Академики РАН: нужна эффективная геологоразведка полезных ископаемых для высокотехнологичных производств
Николай Похиленко, Александр Глико и Михаил Федонкин поделились оценками состояния геологоразведки
Москва. 29 августа. INTERFAX.RU - У многих россиян сложилось представление о безмерных природных богатствах, об их неисчерпаемости. С другой стороны, не секрет, что отечественная геология, позволяющая узнать, на какие ресурсы Россия еще может рассчитывать, переживает далеко не лучшие времена.
Академики РАН Николай Петрович Похиленко, Александр Олегович Глико и Михаил Александрович Федонкин, принимавшие участие в разработке проекта "Стратегии развития минерально-сырьевой базы РФ до 2030 года", в беседе с обозревателем "Интерфакса" Александром Иващенко поделились своими оценками состояния геологоразведки, проблем с финансированием отраслевой науки, а также возможных геоэкономических рисков.
- Николай Петрович, в чем необходимость такой Стратегии?
Н.П.Похиленко: У многих россиян сложилось, на мой взгляд, весьма наивное представление о "безграничности" наших природных ресурсов и полезных ископаемых. Уверяю вас, действительность не соответствует этим представлениям.
С 1991 года были значительно сокращены государственные программы по геологическому изучению недр и воспроизводству минерально-сырьевой базы. В результате реальные объемы геологических работ многократно сокращены по сравнению с уровнем 80-х годов прошлого века.
Уровень технических и кадровых ресурсов государственных предприятий, занятых в отрасли, снизился катастрофически – в десятки раз. Региональная отраслевая наука находится в состоянии деградации. Ученые в региональных отраслевых научных организациях лишены возможности проводить системные тематические и прикладные исследования. Практически полностью ликвидированы тематические экспедиции и партии в региональных геологических объединениях.
Могу привести пример с Якутией, площадь которой равна территории шести таких стран, как Франция. В "Якутскгеологии" 30 лет назад работали более 30 тыс. сотрудников, в том числе доктора и кандидаты наук. Сегодня в этой организации трудятся чуть более тысячи сотрудников. Полностью исчезли тематические подразделения.
Я привел только один пример. А в целом ситуация такова: на малоизученных территориях геологические работы почти не проводятся, что представляет для России серьезные риски экономического и даже геополитического характера. Особенно это актуально для недостаточно изученных и слабо освоенных территорий Арктики, Восточной Сибири, Забайкалья и Дальнего Востока.
Поэтому и нужна стратегия, реализация которой поможет изменить ситуацию в лучшую сторону.
- Вы затронули тему нынешнего состояния науки. Какие проблемы здесь наиболее острые?
Н.П.Похиленко: К величайшему сожалению, продолжается значительное сокращение, а в ряде случаев даже полное закрытие отраслевых НИИ и тематических подразделений геолого-разведочной отрасли в Сибири и на Дальнем Востоке. На сегодняшний день в этих регионах существует 14 активно работающих академических институтов геологического профиля. В этих институтах квалифицированные кадры, обладающие значительным опытом, и дорогостоящее современное оборудование. Есть и новые геологические знания. Их надо реализовать. А результаты, которые уже получили академические институты, нужно материализовать и использовать для реанимации нашей геологической отрасли.
В условиях недостатка бюджетного финансирования для полноценных геологических исследований на уровне, сопоставимом с советским периодом, именно эти структуры должны были обосновать и сконцентрировать весьма ограниченный материальный и кадровый ресурс на стратегически важных направлениях и ключевых районах.
Но, увы, в настоящее время роль этих структур в проведении работ регионально-оценочного характера в геологической отрасли почти неощутима.
- У нас любят говорить о том, что есть уже зарубежная практика, которую можно просто заимствовать и успешно использовать в российских условиях. Такой подход рационален?
Н.П.Похиленко: Подобные ожидания, на мой взгляд, ничем не оправданы. Ждать, что в нашей стране можно эффективно использовать модели геологических служб таких стран, как Канада, США и Австралия, где проблемы воспроизводства и развития МСБ решаются горнодобывающими компаниями, совершенно не обоснованно. У нас нет ни соответствующих правовых норм, ни финансово-биржевой системы подходящего уровня.
Крупные российскиедобывающие компании ведут геолого-разведочные работы по проектам, в которых принятие инвестиционного решения связано с минимальными рисками. То есть речь обычно идет о доизучении лицензионных участков, рядом с которыми ведутся работы. Новые территории почти не изучаются. А, это в свою очередь, создает серьезную угрозу для общего состояния и качества отечественной МСБ по многим стратегически важным видам полезных ископаемых.
- Какие меры, с вашей точки зрения, необходимо принять с учетом состояния геологоразведки и отраслевой науки?
Н.П.Похиленко: Очевидно, что состояние МСБ по значительному количеству стратегически важных видов полезных ископаемых, а также фактическое отсутствие современных высокоэффективных технологий прогнозирования, поисков и оценки таких полезных ископаемых и их добычи, обогащения и переработки диктует необходимость принятия скорейших организационных решений на государственном уровне.
- Какие конкретные шаги, на ваш взгляд, представляются целесообразными?
Н.П.Похиленко: Если говорить о государственном уровне, то уже существует структура АО "Росгеология", которая может выполнять роль государственного заказчика целевых работв рамках научно-технологического сопровождения программ и проектов по развитию МСБ.Полагаю, что целесообразно придать АО "Росгеология" статус госкорпорации. Это, в частности, позволит исправить ситуацию с разработкой и внедрением новейших технологий, чего добывающие компании за последние 15–20 лет так и не сделали в нужных для отрасли объемах.
- Известно, что ранее предлагались различные варианты Стратегии, касающейся МСБ. В чем заключается новация проекта, в котором вы участвуете?
А.О.Глико: В усилении роли государства, которая не должна ограничиваться выдачей лицензий. Безусловно, нужно сохранить в качестве "зоны особого внимания" со стороны государства создание фонда участков недр "поискового задела" на региональном этапе и фонда рентабельных объектов лицензирования на стадии поисковых работ.
Принципиальным моментом является формулирование в проекте Стратегии предложений по государственному финансированию воспроизводства МСБ, а также по мерам совершенствования законодательства о недрах. Уделено внимание и тому, как повысить заинтересованность частных инвесторов в финансировании геологических исследований.
Отмечу еще один важный момент, который отражен в проекте, – обосновано создание специального государственного фонда воспроизводства МСБ. Сформировать такой фонд можно в том числе за счет отчисления в него части доходов от недропользования.
Фонд, о котором идет речь, должен быть эффективной площадкой для использования возможностей предприятий малого и среднего бизнеса на условиях государственно-частного партнерства. Представлять государство в таком фонде должна государственная геологическая корпорация, о которой говорил Николай Петрович.
- Каков оптимальный уровень финансирования мероприятий по воспроизводству МСБ?
А.О.Глико: Вовсе неслучайно в проекте Стратегии дана оценка недостаточного финансирования таких мероприятий. Если государственное финансирование будет сокращаться и далее, а здесь следует учесть и затрудненные условия привлечения частных инвестиций, а также практически полное исчерпание наработок и открытий советского периода, то можно прогнозировать реальные угрозы национальной безопасности в части минерально-сырьевой базы. Для того чтобы создать необходимые и гарантированные условия для работы предприятий минерально-сырьевого комплекса, объем государственного финансирования следует как минимум утроить.
М.А.Федонкин: Это еще очень скромная оценка. Реальные затраты требуют десятикратного увеличения финансирования.
А.О.Глико: Сопоставление сложившихся условий финансирования с затратами современных геологических служб других стран со значительным минерально-сырьевым потенциалом показывает существенное отставание России по данным позициям.
- В процессе написания проекта Стратегии принимались во внимание риски геоэкономического характера?
М.А.Федонкин: Безусловно. Но в первую очередь следует ставить вопрос, планируется ли в России создание высокотехнологичных отраслей, заводов по выпуску новейшего электронного оборудования. Европа, США, Китай сейчас активного движутся в направлении создания новых отраслей.
Что сделали китайцы? У них нет богатых руд, содержащих редкоземельные элементы, необходимые для производства высокотехнологичной продукции. Поэтому в Китае редкоземельные металлы добываются из осадочных толщ.В свое время за счет дешевой рабочей силы и низких экологических требований Китай довольно сильно снизил цену и тем самым выдавил из данного сегмента мирового рынка таких игроков, как Германия, Канада, Австралия. Это обеспечило китайцам фактическое доминирование и контроль над 70% этого сегмента рынка.
Н.П.Похиленко: Разумеется, в виде сырья Китай эти металлы продавать нам не станет, а предложит купить конечное изделие. С высокой добавленной стоимостью.
Ситуация похожа на замкнутый круг. Я знаю компании, готовые добывать редкие металлы даже из отходов, которые есть в отвалах на Кольском полуострове, из фосфоритовых и апатитовых руд. Определенные технологии даже опробованы, но нет потребности у промышленности. Добывать в ограниченных количествах нерентабельно, а добыча в больших масштабах пока не востребована.
М.А.Федонкин: И геоэкономические риски, о которых вы говорите, проявляются, когда российскому бизнесу выгодно купить у китайцев редкоземельные металлы.
В итоге производство в России развиваться не будет, и мы рискуем попасть в сырьевую зависимость от Китая.
Все эти примеры говорят лишь о том, что самые большие вызовы с точки зрения минерально-сырьевой безопасности носят внутренний характер. Надо определиться с системными вещами для развития отрасли. Этому и была посвящена наша совместная деятельность в подготовке проекта Стратегии.
Эксперты оценивают Стратегию как документ, который способен стать определяющим для МСК России. Это не только декларация стратегических приоритетов, документ содержит обоснованные целевые показатели развития МСБ и меры поддержки и развития геологической отрасли. Она отвечает запросам и потребностям отрасли и профессионального сообщества, учитывая интересы смежных отраслей. Ну а эффективность подходов может определить, как обычно, время.
