Россия в области газа останется нашим первым партнером-поставщиком

Председатель Европейской комиссии Жозе Мануэл Баррозу в интервью "Интерфаксу" рассказал о перспективах развития экономического сотрудничества России и ЕС, а также введения безвизового режима

Москва. 25 февраля. INTERFAX.RU - Председатель Европейской комиссии Жозе Мануэл Баррозу после завершения переговоров между Европейской комиссией и российской правительственной делегацией во главе с премьер-министром РФ Владимиром Путиным дал интервью корреспонденту агентства "Интерфакс" в Брюсселе Виктору Онучко

- Господин Баррозу, на пресс-конференции Вы сказали, что обсуждали с Владимиром Путиным состояние правового государства в России и ситуацию с правами человека. О чем именно вы говорили?

- Во время встречи с премьер-министром Путиным я затронул эти вопросы: правовое государство и права человека. И мы их обсудили в очень искренней, очень открытой манере и, полагаю, очень конструктивной. Думаю, мы говорили об этих вопросах около часа.

И я хотел бы поблагодарить премьер-министра Путина за его открытость и за продемонстрированное им желание объяснить российские перспективы по этим вопросам. Он сделал это, по моему мнению, очень искренне. По причине элементарной вежливости, не мне вам говорить, что он мне сказал. А я вам скажу следующее. Я подчеркнул важность вопросов правового государства и прав человека, потому что, помимо того факта, что это международные обязательства, которые есть и у России, и у нас тоже, ведь мы подписались под всеми главными международными соглашениями о правах человека, а недавно Верховный комиссар ООН по правам человека побывала в России. Мы считаем, что наша общая ответственность и в том, чтобы обсуждать эти вопросы со всей искренностью и всей открытостью. И я очень ясно сказал, что Европейский союз не хочет давать уроки кому бы то ни было, но между партнерами, которые доверяют друг другу не должно быть запретных вопросов, нужно обсуждать любые.

И здесь, в Европе, существует ряд озабоченностей по поводу правового государства и прав человека в России. Вы знаете, что недавно на этот счет была достаточно ясная резолюция Европейского парламента, и я говорил о ней премьер-министру Путину. Есть ряд вопросов, которые нас беспокоят. Например, то, что до сих пор не нашли убийц Анны Политковской. Мы полагаем, что, если в правовом государстве совершаются преступления, в частности, преступления против журналистов, важно, чтобы реакция государства была такой, которая способна восстановить доверие и уважение к нему.

Я также говорил премьер-министру Путину об озабоченностях в некоторых кругах европейского и мирового общественного мнения относительно дела Ходорковского

Но, помимо специфических вопросов, я подчеркнул и значение уважения этих принципов правового государства в наших отношениях, потому что это важно и для модернизации. Например, чтобы обеспечить доверие инвесторов, надо убедить их, что речь идет о настоящем правовом государстве.

В рамках нашего партнерства для модернизации важно обсуждать практические вопросы инноваций и науки, всего того, что может помочь модернизировать экономические структуры стран ЕС и России, но очень важны и обязательства перед обществом, и то, что можно сделать в области правового государства, чтобы гарантировать безопасность инвестиций, безопасность контрактов, создать климат доверия.

Доверие – это вообще главный элемент для любого устойчивого развития наших экономик.

Мы обсуждали все эти аспекты в конструктивном духе, при взаимном уважении и очень открыто. Не вдаваясь в детали, могу вам сказать, что премьер-министр Путин, как у нас уже бывало при других встречах, хотел мне объяснить, как он видит Россию во всей ее сложности, с ее многонациональным характером и показать свою озабоченность тем, как гарантировать стабильность в рамках государства права и демократии.

Что мешает увеличению европейских инвестиций в России? Российские законы? Коррупция? Ситуация с правовым государством?

- Я бы не хотел проводить такие прямые связи. Прежде всего, хочу сказать, что Европа – первый иностранный инвестор в России. По нашим данным, 80 процентов иностранных инвестиций в России поступают из Европейского союза. Это все-таки впечатляюще.

Сказав это, я соглашусь, что всегда можно улучшать условия для инвестиций, укреплять доверие и, действительно, мы обо всем этом тоже говорили. В целом, у европейцев есть желание инвестировать в России.

Моя личная точка зрения, что было бы важно, чтобы эти инвестиции не сосредотачивались в одном только секторе энергетики, но шли бы и в другие отрасли тоже. Я считаю, что Россия многое бы выиграла от европейских технологий, от разных ноу-хау и не обязательно в промышленности, но и в некоторых видах услуг. И что тоже интересно как для России, так и для Европы, это диверсификация рынков.

Один из главных аспектов состоявшихся у нас разговоров, и я хочу это подчеркнуть, взаимная выгода. Россия и Европейский союз все более и более связаны. Мы уже наблюдали, как решения, принятые с одной стороны имеют последствия для другой. В конце нашего рабочего обеда я сказал, что некоторые дискуссии, которые у нас сегодня состоялись, напоминают мне те дискуссии, которые мы ведем между собой, в Европейском союзе, потому что когда Европейская комиссия выдвигает предложения по общему регламенту для всех 27 государств-членов, есть порой те, кто остается недоволен. Но наша работа заключается в том, чтобы гарантировать единство внутреннего рынка, иметь общие для всех двадцати семи правила. И когда я говорил с премьер-министром Путиным, и когда говорили между собой наши министры и еврокомиссары, иногда проблемы, которые они поднимали, были типичными общими проблемами. Возникали вопросы, можно ли говорить о том, что ваши регламенты не будут иметь негативных последствий для нас, или что можно сделать, чтобы это компенсировать. Все это показывает, что уровень нашей взаимозависимости растет.

- Какие последствия могут иметь события в странах Северной Африки и Ближнего Востока для энергетического диалога Россия-ЕС? Каковой будет в дальнейшем роль России в снабжении Европы энергоресурсами?

- Независимо от событий в этих странах, мы имеем с Россией довольно продвинутый и глубокий энергетический диалог. Только сегодня между Россией и Евросоюзом в рамках этого диалога европейский комиссар Эттингер и министр энергетики России Шматко подписали четыре документа. Но ведь их готовили еще до последних событий на севере Африки, без всякой прямой связи с ними.

Я думаю, что Россия останется в числе главных партнеров Евросоюза, а в области газа - нашим первым партнером-поставщиком. Но не будем забывать, что это взаимовыгодные отношения: Россия поставляет нам газ, но европейский потребитель платит за этот газ. И это хороший клиент, который соблюдает свои обязательства. Это, на мой взгляд, ситуация позитивной взаимозависимости. Дело обстоит так: мы заинтересованы усиливать наше взаимное доверие, независимо от того, что происходит в других регионах мира.

Но, конечно, нас, европейцев, эти события на севере Африки беспокоят и с этой точки зрения, потому что это может взвинтить цены на топливо, которые будут иметь инфляционные последствия, а мы не заинтересованы в инфляционном скачке. Но мы надеемся, что Европейский центральный банк не позволит конкретизироваться этим инфляционным тенденциям.

Но, в то же время, я хочу подчеркнуть, что эти события, наряду с беспокойством, несут в себе и элементы надежды. Потому что когда я вижу молодых людей этих стран, выступающих за демократию, за правовое государство, за свободу, мне это напоминает меня молодого в моей родной стране. Я тоже выходил на улицы и праздновал падение авторитарного режима в Португалии, который длился 48 лет. Теперь я надеюсь, что эти молодые люди, да и не только молодые, хотя мы видим больше всего молодых, которые борются за демократию и за свободу, сумеют показать, что способны не только сказать "нет" диктатуре, но и построить настоящую демократию. Потому что после того, как свергнут диктатуру, надо уметь построить настоящую демократию, где большинство не раздавит меньшинство и где будут уважать права человека.

- Похоже, энергетический раздел будущего соглашения о партнерстве и сотрудничестве России и Евросоюза вызывает больше всего споров из-за "третьего энергетического пакета". В чем главная трудность и как она может быть разрешена?

- Будем откровенны, есть разное видение перспектив по ряду аспектов. Здесь в Европе, и это уже одобрено всеми государствами-членами Евросоюза, вводится то, что мы называем andbandling, то есть разделение производителя энергии и ее дистрибьютора. Потому что ориентация нашего внутреннего европейского рынка заключается в том, чтобы не допускать монополий и слишком доминирующих позиций на рынке. С российской стороны, как это сказал премьер-министр Путин, на сей счет имеются некоторые озабоченности, так как, действительно, есть, по крайней мере, одна российская компания, которая хотела бы иметь меньше ограничений в своих инвестициях. Но я настаиваю и хочу это подчеркнуть, что наш подход не дискриминационный. Мы не применяем к российской компании какого-либо правила, соблюдения которого не требуем от компании норвежской или компании государства-члена Евросоюза.

Это наша политика на внутреннем рынке: избегать возникновения монопольных или слишком доминирующих положений. Да, это затрагивающий определенные экономические интересы вопрос. Мы его обсуждаем. Но я думаю, что если мы будем работать при уважении этих принципов, можно всегда сделать усилие, направленное на поиск решений, которые будут взаимоприемлемыми. Российская сторона выразила нам свои озабоченности. Мы тоже объяснили нашу позицию. И я думаю, что если удастся построить что-нибудь на базе отличного сотрудничества между Европейской комиссией и российским министерством энергетики, решение можно будет найти.

- Вопрос из области отношений России и Европейского союза, который, возможно, больше всего волнует российское общество, – это визовый режим. Эта проблема может иметь скорое решение, или впереди еще долгий путь?

- Я не могу вам гарантировать точный график. К сожалению, это зависит не только от нас. Теперь у нас есть - и это прогресс, которого мы достигли с российскими друзьями - соглашение о дальнейших шагах в этом вопросе. И мы предложили странам ЕС, поскольку мы ведем переговоры от имени двадцати семи государств-членов, и нужно иметь согласие их всех, предоставить нам мандат на переговоры в связи с этой перспективой различных будущих шагов. Полагаю, что если они дадут нам этот мандат, мы получим возможность для прогресса в данном вопросе. Надеюсь, что это сможет произойти относительно скоро, так как я полностью разделяю цель российской стороны, и это наша общая цель, добиться в будущем безвизового режима.

Мы заинтересованы развивать контакты между людьми, туристические, студенческие, деловые обмены в обоих направлениях. Это мне представляется очевидным. В то же время могу вам сказать, что трудности возникают не всегда только с европейской стороны. Это бывает и со стороны России. Например, нам жаловались многие бизнесмены на то, что, когда они ездили в Россию и получали визу, оказывалось, что она распространялась только на Москву, и не действовала по всей России, потому что были нужны какие-то дополнительные процедуры регистрации. Так что иногда бюрократические сложности происходят и с российской стороны.

Давайте подходить к этому конструктивно, стараясь с одной и с другой стороны облегчить мобильность наших сограждан, потому что это важно, чтобы люди могли путешествовать, если они этого хотят, сколько им угодно.

У нас в Европе на этом направлении есть прогресс, который выгоден и России. Это Шенгенская зона. Когда кто-то из русских приезжает в одну из стран Шенгена, он больше не нуждается в визах для других стран зоны. Это огромный прогресс. До него у всех государств-членов был свой визовый режим. Мы продвигаемся в правильном направлении. Ясно, что если с обеих сторон будет добрая воля, то можно продвигаться быстрее.

- Какие чисто практические вопросы партнерства для модернизации Вы обсуждали с российскими коллегами?

- Их было много. Выделю особый раздел. Это инновации, а также научное и техническое сотрудничество. А чтобы быть еще более конкретным, назову стандартизацию. Нужно иметь общие стандарты, чтобы облегчить различного рода обмены, инвестиции, придать больше содержания нашим экономическим отношениям.

Были очень интересные дискуссии. И именно это имел в виду премьер-министр Путин, сказав, что когда слушает кого-то из Евросоюза, у него создается впечатление, что он разговаривает у себя в правительстве. Потому что у России сейчас те же заботы что и у нас: обновление промышленности. Действительно, успех может быть более значительным, если мы займемся этим вместе. Если иметь общие стандарты, Европейский союз со своими 500 млн потребителей плюс Россия – это куда более существенная критическая масса. Вот над этим мы и работаем в рамках партнерства для модернизации.

- Вы ожидаете, что после восемнадцати лет переговоров Россия, наконец, вступит в ВТО в этом году?

- Мы не только поддержали и продолжаем поддерживать вступление России в ВТО, но мне также хотелось бы, чтобы это произошло до конца нынешнего года. Я полагаю, что важно подчеркнуть этот срок: до конца текущего года. И мы делаем все, чтобы Россия могла достичь этой цели, которая нам представляется совершенно законной. Это просто странно, что Россия, одна из самых крупных экономик мира, еще не входит в ВТО. Думаю, что необходимо решить этот вопрос до конца текущего года.

/Интерфакс/