума доверия правительству. Голосование по вотуму не принесло Драги поддержки абсолютного большинства, и он вторично подал в отставку, которая на этот раз была принята президентом. Это значит, что Италию ждут внеочередные парламентские выборы этой осенью. Президент и спикеры двух палат сошлись на дате 25 сентября. До этого времени Марио Драги будет осуществлять руководство кабинетом министров.

Такова внешняя канва событий, но ясно, что страсти вокруг законопроекта Драги всего лишь повод для инициирования правительственного кризиса.

Политические амбиции лидеров – вот главная причина кризиса!

- А что было за кулисами событий? В чем истинная причина падения кабинета: несогласие по внутриэкономической политике или внешней?

- Настоящей причиной развала коалиционного правительства являются политические амбиции лидеров идеологически непримиримых политических сил. Они и объединились на время с тем, чтобы позднее взять реванш на внеочередных выборах и усилить свои позиции в стране. Коалиционный кабинет Джузеппе Конте, предшественника Марио Драги, также пал в результате политических интриг. Марио Драги был назначен президентом Маттареллой в качестве технического премьер-министра. В принципе итальянцы с недоверием относятся к политикам такого уровня, спущенным сверху, да к тому же пришедшим из наднациональных структур Европейского союза. Так было с первым "супер Марио", Марио Монти, бывшим еврокомиссаром по вопросам антимонопольной политики. Монти, блестящий профессионал, пришедший в 2011 году в самый трудный для Италии период экономического кризиса, не пользовался поддержкой большинства нации из-за непопулярных финансовых реформ. Его политика была противоположностью популизму Сильвио Берлускони, но не могла дать немедленные результаты.

Закон политики: невозможно достичь стабильности без политических компромиссов

- Но и Марио Драги тоже пришел из ЕС.

- Марио Драги, второй "супер Марио", бывший руководитель Европейского центрального банка, снискавший уважение всего политического и финансового истеблишмента ЕС, тоже поначалу был воспринят итальянцами с недоверием. Однако успехи Драги на посту премьер-министра уже в конце первого года повысили его рейтинг в опросах общественного мнения в Италии, а журнал The Economist даже назвал Италию "страной года", особо выделив роль "супер Марио". Вместе с тем, следует признать, что технократический подход всегда недооценивает важность политических компромиссов в поддержании консенсуса коалиционного кабинета. В принципе лидеры-технократы не являются "политическими животными" в полном смысле этого слова в отличие от профессиональных политиков. Прямолинейный Драги, выступая в парламенте, фактически поставил ультиматум: или я получаю карт-бланш на проведение реформ, или ухожу. Ответом ему было - уходи!

Сегодня многие указывают на то, что Драги не смог создать жизнеспособную альтернативу правым в условиях энергетического кризиса в Европе и конфликта на Украине, хотя было ясно, что политические партии, которые искусственно объединились, чтобы сформировать правительство для перезапуска экономики после пандемии, начнут подготовку к внеочередным выборам.

То что, Драги останется на переходный период до грядущих выборов, по мнению экспертов, несколько снижает негативное воздействие на рынки капитала. В экспертном сообществе существует мнение, что он и в будущем останется неформальным лидером, своего рода "вторым папой" в дополнение к президенту. Его авторитет всегда будет востребован в ЕС для понимания внутриполитической ситуации в Италии, стоящей перед правым поворотом.

Истоки новой коалиции

- Возможный будущий премьер опирается на бывшие неофашистские движения?

- Ожидается, что на предстоящих выборах партии правого толка "Лига" и "Вперед, Италия" объединятся с националистической партией "Братья Италии" и создадут мощную правую коалицию. Главным игроком в этой коалиции будут "Братья" Джорджии Мелони, истоки которой относятся к неофашистскому движению послевоенной Италии. На прошлых парламентских выборах эта партия получила чуть более 4% голосов избирателей, а по сегодняшним прогнозам может получить 23,4%. Многие сравнивают Джорджию Мелони с Марин Ле Пен. Идеологически между ними есть родство, прежде всего приверженность национал-консерватизму и евроскептицизму, однако есть и существенное отличие. Марин Ле Пен привел в политику отец Жан-Мари Ле Пен и вверил ей свое детище - партию "Национальный фронт". Джорджия Мелони всего добивалась сама. В 19 лет она вошла в политику как глава движения "Студенческое действие", затем была избрана от крайне правой партии "Национальный альянс" в Совет провинции Рим, была самым молодым министром (31 год) в четвертом правительстве Берлускони, членом Палаты депутатов и так далее.

- Начав с одного правого крена в политике, она серьезно полевела?

- Нет, ничуть. Просто Мелони - проницательный политический деятель, и она, безусловно, понимает важность привлечения тех избирателей, которым трудно принять саму идею правоцентристского правительства с сильным привкусом национал-консервативной идеологии. Она не только укрепила позиции своей партии в правом электорате, выступая против мигрантов, увеличения налогов, прав женщин на аборты и ЛГБТ-сообщества, но пытается найти союзников в противоположном лагере. В отличие от Сальвини или Берлускони, чьи саркастические замечания в адрес Драги не остались незамеченными, Мелони не хочет, чтобы ее считали "анти-Марио", так как стремится найти поддержку среди его сторонников. Она открыто поддерживает позицию Драги и НАТО в отношении Украины. Также она обещает придерживаться фискальной дисциплины и бюджетных правил ЕС.

Сегодня Джорджии Мелони всего 45 лет, и она имеет большие шансы стать будущим премьер-министром в случае победы правых, которые рассчитывают на 45% голосов избирателей.

Берлускони что-то задумал!

- Но есть еще хорошо известный политик М.Сальвини и корифей итальянской политики С.Берлускони!

- Да, амбициозный Маттео Сальвини (в отличие от Берлускони) также достаточно молод для политика, ему еще нет и 50 лет. Он явно не захочет опять оказаться на вторых ролях. Его партия, по некоторым оценкам, может рассчитывать на 10,6% голосов итальянских избирателей. Если между Мелони и Сальвини не будет достигнут компромисс по поводу премьерства, то коалиция правых может развалиться.

Кроме того, как считают некоторые обозреватели, нельзя полностью списывать со счетов и Сильвио Берлускони с его партией "Вперед, Италия!", пользующейся поддержкой 14,6% избирателей. В ходе избирательной кампании Партия Берлускони выдвинула политика Антонио Таяни в качестве кандидата в премьер-министры. Бывший еврокомиссар и вице-председатель Еврокомиссии, Таяни олицетворяет респектабельность, умеренность и ортодоксальность. Однако, тот факт, что его имя было вынесено на обсуждение на раннем этапе избирательной кампании, может явиться своего рода дымовой завесой и означать попытку Берлускони отвлечь внимание от его собственных планов. Иными словами, имя Таяни может оказаться всего лишь "дорожным знаком", который может быть снят по желанию Сильвио Берлускони, не пожелающего уйти в тень.

Позиции "драконов" в борьбе "с дынями"

- На что могут рассчитывать левоцентристы?

-Тоже на коалицию. В этой войне "драконов против дынь" (фамилия Драги по-итальянски означает драконы, а фамилия Мелони - дыни) Демократическая партия Италии на сегодняшний день пользуется поддержкой 23% избирателей, уступая "Братьям" 0,4%. Движение пяти звезд", фактический виновник сегодняшнего кризиса, - 9,4%. Без формирования широкой коалиции левых и левоцентристских сил победа демократов невозможна, и, как всегда, им договориться гораздо труднее, чем правым. Так, Карло Календа, лидер небольшой центристской силы "Действие" (Azione), участие которой считалось решающим для усиления левоцентристского альянса, возглавляемого Демократической партией (ДП), отказался от своей поддержки после того, как лидер ДП Энрико Летта подписал избирательный альянс с "Зелеными" и "Итальянскими левыми" (SI). Аргументом центристов против этого союза является то, что ни "Зеленые", ни "Итальянские левые" не поддерживали курс Марио Драги и не голосовали за членство Швеции и Финляндии в НАТО. К альянсу с ДП примкнул министр иностранных дел Луиджи Ди Майо, вышедший из "пятизвездочного движения" и основавший новое движение "Гражданское усилие". Остается открытым вопрос о союзе ДП с "Движением пяти звезд", который пока отвергается Леттой, и с партией "Италия Вива" (IV) Маттео Ренци.

Иными словами, соотношение между "драконами и дынями" на сегодняшний день – 33,6% против 46,4%. "Если не случится чудо, левые не смогут победить… У правых выборы в кармане", - сказал Роберто Д'Алимонте, профессор политологии римского университета LUIS. Чудо случалось в Италии не раз, но демократы сегодня надеются не столько на чудо, сколько на то, что либеральные традиции помогут преодолеть политический кризис.

Что ждет Россию в случае победы правых или их поражения? Представляется, что излишние надежды политической элиты России на правых, как и ее беспокойство относительно будущего курса левоцентристов, не оправданы. В случае победы блока Мелони в отношениях с Москвой будет работать объективный ограничитель: опасение правых быть обвиненными в зависимости от Кремля. Если же придет левоцентристский блок, то он не прервет отношения с Россией и будет ратовать за мирное решение украинского кризиса.