Алексей Янкевич: "Газпром нефть" готовит стратегию развития за горизонтом 2025 года, фокус на технологиях

Финансовый директор "Газпром нефти" рассказал, как компании живется в условиях сделки ОПЕК+

Москва. 28 февраля. INTERFAX.RU - "Газпром нефть" в среду опубликовала отчет по МСФО за 2017 год. О том, как компании живется в условиях сделки ОПЕК+, каким она видит российский финансовый рынок и о новых стратегических целях нефтяной "дочки" "Газпрома" в интервью "Интерфаксу" рассказал финансовый директор "Газпром нефти" Алексей Янкевич.

- Компания ранее кратко публиковала финансовые результаты по МСФО за 2017г. Итоговые показатели с предварительными совпадают?

- Предварительные показатели по МСФО мы раскрыли в преддверии дня инвестора "Газпрома" 6 февраля. Сегодня публикуется полный финансовый отчёт "Газпром нефти". И, конечно, предварительные и финальные данные совпадают.

Повторять цифры не буду. Если коротко, то "Газпром нефть" по итогам 2017 года демонстрирует значительный рост по сравнению с предыдущим годом по всем ключевым параметрам: добыча углеводородов выросла на 4%, операционная прибыль - примерно на 21%, чистая прибыль - более чем на 26%, розничные продажи увеличились на 5,6% - и это на таком непростом рынке.

Ключевой драйвер роста - новые активы в добыче. Флагманом здесь является Новопортовское месторождение, но также велика доля Мессояхского проекта и шельфового Приразломного.

- А зрелые проекты с учетом их падающей добычи какое оказывают влияние?

- Отрицательного влияния не вижу, браунфилды все равно остаются прибыльными. На такие проекты приходится около 50% прибыли в добыче, то есть их роль велика. Темпы падения добычи на зрелых активах - это параметры в определенной степени управляемые, регулируемые в соответствии с рыночной ситуацией. Компания смотрит, насколько выгодно в тех или иных условиях больше вкладывать в новые проекты, при этом отпуская добычу на зрелых месторождениях, - или наоборот максимально снизить темпы падения на браунфилдах. Все зависит от того, что эффективнее как в краткосрочной, так и долгосрочной перспективе, что дает наибольший доход на вложенный капитал и соответствует стратегии.

Безусловно, для нас сейчас основной приоритет - это освоение новых проектов. С учетом ограничения в рамках сделки ОПЕК+ новые проекты для "Газпром нефти" приобрели особую ценность. Мы основательно вложились в их запуск и не готовы сокращать там планы развития. Поэтому из-за ограничений ОПЕК+ у компании увеличился темп падения на зрелых месторождениях, но в этом ничего страшного нет. И если будут определенные послабления по мощностям (сокращение квоты по снижению добычи в рамках ОПЕК+ - ИФ), то мы видим возможность быстро эту добычу восстановить.

- И как сделка ОПЕК+ повлияла на финансовые итоги "Газпром нефти"?

- Мы только выиграли. Здесь нет сомнений. С большим запасом выиграли на росте цен на нефть, чем проиграли на том, что пришлось сдерживать добычу. В абсолютных цифрах показать это сложно, но налицо факт максимальной оптимизации в добыче, концентрации на высокоэффективных скважинах. Да, на некоторых браунфилдах объемы сокращены, но в целом эффект положительный, что подтверждается высоким ростом прибыли в секторе upstream.

В определенной степени нашу траекторию стратегического движения к добыче в объеме 100 млн т.н.э. к 2020 году нам придется скорректировать, но компания по-прежнему считает эту цель достижимой.

К тому же рынок нефти понемногу приходит к сбалансированности. Мы надеемся, что соглашение если и не будет вскоре полностью отменено, то каким-то образом квоты точно смягчатся. Для этого есть все предпосылки. "Газпром нефть" не считает, что ограничения ОПЕК+ будут иметь долгосрочный характер, скорее оно рассчитано на среднесрочную перспективу.

- Насколько значительно налоговый фактор ухудшил прибыльность перерабатывающего бизнеса в прошлом году?

- Определенное снижение прибыльности нефтепереработки в результате налогового фактора есть. Однако оптимизация издержек, повышение эксплуатационной готовности, эффекты программы модернизации и прочие внутренние мероприятия позволяют во многом перекрыть для "Газпром нефти" отрицательное влияние внешних факторов. В итоге - наша переработка в 2017 году показала устойчивую прибыль. В нефтеперерабатывающем бизнесе финансовые показатели росли, конечно, не такими темпами, как в добыче, но в основном из-за того, что в 2017 году "Газпром нефть" реализовала обширную программу плановых ремонтов НПЗ.

- Получается, сейчас основной центр прибыли "Газпром нефти" - это добыча. Такое положение вещей устраивает менеджмент?

- Все сегменты бизнеса "Газпром нефти" на данный момент прибыльные. Просто так временно сложилось, что пока большая часть дохода приходится на добычу - около 70% EBITDA. Это произошло по нескольким причинам. Основная - в том, что мы долгое время активно развивали новые проекты в добыче, сейчас ввели их в эксплуатацию, что позволило быстро нарастить масштаб прибыльности именно в этом сегменте.

Но теперь "Газпром нефти" предстоят не менее серьезные изменения в переработке. Будет поэтапно завершаться модернизация заводов, повысится их эффективность, в результате переработка, как мы ожидаем, в будущем станет новым драйвером роста финансовых результатов.

- В будущем - это когда?

- Программа модернизации НПЗ рассчитана до 2023-2025 годов. Ее первый этап завершен, второй этап - в активной фазе. Эффекты от второго этапа мы увидим уже в 2019 году, еще больше в 2020 году - прибыльность заводов будет расти с вводом очередных новых перерабатывающих мощностей.

В итоге уже через 3-5 лет, как мы рассчитываем, вклад в прибыль от добычи и от переработки будет примерно 50 на 50. Ну, или 60 на 40 - как, в принципе, складывается бизнес у многих крупных ВИНК. У нас нет стремления к какому-то идеальному соотношению. Мы должны, прежде всего, быть эффективны и сбалансированы с точки зрения состояния рынка.

- Инвестпрограмма компании на 2018 год сформирована исходя из цены на нефть в $50. Но цены растут. При какой стоимости нефти компания готова будет кардинально менять бизнес-план?

- Когда мы формировали бизнес-план 2018 года, базой для нас был прогноз Минэкономразвития ($43,5 Urals и $45 Brent), который оказался очень консервативным. Уже сейчас понятно, что цена на нефть в ближайшее время останется выше $50 за баррель, думаю, в среднем по году она составит $55-60. То есть внешние условия оказались лучше ожиданий, поэтому "Газпром нефть" намерена использовать гибкий инструмент бюджетирования.

Пока мы не принимали существенных решений по корректировке инвестпрограммы, однако у нас есть резервный портфель активов, которым можно дать старт при благоприятных обстоятельствах. Сейчас только февраль, рано делать общие выводы, обсуждения о возможности корректировки инвестпрограммы начнутся ближе к концу первого квартала. Но концептуальных изменений бизнес-плана ждать не стоит, потому что нет предпосылок для ситуации, в которой мы отложили или, наоборот, запустили бы большое количество проектов.

- Что представляет собой резервный портфель активов?

- Это своего рода запас бизнес-проектов разной степени готовности, запуск которых зависит как от наших прогнозов внутри компании, так и от внешних условий. Например, в добыче это конкурсы и аукционы на лицензионные участки недр - мы можем планировать в них участвовать, но не можем до конца знать, будет ли экономически оправданно покупать тот или иной актив. В переработке это некоторые опции по ускорению программы модернизации. Есть также ряд проектов в продуктовых розничных подразделениях.

- Недавно возникла еще тема резервного финансового фонда компании...

- Важно понимать, что это в большей мере инструмент управления, чем как таковой инвестиционный фонд в простом понимании. То есть мы не формируем специальных денежных счетов, на которых будет накапливаться какая-то сумма. Компания просто будет отталкиваться от прогноза цены на нефть и руководствоваться бюджетным правилом.

С периодичностью два-три раза в год менеджмент будет анализировать прогноз компании и макропрогнозы. Если увидим, что денежные потоки выше планов, то разница может быть использована либо на дополнительные инвестпроекты, либо на увеличение дивидендов, тогда будем выносить соответствующее предложение на рассмотрение акционеров.

Этот принцип работы связан с тем, что макросреда стала более волатильной, сложно планировать бюджет в одном варианте. В принципе "Газпром нефть" работала по такой схеме и в предыдущие годы, просто раньше это называлось корректировка инвестпрограмм, а теперь процедура формализована, и она получила определение - бюджетное правило. При этом в нашей работе ничего принципиально нового не произойдет.

- В 2018 году "Газпром нефти" предстоят значительные выплаты в рамках обслуживания долга. Планируются ли досрочные погашения? И каков объем программы заимствований на 2018 год?

- В текущем году денежные погашения компании ожидаются на уровне порядка $2,5 млрд. В принципе в рамках этих планов мы чувствуем себя достаточно комфортно. У нас есть предварительные соглашения с банками на бОльшую часть этой суммы. Но мы все равно смотрим альтернативы (рефинансированию в банках - ИФ), поскольку у компании хорошая репутация на рынке облигаций, инвесторы нас ценят. В прошлом году мы разместили порядка 70 млрд рублей в локальных облигациях, будем надеяться, что и в дальнейшем останемся активным заемщиком на этом рынке.

По поводу досрочных погашений. Возможно, мы это сделаем, если увидим хорошее состояние рынка, как это было в прошлом году, когда компания больше 200 млрд рублей перекредитовала на более выгодных условиях. Мы видели, что ставки снижаются, не хотели упускать возможность. Не знаю, насколько динамичным будет финансовый рынок в 2018 году, наверное, можно ожидать, что снижение ставок замедлится, тогда и мы, вероятно, несколько снизим свою активность.

Объем заимствований в 2018 году ожидается примерно на уровне погашений. Скорее всего, наш кредитный портфель не изменится, мы его не будем наращивать. Наш общий долг компании не увеличивается уже два года.

- Насколько комфортным компания считает текущий уровень долга?

- Он комфортный, мы вышли на соотношение чистого долга к EBITDA порядка 1,2 на конец 2017 года. По итогам 2018 года этот уровень, скорее всего, сохранится. Для нас, как для быстро растущей компании, соотношение чистый долг/EBITDA 1,2 - очень хороший показатель.

Если "Газпром нефть" взять как отдельную компанию, то у нас есть возможности для увеличения кредитного портфеля. Но мы являемся частью группы "Газпром" , который демонстрирует более консервативную политику и не хотел бы, чтобы наш долг увеличивался. Мы следуем этим пожеланиям акционера.

Точно нет смысла сокращать кредитный портфель "Газпром нефти" при низких соотношениях долга к EBITDA и при текущей устойчивости компании. Но и наращивать его тоже мы не видим необходимости - свободный денежный поток НК положительный, нам хватает собственных средств, чтобы финансировать инвестпрограмму.

- А как вам работается с российскими банками? Или в последнее время проще занимать на облигационном рынке?

- У нас хорошие отношения со всеми банками. Хотя "Газпром нефть" непростой заемщик, мы всегда серьезно торгуемся и акцептуем только очень хорошие ставки. Много работаем с крупными банками, но кредитуемся везде, и каждый раз условия - длительность кредита, маржа, уровень ставки - тщательно оцениваем. Думаю, что продолжим достаточно активно сотрудничать с банками, и доля банковских кредитов останется на существенном уровне. В прошлом году на кредиты приходилось больше половины заимствований, так же, наверно, останется и в 2018 году.

- В ближайшее время планируется выходить на рынок облигаций?

- Мы рассматриваем варианты, все будет зависеть от рынка.

- В какие инструменты вы чаще вкладываете свободную ликвидность и что приносит бОльший доход?

- В последнее время "Газпром нефть" много работает над диверсификацией. Традиционно в большей части это были депозиты, но в прошлом году мы попробовали интересный инструмент - краткосрочные облигации надежных банков. В частности, мы приобрели облигации ВЭБа, и считаем это хорошей практикой, потому что в определенный момент это дает лучшие условия при сохранении уровня надежности. Для нас надежность важнее, чем доходность, но мы ищем и максимальную доходность при этом.

Кроме того, в прошлом году "Газпром нефть" начала осуществлять сделки по размещению средств в депозиты с центральным контрагентом (новый продукт "Московской биржи" . Это тоже был новый инструмент для нас, мы убедились, что можно размещать деньги на торгах - за эти деньги торгуются, предлагаются лучшие условия, и таким образом можно иметь чуть более выгодную ставку. Московская биржа гарантирует выполнение сделки, в целом это надежный инструмент, "Газпром нефть" продолжит его использовать.

- А практику проектного финансирования намерены развивать? Какие еще проекты готовы перевести на эту схему?

- У нас была заключена очень хорошая сделка по Мессояхе, в рамках которой Сбербанк и Газпромбанк предоставили 100 млрд рублей проектного финансирования. Таких же крупных сделок пока не планируется, но этот инструмент мы считаем очень интересным.

Сделка по Мессояхе сложная, готовилась больше года, поскольку это совместное предприятие, сам проект - на начальной стадии развития с возможными геологическими рисками. Мессояха еще не вышла в устойчивую зону генерации денежных потоков. Изначально "Газпром нефть" сама предложила проектное финансирование по Мессояхе, в процессе мы увидели большой интерес банков, можно даже сказать, что имела место определенная конкуренция за этот проект.

Другие активы, которые мы хотим вывести на проектное финансирование, пока называть преждевременно, они все в предварительной проработке.

- ВЭБ сообщал, может предоставить проектное финансирование для "Газпромнефть - каталитические системы".

- Мы ведем с ним такую работу, она в начальной стадии, пока это только намерение. Но участие банков в этом проекте нам интересно.

- Какие критерии у компании для перевода актива на проектное финансирование?

- Один из критериев - насколько проект изолирован сам по себе, потому что если он интегрирован в основную деятельность компании, то финансируется из внутренних источников. Плюс условия - насколько такое финансирование выгодно для нас.

В частности, проект по катализаторам достаточно самостоятельный, отраслевой - мы реализуем его в интересах всей российской переработки. На него потребуются, конечно, не сотни миллиардов рублей, но больше 10 млрд - это точно. И тут вполне можно договориться о хороших условиях.

- Перед госкомпаниями стоит задача перехода на выплату дивидендов в 50% от чистой прибыли. Если представить, что "Газпром" переходит на такой размер выплат, то готова ли и "Газпром нефть" перейти следом? Как это может отразиться на бизнесе нефтяной компании?

- Как я уже сказал, у нас положительный свободный денежный поток, и он растет, также у нас очень комфортная долговая нагрузка, поэтому в принципе финансовые ресурсы у "Газпром нефти" есть.

Другое дело, что дивидендная политика - это вопрос сбалансированности. Для инвестора самое важное, чтобы он имел достойный доход, который складывается из размера дивидендов и роста стоимости акций. В 2017 году по такому показателю, как совокупный доход акционеров, "Газпром нефть" на втором или даже на первом месте в отрасли. То есть наша дивидендная доходность на таком хорошем уровне, что резко увеличивать ее, наверно, не самое оптимальное решение. Лучше к этому идти постепенно.

"Газпром нефть" увеличивает дивиденды, они растут в расчете на акцию - по этому показателю уже по итогам 2017 года ожидаем рост более чем на 30% по сравнению с 2016 годом - хотя и 2016 год был рекордным. Мы надеемся, что наши акционеры нами довольны. Но если будет принято волевое решение о выплате дивидендов в 50% от прибыли, найдем и такую возможность. Не думаю, что подобное решение существенно отразится на бизнесе "Газпром нефти", что-то в освоении активов скорректируем, где-то план заимствований доработаем.

- Какие задачи ставит перед вами "Газпром"?

- Для акционеров "Газпром нефть" еще долго будет оставаться растущей компанией не только в добыче. У нас есть потенциал и для роста акций, и для финансовых показателей. Сегодня EBITDA "Газпром нефти" 500 млрд рублей, на триллион пока замахиваться не будем, но диапазон между 500 млрд и 1 трлн рублей выдержим уверенно. И "Газпром", безусловно, ждет от нас дальнейшего роста ключевых показателей и сохранения лидирующих позиций в отрасли по эффективности и доходности для акционеров, возврату на вложенный капитал.

Но также "Газпром" ждет от "Газпром нефти" технологического лидерства. У "Газпрома" на балансе много запасов жидких углеводородов, которые по качеству близки к нетрадиционным, все более трудно извлекаемым. И для этого в группе "Газпром" должна быть технологически продвинутая компания, способная монетизировать такие запасы.

Сейчас "Газпром нефть" работает над новой версией стратегии за горизонтом 2025 года, где фокусируется уже не столько на росте объемов добычи и увеличении финансовых результатов - мы не можем бесконечно расти в объемах - сколько на технологическом лидерстве в отрасли. Мы стремимся к тому, чтобы стать технологическим бенчмарком, сначала в России, а потом и в мире. В переработке после окончания модернизации заводы "Газпром нефти" выйдут на мировой уровень. Мы уже сейчас во многом лидируем в российской нефтяной отрасли в области применения современных технологий в добыче. Надеюсь, в будущем мы выйдем и на мировой уровень по технологичности и подберем новые эффективные технологии для введения в разработку большинства сложных запасов углеводородов.