Татьяна Москалькова: мы защитили права 1 млн человек

Уполномоченная по правам человека в РФ рассказала о прошедшей пятилетке и планах на будущее

Москва. 13 апреля. INTERFAX.RU - В конце апреля Государственная дума утвердит кандидатуру уполномоченного по правам человека в России. По мнению большинства экспертов, наибольшие шансы - у нынешнего омбудсмена Татьяны Москальковой, занимавшей этот пост в течение последних пяти лет. О прошедшей пятилетке и планах на будущее она рассказала информационному агентству "Интерфакс".

- Пять лет на посту омбудсмена – большой срок. Как бы вы охарактеризовали эту пятилетку? С какими неожиданностями вам пришлось столкнуться на этом посту?

- Эти пять лет я считаю "временем использованных возможностей", несмотря на то, что должность уполномоченного таила для меня очень много неожиданностей. Сначала я представляла эту работу, главным образом, как работу с обращениями. Так и оказалось, но я даже не представляла, что на нас обрушится буквально девятый вал жалоб. Поэтому одним из значимых достижений я считаю то, что удалось не просто сохранить, но развить и преумножить то, что было заложено моими предшественниками-уполномоченными: Олегом Мироновым, Владимиром Лукиным и Эллой Памфиловой. Нам удалось повысить эффективность инструментария, который был дан Федеральным конституционным законом и усовершенствовать формат взаимоотношений с самими заявителями, а также органами государственной власти и гражданским обществом, частью которого является заявитель. Результат — в шесть раз возросло число людей, которым удалось помочь.

Депутатская работа подготовила меня к тому, что придётся заниматься судьбами людей, однако новая работа оказалась связана с тем, что поступающие жалобы были не только многочисленны, но разноплановы и разноуровневы. Но, как пишут бухгалтеры, итого: всего за пять лет рассмотрено свыше 205 тыс. обращений, в том числе 11102 коллективных. Приняты лично тысячи граждан, причем не только в Москве, но и выезжая в регионы нашей страны. Более 40 приёмов от Москвы и до Владивостока. Как известно, не все обращения я могу "взять в работу", нужно, чтобы человек прошел все инстанции обжалования решения, которым недоволен. Таков закон. Тем не менее, восстановлены права более 1 млн людей по 5 894 обращениям.

Казалось бы — сухие цифры, но за ними стоят более 2 500 человек, которые реализовали свои права. Это и инвалид первой группы Мамаев, которому по моему ходатайству сначала заменили заключение на домашний арест, а потом освободили; и семья из Тулы, которой помогли сохранить единственное жильё, и "чернобылец" из Воронежской области, получивший квартиру… Это и работники холдинга ОАО "Черкизово" в Москве, филиала "Азов" ООО "Гринмакс" в Ростовской области, АО "Завод МДФ" в ХМАО – Югра и многие другие, которым на сумму более 1,3 млрд руб. вернули долги по зарплате. И моряки с российского сейнера "Норд", которые вернулись к своим семьям и ещё тысячи и тысячи тех, кто обратился к последней надежде добиться справедливости — в институт Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации.

Ведь главное для нас — помочь людям. Даже если не благодаря, то — вопреки, но помочь.

Однако этим работа уполномоченного далеко не исчерпывается: оказалось, что большим содержанием должно быть наполнено еще четыре направления деятельности. Кроме обращений, мне пришлось заниматься законотворчеством: ведь у нас есть субъекты законодательной инициативы, которые работают над законопроектами. Но я увидела, что обращения граждан, повторяющиеся по одной и той же тематике, позволяют выйти на системную проблему, а системная проблема неизбежно связана с необходимостью совершенствованием закона. И мы очень активно работали в этом направлении, благодаря спикерам обеих палат российского парламента Валентине Ивановне Матвиенко и Вячеславу Викторовичу Володину.

За пять лет по моей инициативе или при моем участии внесены изменения в 62 нормативных и правовых актов, из них 45 – это законы. В частности, только за последние годы приняты федеральный закон, установивший порядок учета лиц, относящихся к коренным малочисленным народам; федеральный закон, предусматривающий право осужденного на перевод в исправительное учреждение, расположенное вблизи места жительства осужденного или его близких родственников; федеральный закон, относящий детей-сирот к категории лиц, находящихся в трудной жизненной ситуации, что позволило распространить на них дополнительные меры государственной поддержки, и другие.

Кроме того, я попросила председателя правительства рассмотреть возможность моего участия в правительственной комиссии по законотворчеству. Я могла высказывать свое мнение не тогда, когда законопроект уже внесен в Госдуму и рассмотрен в первом чтении, а еще на этапе замысла. Четыре года назад меня включили в эту комиссию, и это мне очень помогает при работе.

Важнейшим событием для нас стало принятие пакета нормативных актов, направленных на укрепление правового статуса уполномоченных по правам человека в субъектах РФ, над которым вместе с палатами Федерального Собрания мы работали с 2016 года. Его основой стал Федеральный закон от 18 марта 2020 г. № 48-ФЗ "Об уполномоченных по правам человека в субъектах Российской Федерации", в котором впервые в отечественной истории правозащиты определено функциональное назначение региональных уполномоченных, закреплены единые стандарты их организации и деятельности, что крайне важно для создания равных возможностей каждому человеку в доступе к механизмам защиты прав и свобод.

Другое направление — правовое просвещение. Важно научить граждан уважать права человека, научить их защищать свои права и права других людей. Потому что права человека, как воздух, - они невидимы. Но когда нам перекрывают кислород, мы видим, что жить без этого невозможно. В правовом просвещении есть огромные черные дыры. У нас в школе не преподают права человека. Есть ОБЖ, есть обществознание, но курса, дающего представление о правах человека, о том, куда нужно обращаться, если они нарушены, какие существуют группы прав, нет.

Для нас очень значима "синергия правозащиты" - координация деятельности всех 85 уполномоченных по правам человека в регионах Российской Федерации. Эти самостоятельные субъекты государственной правозащиты должны быть обеспечены соответствующими методиками, объединены в команду, где я первый среди первых, равный среди равных, но выполняющий функцию координатора. Каждые полгода мы собираемся на Всероссийский координационный совет уполномоченных и выбираем самую острую, актуальную тему. Мы приглашаем руководителей федеральных органов власти и вырабатываем "дорожную карту" по тому или иному направлению деятельности.

- Вы сказали о просветительской функции, как она реализуется? У вас не было инициатив о включении предмета "права человека" в школьную программу?

- Еще пять лет назад у нас не было преподавания предмета "права человека" не только в неюридических вузах, но даже во многих юридических вузах. А если эти предметы преподавались, то, как правило, в рамках международного права, они ассоциировалось с международной защитой прав, с европейской конвенцией по правам человека, с всеобщей декларацией прав человека 1948-го года. Но ведь мы за последние годы наработали огромный собственный опыт. Мы поработали в этом направлении и сегодня более 600 вузов преподают соответствующий курс - по методике, разработанной при нашем участии. Считаю это большим достижением.

В начале пришлось столкнуться с тем, что, к сожалению, очень часто правовой нигилизм и полная неосведомлённость о своих правах становятся причиной того, что права и свободы гражданина нарушаются. Правовое сознание в гражданском обществе — это следствие правового знания. Другого пути нет. Поэтому каждый год проводится "Единый урок прав человека", участниками которого стали уже более 27 млн школьников и студентов, традицией стал Всероссийский конкурс "Инновационные технологии в правовом просвещении по вопросам прав и свобод граждан, форм и методов их защиты", реализован межрегиональный проект "Школа правозащитников: учиться и действовать".

Однако для того, чтобы учить других, нужно обобщать опыт, апробировать методики и…учиться самим. Удивительно, но до недавнего времени, все запросы по собственной научно-образовательной базе института уполномоченных, о которых столько лет говорили, оставались на уровне благих пожеланий. Пользовались, как правило, обучающими платформами, которые были недостаточны для построения современного института уполномоченного по правам человека.

Эту проблему удалось решить только в прошедшую пятилетку. Аргументация, представленная мной президенту Российской Федерации В.В.Путину была услышана и при поддержке главы государства создан Научно-образовательный центр по правам человека при Московском государственном юридическом университете имени О.Е.Кутафина, научным руководителем которого стала я. Центр уже показал свою эффективность как головная учебная структура для реализации образовательных программ повышения квалификации уполномоченных по правам человека, уполномоченных по правам ребенка, сотрудников их рабочих аппаратов, председателей и членов ОНК, руководителей правозащитных организаций, сотрудников органов внутренних дел и иных правоохранительных органов и стал настоящим центром научно-исследовательской, методической и экспертной деятельности в области защиты прав и свобод человека и гражданина.

Теория прав человека теперь имеет большие возможности для своего развития. Поэтому в прошлом году мы заключили соглашение с Казанским университетом, одним из пунктов которого является разработка школьного модуля "права человека". Пилотным регионом был выбран Татарстан. "Пилот" планируется разработать в течение 2021 года.

- Как вы оцениваете работу Евразийского альянса омбудсменов? Планируется ли его пополнение?

- Когда я стала уполномоченным, то увидела, что государствам бывшего СССР не хватает интеграционной структуры. На одной из конференций омбудсменов в Узбекистане я озвучила идею создать сообщество не подменяющее, а дополняющее уже существующие интеграционные механизмы, такие как Азиатская Ассоциация Омбудсменов и Глобальный альянс национальных правозащитных институтов. В ходе встреч "на полях" упомянутой мной конференции, я ощутила заинтересованность Киргизии, Армении, других бывших советских республик, а также Ирана, Монголии, ряда европейских государств. Первоначально учредителями Евразийского альянса выступили Россия, Армения и Киргизия. Альянс получил не только площадку для обмена опытом, но и для оказания помощи людям. Ведь в России работает большое количество мигрантов, у которых, так или иначе, возникают проблемы.

Мы поняли, что пошли правильным путем. К нам стали присоединяться другие государства. Сегодня в состав Альянса входят восемь государств: Россия, Армения, Киргизия, Иран - а также, присоединившиеся позднее, так как очень взвешенно относятся к интеграционным процессам - Таджикистан, Монголия, Сербия и Казахстан.

Третий год я являюсь председателем Евразийского Альянса. Уставом предусмотрена ротация, но коллеги все время просят, чтобы мы сохраняли функцию секретариата у себя. Конечно, для нас это дополнительная нагрузка, но эта работа дает эффект. И когда во время пандемии были закрыты границы, нам удалось решать вопросы выезда граждан, поскольку омбудсмены имеют возможность обратиться к главе государства.

В прошлом году, несмотря на пандемию, мы провели два заседания Евразийского Альянса Омбудсменов: в апреле — посвященное 75-летию победы в Великой Отечественной войне, и в ноябре — по вопросам защиты прав человека в условиях COVID-19.

- Всё-таки в Альянс входят дружественные России государства. А как складываются отношения с омбудсменами США и стран Европы? Они "на паузе"?

- Вы знаете, как правило, в тех государствах, которые говорят о том, что у них нет проблем с правами человека, мы видим самые слабые институты по их защите. В Соединенных Штатах Америки нет омбудсмена федерального уровня. Поэтому у меня там нет визави. Омбудсмены штатов взаимодействуют с нашими региональными уполномоченными. Когда у меня возникали вопросы по защите Марии Бутиной, Константина Ярошенко, Виктора Бута, Богданы Осиповой, я обращалась к послу Соединенных Штатов, напрямую к директору федеральной пенитенциарной системы, генеральному прокурору США, президенту Трампу. Но, конечно, с омбудсменами работать удобнее, мы говорим на одном профессиональном языке.

Что касается стран Европы, то, например, в начале марта этого года состоялась моя встреча с послом ЕС в России господином Эдерером. Мы обменялись мнениями по широкому спектру вопросов, договорились о продолжении контактов. Для нас важно искать новые возможности помощи нашим соотечественникам, попавшим в беду на территории, в том числе, и европейских государств. У меня налажены хорошие рабочие отношения с омбудсменами Сербии, Греции, Турции и ряда других стран, подписан меморандум о сотрудничестве с омбудсменом Катара, проведены встречи с генеральным секретарем Совета Европы Марией Пейчинович-Бурич, комиссаром Совета Европы по правам человека Дуней Миятович.

Стала традиционной Международная научно-практическая конференция по проблемам защиты прав человека на евразийском пространстве, в работе которой принимали участие омбудсмены из Европы, Азии и даже Африки: более 80 человек, из 18 государств и представители 6 международных организаций.

Углубление международного сотрудничества, укрепление Евразийского альянса, расширение нашей постоянно действующей международной площадки – ежегодной международной конференции по обмену опытом между омбудсменами, я рассматриваю как зону роста.

- После смены администрации в Вашингтоне в судьбе Бута и Ярошенко есть какие-то подвижки?

- Я достаточно оптимистично смотрю на развитие отношений в области защиты прав человека, поскольку никто не заинтересован в эскалации напряженности. Но пока я не заметила ни улучшения, ни ухудшения положения россиян. Я обратилась к руководству США о помиловании Бута и Ярошенко в период транзита власти. Как раз один Президент уходил и имел возможность воспользоваться своим правом помиловать, другой - приходил на этот пост, и ему можно было заработать хорошие очки. Но никаких перемен в судьбе россиян, к сожалению, не произошло.

Сейчас наступает такой срок, когда по американскому законодательству администрация США вправе принять решение о передаче Ярошенко в нашу страну для дальнейшего отбывания наказания. Каждые два года у Константина есть право обратиться в Минюст США с просьбой о пересмотре решения о передаче. Последний раз этим правом он воспользовался в 2019 году, и, к сожалению, получил отказ. Будем надеяться на положительное разрешение этого вопроса в 2021 году.

Мы находимся в диалоге с Генеральной прокуратурой РФ, Министерством иностранных дел, которые делают все возможное, чтобы добиться положительного решения.

- Но ведь это улица с двусторонним движением. Возможны ли какие-то шаги с нашей стороны по освобождению американских граждан, находящихся в заключении в России? Возможен ли обмен?

- В отношении американских граждан ко мне не поступило ни одного обращения о нарушении их прав в учреждениях пенитенциарной системы РФ. Вопросы обмена всегда решаются на политическом уровне. Пока у нас есть только опыт обмена с Украиной 7 на 7 и 35 на 35. С другими государствами такого опыта в настоящий момент нет.

- Менялась ли на протяжении пяти лет структура жалоб, которые вы получаете от граждан?

- Структура жалоб — это объективная картина нашей жизни и, конечно, она меняется в зависимости от экономических, политических или, например, как сейчас — эпидемиологических обстоятельств.

Смотрите: несколько лет назад рухнул рубль, и мы помогали решить уникальную ситуацию с "валютными ипотечниками", когда люди оказались в критической ситуации "ни жилья, ни денег" после скачка курса доллара. Их не выселили из единственного жилья после моего обращения к президенту Российской Федерации В.В.Путину, который понял уникальность ситуации, когда по закону всё правильно, а по сути – чистое издевательство. В итоге людям было выделено дополнительно 2 млрд руб., и оказана помощь по 21 905 ипотечным жилищным кредитам.

В прошедшем же году практически все сферы общественной жизни затронуло распространение COVID-19. Мы получили свыше 9 тысяч обращений по самой различной тематике: от жалоб на ограничение передвижения — до нехватки средств гигиены.

Если же рассматривать группы прав, то ситуация почти не меняется – существует примерное равенство количества обращений по защите прав в уголовном процессе и защите гражданских прав. Однако внутри групп прав, в зависимости от мер, которые предпринимает государство, в том числе реагируя и на наши рекомендации, происходят существенные изменения. Например, началась реализация государственной программы переселения граждан из аварийного жилья, и у нас сразу снизилось количество жалоб.

Байконур. Были коллективные письма: люди поехали работать на космодром только из-за квартиры, пока работала государственная программа – все замечательно, а потом в 2015 году она закончилась. Соответственно, на аппарат Уполномоченного обрушился шквал писем. Я обратилась к президенту, появилась новая программа переселения с Байконура, ситуация нормализовалась.

То же самое можно сказать и об экологической обстановке. После паводков людям назначают ЕДВ (ежемесячная денежная выплата) в связи с утратой имущества, а потом возникают задержки. Люди жалуются, мы бьем во все колокола и, в конечном итоге, добиваемся решения проблемы

Байкал. Все мы боролись за его включение в список объектов наследия ЮНЕСКО. Это престижно, с одной стороны, но с другой – устанавливается особый режим охраны. Там нельзя проводить захоронения, вырубать лес, нельзя вести определенные виды деятельности в охраняемой зоне. И это породило множество обращений от коренных жителей, которые столкнулись с большим количеством ограничений. Такой объём жалоб понятен: мы — последняя инстанция. Последняя надежда на справедливость…

- Вы упоминали, что пришлось вносить коррективы в работу во время пандемии?

- Нам пришлось ее полностью перестроить. С первых дней пандемии мы, как говорится, "заступили на вахту": организовали личные приемы по видеоконференцсвязи, запустили горячую телефонную линию, активно работали в соцсетях. В результате, мы помогли восстановить права свыше, чем 5 тысячам человек. В ходе этой деятельности был сформирован совершенно новый инструментарий для работы с людьми, попавшими в трудную жизненную ситуацию в условиях пандемии.

- Цифровизация сегодня занимает все сферы общественной жизни. Аппарат уполномоченного тоже следует этому тренду? Когда вы планируете открыть "виртуальную приемную"?

- Об актуальности расширения механизмов защиты прав граждан в условиях развития информационных технологий свидетельствуют поступающие ко мне обращения людей. В этом году и в условиях пандемии тематика жалоб существенно расширилась. Это и вопросы организации удаленного труда, защиты персональных данных, дистанционного образования, безопасной деятельности в интернете в целом.

Эволюция не стоит на месте, и проникновение цифровых технологий все глубже в сферу частной жизни – закономерный процесс. Безусловно, в этом есть очевидные плюсы – новые возможности для общения и получения информации, учебы и работы, предпринимательской инициативы. Но нас, правозащитников, волнует "обратная сторона медали": манипуляция общественным сознанием, цифровое неравенство, цензура в интернете, вмешательство в частную жизнь. Еще только предстоит выработать адекватные инструменты правозащитного реагирования на эти угрозы.

Мы стараемся не отставать от современных тенденций. В разгар пандемии были внедрены новые формы взаимодействия с людьми: организованы личные приемы граждан в формате видео-конференц-связи, доказала свою эффективность работа горячей линии, ведется работа с обращениями в социальных сетях.

Важным резервом роста результативности работы уполномоченных по правам человека является формирование их единого цифрового профиля. Ведется работа по созданию Государственной информационной системы Уполномоченного по правам человека (ГИС "УПЧ"). Это поможет унифицировать информационно-цифровые системы омбудсменов федерального и регионального уровня, перейти на новый уровень открытости и прозрачности. Я обсуждала эту идею с премьер-министром Михаилом Владимировичем Мишустиным, он в тот же день дал поручение Минцифры рассмотреть вопрос о включении нас в нацпроект "Цифровая экономика" с выделением соответствующих средств. На этом фоне мы считаем устаревшим закон о порядке рассмотрения обращений и заявлений граждан 2006 года. Я считаю, что гражданам необходимо дать возможность подать обращение через портал Госуслуг, он уже сам определит, куда его направить. В рамках программы цифровизации будет решена и проблема создания виртуальной приёмной, в которой каждый человек сможет получить консультацию специалиста.

Считаю, что у людей должна быть возможность обратиться к омбудсмену онлайн.

- Вы сказали, что большой массив обращений связан с защитой прав человека в уголовном процессе. На что жалуются люди?

- Больше всего обращений от жертв преступлений, люди жалуются на отказ в возбуждении уголовных дел. Это потерпевшие, которым не дают возможность найти преступника. Я предложила отказаться от стадии возбуждения уголовного дела вообще. Пришел человек в правоохранительные органы, его заявление зарегистрировали в журнале – и все. С этого момента у него появляется статус заявителя, возможность требовать проведения экспертиз, допросов и тд

Если говорить о нынешней ситуации, по закону я имею право по отказным решениям запрашивать материалы. По моим заключениям за год отменено 400 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела.

Много жалоб приходит к нам на длительные сроки расследования, на обоснованность содержания под стражей.

- Ваша кандидатура внесена президентом в Госдуму для утверждения на новый пятилетний срок. В случае сохранения вами должности омбудсмена какие задачи будут приоритетными?

- Сегодня перед институтом уполномоченных по правам человека встают новые задачи, обусловленные влажностью претворения в жизнь требований обновленной Конституции Российской Федерации, новыми вызовами и угрозами в сфере прав человека.

Некоторые из них я уже назвала, они связаны с оптимизацией порядка рассмотрения жалоб людей. Внедрение единого цифрового профиля уполномоченного и дополнительных возможностей для онлайн-обращений – важные шаги в этом направлении.

Хотелось бы решить вопрос особого отношения к "детям войны", проблему освобождения тяжко больных из мест заключения, добиться введения в законодательство понятия "уголовный проступок", достигнуть реформирования стадии возбуждения уголовного дела… Как раньше говорили: "планов громадьё".

Для этого важно повысить профессиональный уровень как самих уполномоченных, так и сотрудников их аппаратов. Такая работа будет проводиться совместно с Научно-образовательным центром МГЮА имени О.Е.Кутафина, у которого уже накоплен соответствующий опыт. В перспективе география обучаемых может охватить омбудсменов и их аппаратов стран СНГ, государств Евразийского Альянса Омбудсменов.

Нуждается в обновлении и сам Федеральный конституционный закон "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации". За время со дня его принятия произошли значительные изменения в обществе, в развитии права и государства, которые требуют соответствующих поправок. Положения закона также не в полной мере отражают требования международных документов, касающихся статуса омбудсменов в обществе: Парижских принципов, Венецианских принципов, Рекомендаций Комитета министров Совета Европы "О совершенствовании института омбудсмена". Есть положительная практика законодательного регулирования и у моих коллег из Евразийского Альянса Омбудсменов.

Для более эффективной защиты прав граждан необходимо продолжить взаимодействие с институтами гражданского общества. Широкое и активное привлечение к работе экспертных и научно-консультативных советов, некоммерческих организаций правозащитной направленности, общественных наблюдательных комиссий, других общественных организаций только повысит результаты нашей работы.

При этом, мы всегда помним: наши права и свободы нуждаются в защите, и проблемы должны быть решены сегодня. Ведь завтра может быть уже поздно…