ЕГЭ: теория заговора
Министр образования заявил, что главная проблема афер с Единым госэкзаменом - в попустительстве обмана. Но если это и правда обман - то происходит он системно в масштабах государства и нельзя недооценивать его значимости
Москва. 20 июня. INTERFAX.RU - Московские студенты, сдававшие Единый госэкзамен за школьников, пока не знают, будут ли они учиться в своих вузах дальше: с одной стороны, министр образования в субботу обещал им отчисление за совершенные "подвиги", с другой стороны - Российский студенческий союз вступился за своих соратников и указал на неправомерность высказывания Андрея Фурсенко, уличил последнего в "правовом нигилизме". Рособрнадзор, а точнее его представитель Сергей Шатунов, в ответ на это назвал РСС "шайкой" и "мифическим существом, несущим полную ахинею", что, естественно не понравилось студентам. В итоге, как стало известно в понедельник, РСС подает в суд на ведомство, а Фурсенко - тем временем - заявляет, что "любые наказания, санкции могут приниматься в рамках сугубо правовых процедур и на очень серьезной законодательной базе". То есть отчислять или нет - вопрос все-таки остался в юридической плоскости, и пока юристы не продиагностируют все юридические аспекты этой истории, никто не вправе решать судьбу студентов.
Кстати говоря, руководство МФТИ пока не спешит с отчислением провинившихся. "Для нас это случай беспрецедентный, но взять и отчислить из-за того, что он беспрецедентный, неправильно просто даже по процедуре. Мы должны как следует разобраться. В любом случае я не планирую резко форсировать события", - заявил "Интерфаксу" в понедельник ректор вуза Николай Кудрявцев. В МФТИ создана специальная комиссия по изучению этой ситуации, в которую входят проректор и деканы ряда факультетов; комиссии предписано выяснить все обстоятельства случившегося, получить подробные письменные объяснения студентов. "Будем внимательно изучать обстоятельства, которые нам известны. Выясняем у ребят, что их сподвигло на это. У всех там разная судьба. Будем решать, вырабатывать свою позицию на этот счет, у нас ее пока нет", - сказал Кудрявцев. По его словам, отчисление студентов может зависеть от многих обстоятельств. Ректор считает, что "это дело настолько зашкаливает, что оно требует серьезного наказания. "Но это наказание не может быть без разбирательства", - подчеркнул Кудрявцев.
Тем временем, директор той самой теперь уже скандально известной московской школы №958 - Татьяна Шарова - написала заявление об уходе с работы по собственному желанию. Причем, как заверили "Интерфакс" в департаменте образования города в понедельник, "никакого давления на директора не было; это ее инициатива".
Пока Рособрнадзор и РСС спорят, кто виноват в данной ситуации и почему, Фурсенко призывает сменить акцент с поиска виноватых и решить проблему списываний и шпаргалок. "Это проблема обмана, проблема практически пронизывающих всю систему образования нарушений, которые выходят за рамки административных проблем и переходят в рамки определенного отношения общества", - заявил министр журналистам в понедельник. По его мнению, "вал борьбы, обострение произошло в тот момент, когда реально, используя инструменты ЕГЭ, мы начали вскрывать достаточно глубокие нарушения и обозначили возможности борьбы с ними". "Пока все было скрыто, протесты были не столь яркими", - подчеркнул Фурсенко.
Действительно, списывание было всегда - каждый из нас сможет, положа руку на сердце, признаться в том, что хотя бы один раз в своей жизни или списывал или давал списывать. И кто-то это действительно делал "за определенную плату" - в школе это тарифицировалось шоколадками, в вузах - чем-то посерьезней, например, ответным рефератом или чем-то вроде. Рыночные отношения среди школьников и студентов ничуть не новы и не являются чем-то экстраординарным и удивительным; другой вопрос, были ли эти отношения так серьезны, как сейчас, когда школьники не на жизнь, а на смерть бьются за баллы в пресловутом ЕГЭ. Безусловно, и 10 лет назад были и "купленые" медали, и сочинения, написанные учителями за этих самых медалистов; была и подложная алгебра для гуманитариев. Почти во всех школах знали своих героев в лицо, да этот сегмент и сейчас никуда не делся, но к нему добавились еще и другие: кажется, что школьники за этот десяток лет расслабились до такой степени, что не считают нужным даже пытаться писать сочинения и решать задачи. Тестовая форма, вроде бы избавляющая от необходимости читать книги и развивать речь, учиться мыслить логически и анализировать, и тем самым упрощающая школьное обучение на уровне зачатков, играет и еще одну злую шутку: школьники, по типу своему ищущие самое простое решение проблемы из всех возможных, предпочитают списывать, не из протестных соображений, не чтобы кому-то что-то доказать, а потому что это проще всего. В общем-то говоря, случаи с подставными выпускниками не так уж и часты: они либо есть организованно, либо их единицы.
Но проблема кроется отнюдь не в том, что "проще". Как справедливо отметил в своей статье главред "Эксперта", Александр Привалов, нынешняя школа делает акцент в образовательном процессе не на знания по отдельным предметам, а на то, чтобы "сдать ЕГЭ". "Судя по полкам с учебной литературой (в "Педкниге". - ИФ.), в нашей школе серьёзно преподают ровно один предмет: ЕГЭ. Именно это слово стоит на обложках как минимум двух третей продаваемых изданий", - пишет Привалов, рассуждая о том, как Единый госэкзамен повлиял на образованность российских школьников. Естественно, эксперт в своих размышлениях коснулся и основной идеи экзамена, или его проблемы - смотря с какой точки зрения смотреть; речь идет о проблеме совмещения выпускных экзаменах со вступительными. "В выпускных классах всё больше учеников пропускают уроки — сидят у репетиторов. Растёт число экстернов: какого чёрта даже изредка таскаться в эту вашу школу, время терять? С другой стороны, всё меньшую (официальную) нагрузку берут лучшие учителя: они за день дома зарабатывают больше, чем в школе за месяц. Да и как могло быть иначе, если мы сделали аксиомой, что смысл школы состоит в подготовке к поступлению в вуз, а потом совместили выпускные экзамены со вступительными?" - Привалов своими словами выражает мнение многих, возможно большинства российских родителей, учителей и преподавателей. Дело-то в том, что каждый вуз в попытке избежать повального зачисления ЕГЭ-отличников и ЕГЭ-хорошистов, устраивает, помимо приема результатов пресловутых единых экзаменов, свои собственные вступительные испытания. Где-то это олимпиада (МГУ, МГТУ им.Баумана, МФТИ), где-то творческий конкурс, в котором все-таки нужно показать свои умения излагать мысли, где-то стандартные экзамены по билетам, завуалированные под собеседования; где-то действительно собеседования, но по конкретному профилю или предмету. Некоторые вузы набирают абитуриентов и по ЕГЭ, а затем в первую же сессию, выражаюсь студенческим жаргоном, "выкашивают" слабых, оставляя лишь тех, кому действительно по силам нагрузка в данном университете.
Именно потому школьникам и приходится готовиться к поступлению отдельно от обучения в школе, потому что никакие тесты не помогут им удержаться на том же ВМК или в МФТИ. И именно поэтому они предпочитают списать, чем тратить свое драгоценное время на тренировку сдавать тесты; родители же - для подстраховки (вдруг пропадет сигнал сотовой связи или отберут мобильный у любимого чада) - соглашаются на все что угодно, за любые деньги, любыми путями, потому что если уж платить - то за все сразу: и за репетиторов, и за экзамены. Называть эти действия организованным обманом несправедливо, потому что, если разобраться, никто никого не обманывает: и школьники, и родители, и учителя, и директора, и ректора вузов прекрасно знают, что результаты тестов никак не отражают уровня образованности школьника и его умений и знаний. С этой стороны это довольно честная игра, гораздо более честная, чем подложные медали выпускников 10-летней давности; более того - никогда еще система списываний и афер не была настолько прозрачной и очевидной - сегодня никто не скрывает ни затраченные суммы, ни способы достижения результата - все предельно честны. А честность, как водится, стоит гораздо дороже и в вопросе денег, и в вопросе потраченного времени.
