Президент РАН: мы убеждены, что экспертизы всегда мало

Александр Сергеев рассказал о встрече с президентом РФ Владимиром Путиным

Москва. 30 сентября. INTERFAX.RU - На состоявшейся встрече президента РФ Владимира Путина с президентом Российской Академии наук Александром Сергеевым формальным поводом для был ежегодный доклад президента РАН о проделанной наукой работе за год. Об этой встрече Сергеев поделился своими впечатлениями с журналистами.

Президент РАН докладывал главе государства вопросы о реализации научно-технической политики и о научных результатах за прошлый год. Но, естественно, события прошлого года, такие как коронавирус, затмили все остальные научные направления, но все же их было много, рассказывают специальные корреспонденты "Интерфакса" Вячеслав Терехов и Наталья Любезнова.

Нужен новый закон

Сергеев: Встреча продолжалась немногим более часа, но за это время президент страны подробно узнал о проблемах, которые стоят перед наукой. Академия наук, в свою очередь, подняла вопрос о совершенствовании научного законодательства, в том числе и о новом законе о научной и научно-технической экспертизе.

Президента активно интересовали проблемы состояния фундаментальной вирусологии в стране, вопросы, связанные с исследованием мозга, развитием федеральной космической программы, и работа по созданию суперкомпьютеров, прежде всего тех, которые остро нужны для проведения современных исследований. Это был не просто интерес, по всем этим проблемам после нашей беседы президент создал поручения, которые будут направлены в правительство.

Обсуждались также вопросы, связанные с подготовкой к 300-летию Академии наук. Но все-таки основное внимание президент уделил развитию научно-технической экспертизы. Этот вопрос активно интересует и Академию наук. И мы передали президенту около 10 документов, касающихся развития этой части научной деятельности. Надеемся, что они скоро появятся в правительстве.

Нетрудно понять, что если мы сейчас разрабатываем национальные проекты, касающиеся развития страны даже до 2030 года, то для того, чтобы ликвидировать технологическое отставание, все наши создающиеся программы должны базироваться на достижениях науки, на современных технологиях. То, каким образом наука и технология входят в эти стратегические документы, этот вопрос, по-нашему, сугубо принципиальный.

А экспертиза работает?

Да, теперь возникает вопрос, есть ли у нас реальная экспертиза стратегических планов? Казалось бы, Академия наук – это высшая экспертная организация в стране, и она отвечает за экспертизу в сфере научной и научно-технической деятельности. Но, к сожалению, должен заметить, что в Академию наук такие документы на экспертизу не приходят. У нас существует много отраслевых министерств, где очень много всего наукоемкого. Но нет ни одного регламентирующего документа, который бы обязывал провести эти наукоемкие материалы через научную экспертизу.

Это касается не только чисто технических министерств, но и других организаций. Мы убеждены, что экспертизы всегда мало.

- Некоторые боятся, что экспертиза нужна для того, чтобы кого-то попридержать, кому-то помешать.

Сергеев: Должен сказать, что тот, кто составляет различные далеко идущие планы, должен быть заинтересован в том, чтобы лучшие профессионалы посмотрели их предложения и внесли какие-либо свои поправки, если они нужны. От этого документ только улучшится.

Мы сегодня начинаем пересматривать нацпроекты. Туда входят мероприятия, требующие огромного финансирования, а именно они, к сожалению, экспертизу не проходят. Вот примем сейчас новый пакет национальных проектов, а потом будем спрашивать, почему этот проект не прошел национальную экспертизу? Кто сверху "продавил" его? Таким образом, практика показывает, что нужен закон о научной и научно-технической экспертизе. Именно закон. Хорошо, остановлюсь на вашем вопросе. Есть люди, которые, например, не доверяют нам. Давайте определим какой-либо другой институт, который занимается экспертизой. Пускай там делают экспертизу. Но не должно быть того, чтобы крупные проекты, требующие большого финансирования, проходили мимо профессиональной экспертизы. К сожалению, у нас в стране пока такого закона нет, а для него пришло время.

Даже в рамках ЕврАзЭС есть такой модельный закон о научно-технической экспертизе, там научное сообщество и руководство еще несколько лет назад поняли, что такой закон должен быть, что он реально важный для того, чтобы определить правильные пути развития экономики страны и сколько в это надо вложить средств. Повторяю, у нас, к сожалению, этого нет, поэтому одним из вопросов, который обсуждался с президентом, был именно вопрос о создании такого закона. Он должен быть объемным, туда должна входить и Российская Академия наук, и другие известные институты, которым наше общество доверяет проведение научно-технической экспертизы.

Мы считаем, что этот вопрос Академия наук должна вынести на общее обсуждение и посмотреть, что люди считают, как экспертиза должна работать в стране.

- Мы много и давно говорим о необходимости развития фундаментальной науки, о ее важности, но, кажется, воз и ныне там.

Сергеев: Да, мы много говорим о фундаментальной науке, она у нас объявлена даже базисом. Все согласны, что она нужна, что это даже наше российское преимущество. И действительно, фундаментальная наука всегда в нашей стране и в Советском Союзе занимала приоритетное место. И с ее помощью страна двигалась вперед. А что мы имеем сейчас? Я привел президенту некоторые цифры. У нас, как и везде, финансирование фундаментальных исследований определяется в процентах ВВП. Сейчас на него выделяется 0,17% ВВП. Не знаю, что будет в этом году, но если ориентироваться на прошлый год, то по плану на 2020 год он должен быть близок, а в прошлом году было потрачено 191 млрд рублей, или 0,17% ВВП. По планам развития страны предполагается выделять на эти цели до 0,19%, или до 252 млрд рублей. Посмотрим, что будет.

Решением Совета по науке и образованию была определена низшая планка финансирования фундаментальной науки – 0,15%. Мало? Согласен. Но хотя бы есть нижняя граница, которая закреплена законодательно. А если мы хотим соревноваться с другими развитыми странами, то можно посмотреть, сколько там выделяется процентов от ВВП на фундаментальные исследования. Не буду перечислять страны, но это от 0,4% от ВВП до 0,6% и т.д. Это в разы больше. Если мы будем финансировать нашу фундаментальную науку на том уровне, на котором мы финансируем сейчас, то это быстро аукнется тем, что мы просто не сможем развивать свою технологию. Если мы говорим о том, что нам нужно по суммарному финансированию науки выйти на 2%, а один процент на него идет из бюджета, то мы должны понимать, что фундаментальная наука почти 100% требует бюджетного финансирования. Поэтому мы и должны задуматься, как нам поднять эту бюджетную долю для фундаментальных наук.

У Академии наук сейчас есть существенная озабоченность. Идет работа по форматированию национального проекта "Наука". Один из таких вопросов – финансирование фундаментальных исследований. Сразу скажу, что речь идет не о зарплате. У нас в 2017-18 гг. уже было повышение зарплаты, хотя мы считаем несправедливым такое равенство по отношению к регионам. Мы давно поднимали вопрос, что нужно увеличить средства на приобретение оборудования для фундаментальных исследований. Ясно, что нужна не только формулировка новых идей, креативных, но главное – нужно их суметь продемонстрировать. А для того, чтобы их продемонстрировать, нужно совершенно уникальное оборудование. Именно это уникальное оборудование и должно подтвердить экспериментально новые научные предложения. Но оно стоит дорого, очень дорого, и не только за границей, но и у нас. Но без него не обойтись.

Но еще большую озабоченность вызывает то, что при корректировке нацпроекта "Наука" средства, выделяемые на закупку современного оборудования, существенно уменьшаются. Я доложил президенту, что когда будут обсуждаться изменения в национальных проектах, Академия наук будет поднимать этот вопрос.