Геннадий Гатилов: оснований выискивать зацепки для прессинга на Дамаск нет

Заместитель министра иностранных дел России, курирующий сотрудничество по линии ООН, прокомментировал положение дел с химическим разоружением Сирии, перспективы межсирийского диалога и ситуацию в Ираке

Москва. 21 июля. INTERFAX.RU - Заместитель министра иностранных дел России Геннадий Гатилов, курирующий сотрудничество по линии ООН, прокомментировал со своего угла в интервью руководителю внешнеполитической службы "Интерфакса" Ольге Головановой положение дел с химическим разоружением Сирии, перспективы межсирийского диалога и ситуацию в Ираке.

- На минувшей неделе в Нью-Йорке Вы озвучили идею Москвы о проведения международного форума по Ираку в связи с ростом террористической угрозы там. Где, в какие сроки и на каком уровне предлагается провести такую встречу? Каким Вам видится состав участников? Какую реакцию Вы услышали в ООН, в частности от западных коллег, и, в первую очередь, от американской стороны?

- Выдвижение данной инициативы связано со стремительно деградирующей обстановкой в Ираке. Террористическая активность такой экстремистской организации, как "Исламское государство Ирака и Леванта", захлестнула Сирию, Ирак, создает реальные риски дестабилизации в региональном масштабе. Не случайно лидеры этой структуры заявили о создании исламского Халифата на обширном пространстве мусульманского мира, затрагивая территорию сразу двух стран. Кстати, даже "Аль-Каида" не выходила с такого рода амбициозными проектами. Все это иллюстрирует остроту проблемы.

Идея созыва международного форума идет в развитие нашего подхода к необходимости дать решительный отпор террористической угрозе в регионе. Убеждены, что только консолидированными усилиями ключевых международных участников, включая всех сопредельных с Ираком государств, можно будет эффективно снять эту проблему. А о том, что она назревает, мы давно предупреждали. Нас не слушали. Более того, некоторые взяли линию на фактическое потворство террористам деньгами и политической поддержкой с целью решения геополитических задач, в том числе по смене неугодных режимов. В результате мы все столкнулись с прямой и явной угрозой.

Идея конференции находится пока в начальной стадии обсуждения. Но важно уже то, что растет осознание необходимости что-то делать с целью не допустить расползания терроризма и помочь законному правительству Ирака. Мы будем продолжать держать эту идею на плаву.

- Обсуждается ли в ООН обращение Багдада о нанесении авиаударов по представителям "Исламского государства Ирака и Леванта"? Было ли соответствующее обращение в СБ ООН? Какой может быть реакция Москвы на это? Или же Багдад рассчитывает в этом на содействие напрямую от США?

- Пока никакого официального обращения от иракской стороны не поступало. Видимо, на данном этапе они считают, что способны справиться своими силами, опираясь на поддержку отдельных стран, предоставляемую по двусторонним каналам.

23 июня мининдел Ирака Хошияр Зибари направил письмо Генеральному секретарю ООН, в котором обозначил остроту проблемы, ее угрожающие масштабы и призвал международное сообщество оказать Ираку содействие для эффективного отпора теругрозе. Заявил, что для этого важно перекрыть внешние каналы подпитки ИГИЛ как в финансовом плане, так и блокирования потоков боевиков и оружия. К тому же аппетиты террористов постоянно растут. Они ведут себя все более нагло, захватывая нефтяные Месторождения, экспортируя энергоносители в обход центральных рравительств, а вырученные деньги, естественно, направляют на реализацию своих планов. В этой связи хотел бы сказать, что Российская Федерация недавно выдвинула в СБ ООН инициативу принятия отдельного решения o недопустимости контрабанды нефтересурсами для финансирования террористической деятельности. Это должно быть заявление председателя Совбеза.

Постановка данного вопроса абсолютно обоснованная. Более того, она применима не только к Ираку, но и к другим кризисным ситуациям, в частности в Сирии.

Поэтому обращение иракского руководства в ООН за помощью требует самого пристального рассмотрения. Думаю, что правительство Ирака ожидает ее не только от американцев, но и от других членов международного сообщества. Именно поэтому в иракском обращении в ООН акцентируется, что международная проблема терроризма диктует коллективный ответ.

- Эксперты говорят, что Вашингтон намеренно затягивает с предоставлением помощи Ираку, работая на ухудшение ситуации и "выдавливание" российских компаний оттуда, работающих в сфере ТЭКа. Согласны ли Вы с такими утверждениями?

- Не хотел бы вдаваться в анализ разного рода гипотез. Но то, что американская сторона несет свою часть ответственности за сложившуюся ситуацию, - сомнений вызывать не должно. Я не призываю к тому, чтобы ворошить прошлое, но без извлечения объективных уроков из одностороннего силового вторжения в Ирак в марте 2003 года будет сложно исправить допущенные просчеты и не повторять их впредь. Что же касается присутствия в Ираке наших экономических операторов и компаний, то российско-иракские деловые связи развиваются устойчиво, охватывая многие сферы. Наши отношения с Багдадом, которые имеют давнюю традицию, мы выстраиваем в уважительном ключе, на базе взаимных интересов. Хотя, конечно, обстановка для работы наших компаний с точки зрения безопасности в Ираке, мягко говоря, неблагоприятная. Однако наши специалисты продолжают трудиться там. Разумеется, если ситуация будет продолжать деградировать, то потребуются какие-то дополнительные решения, связанные с обеспечением безопасности наших специалистов, в частности вывоз или перевод в более безопасные места.

Серьезную обеспокоенность вызывает и ситуация неподалеку от Ирака. Как известно, в Секторе Газа проживает много наших соотечественниц, которые вышли замуж за местных жителей. Нужно быть готовыми к тому, что в случае продолжения ухудшения ситуации мы будет готовы оказать содействие их переезду в более безопасные места.

- На прошлой неделе был назначен новый спецпосланник генсекретаря ООН по сирийскому урегулированию. Это итальянский дипломат Стефан де Мистура. Каковы Ваши ожидания от этого назначения? Может ли ускориться процесс сирийского урегулирования и возобновиться межсирийский диалог? Каковы перспективы этого, на Ваш взгляд, с учетом прошедших в Сирии президентских выборов и замены в руководстве Нацкоалиции?

- Мы поддержали назначение Стефана де Мистуры в качестве Специального посланника Генсекретаря ООН по Сирии. Лично его знаю по контактам в ООН. В системе Всемирной организации он занимал важные посты, был на острие наиболее сложных проблем - в Ираке, Афганистане. Рассматриваем его как многоопытного, профессионального дипломата и политика. Кстати, важно, что он говорит на многих языках, в том числе арабском. Это большой плюс для его будущих отношений с сирийскими сторонами.

Рассчитываем, что С. де Мистура внесет вклад в оживление сирийского политического процесса и возобновление прямых переговоров между сторонами конфликта на базе Женевского коммюнике. Предпосылки для этого созданы: состоялся запуск Международной конференции по Сирии в Монтрё, проведены два раунда диалога в Женеве. Процесс надо двигать и дальше с тем, чтобы содействовать решению проблем самими сирийцами без навязывания рецептов и моделей развития.

Разумеется, успех миссии С. де Мистуры зависит от линии поведения многих международных игроков. Если он будет опираться на консолидированную поддержку, то кризис в САР возможно будет переломить. Россия твердо настроена оказывать ему максимальное содействие. Ключевыми условиями результативности его деятельности будут объективность и беспристрастность, умение учитывать позиции и интересы вовлеченных сторон.

Мы рассчитываем, что в связи с тем, что сменилось руководство в Нацкоалиции появятся и возможности для возобновления межсирийского диалога. Считаем, что его основу по-прежнему составляет Женевское коммюнике 2012 года, в нем содержатся все необходимые элементы, на основе которых стороны должны продолжать поиск путей урегулирования имеющихся проблем. Со своей стороны, открыты к контактам с новыми лидерами Нацкоалиции, готовы искать точки соприкосновения по всем вопросам, связанным с сирийским кризисом.

- Нет ли в планах российской стороны контактов с представителями сирийской оппозиции?

- Пока нет, но если возникнет такое желание со стороны коалиции, мы готовы с ними провести разговор будь то в Москве или в других местах.

У нас также нет недостатка в контактах с сирийским руководством. Они осуществляются на ежедневной основе через посольство РФ в Дамаске.

- Когда может состояться Ваша первая встреча с новым спецпосланником генсекретаря ООН по Сирии?

- Говорить об этом пока преждевременно, хотя определенные виды на это у нас имеются. Эти планы могут быть реализованы, возможно, уже в ближайшее время. Спецпосланник должен определиться с программой своей работы, возможно, составить "дорожную карту" своих стартовых контактов. Мы готовы к проведению консультаций, но главное - это не процесс ради процесса, а решение практических вопросов, связанных, прежде всего, с возобновлением прямого диалога между сирийскими сторонами. Надеемся, что Стефан де Мистура к делу приступит быстро, со свойственной ему энергией включится в работу с сирийцами, региональными и международными партнерами.

- Нет ли признаков сейчас, что кто-либо из западных партнеров или из представителей стран Персидского залива прорабатывает санкционно-силовой сценарий в отношении Сирии?

- Честно говоря, у определенных кругов такие сценарии всегда держатся в уме. Но международно-правовые основания для этого отсутствуют. Ни одна из принятых Советом Безопасности ООН резолюций по Сирии этого не предусматривает. То, что некоторые региональные и западные страны оказывают многопрофильное содействие противостоящим правительству САР группировкам, - это факт. Но подобного рода односторонние меры приводят к печальным результатам: глубокая дестабилизация обстановки в Сирии, усиление террористических группировок, деградация гуманитарной ситуации, вылившаяся в многомиллионные потоки беженцев и ВПЛ.

Если у кое-кого будет усиливаться искушение внешнего вторжения, то советуем прежде понять, что оно будет абсолютно незаконным, а во-вторых, не забывать об уроках такого рода акций, которые отчетливо проявились в Ираке и Ливии.

- Как в Москве оценивают ход нейтрализации/ликвидации сирийского химоружия на американском судне "Кэйп Рэй"? Есть ли на борту кто-то из российских экспертов?

- Я бы предложил на проблему посмотреть шире. Процесс демонтажа сирийской химической программы вооружений - это уникальная по своей природе международная операция с участием многих государств. В этом смысле американское судно "Кэйп Рэй" - один из ее этапов, в ходе которого осуществляется гидролиз вывезенных из Сирии химических материалов. До этого пришлось пройти длительный путь выработки пониманий между Россией и США, принятия на их основе резолюции СБ ООН и решений ОЗХО с последующим вывозом из Сирии химагентов.

Нельзя не принимать во внимание тот факт, что страну раздирает кровавый конфликт, и, соответственно, условия для вывоза были далеко не безопасными. Но главное, что резолюция СБ ООН 2118, которая установила правовые рамки процесса химической демилитаризации САР, по существу выполнена. Не видим оснований выискивать искусственные зацепки для оказания прессинга на сирийские власти по химическому досье. Правительство Сирии добросовестно выполнило взятые на себя международные обязательства.

Успех этой операции подтверждает, что острые проблемы поддаются урегулированию только в коллективных рамках. С точностью до наоборот, проблемы эти усугубляются, когда кто-то сбивается на односторонние меры.

Осталось согласовать технические параметры уничтожения в Сирии объектов по производству химического оружия. Российская сторона предложила с этой целью работоспособный компромисс, который, мы надеемся, позволит оперативно снять и эту проблему.

- То есть сейчас идут переговоры на эту тему?

- Да, переговоры по этому вопросу ведутся в рамках ОЗХО.

- Уже известно, кто будет участвовать в этой операции?

- Уничтожение этих объектов будет произведено сирийцами.

- При участии наблюдателей от ОЗХО?

- Это сейчас и обсуждается.

- В какие сроки планируется уложиться?

- В ближайшее время.

- Спасибо за интервью.