Проблема ПРО касается не только России, но и других государств ОДКБ
Полномочный представитель РФ при ОДКБ Игорь Лякин-Фролов рассказывает о своем видении проблемы развития ПРО США и возможности расширения ОДКБ
Москва. 25 ноября. INTERFAX.RU - О деятельности и приоритетах Организации договора о коллективной безопасности, возможности расширения ОДКБ, сотрудничестве с другими международными организациями, ее отношении к ситуации в Афганистане и развитию ПРО США в интервью обозревателю "Интерфакса" Тимуру Хурсандову рассказал полномочный представитель РФ при ОДКБ Игорь Лякин-Фролов.
- Игорь Семенович, чем сегодня живет ОДКБ? Что сейчас самое главное на повестке дня?
- Сейчас мы активно готовимся к саммиту Организации, который пройдет в Москве 20 декабря. На нем мы посмотрим, что уже сделано и что еще предстоит сделать в рамках ранее достигнутых договоренностей. Основная задача для нас – повышение эффективности организации, совершенствование механизмов оперативного реагирования на кризисные ситуации. Рассматриваться будут также вопросы сотрудничества в военной и военно-технической областях, вопросы мировой политики. Одна из основных наших целей – показать на международной арене, что наша Организация является реальной, эффективной и способной внести свой вклад в укрепление как региональной безопасности, то есть – в зоне ответственности ОДКБ, так и международной безопасности. Во многом исходя из этого, мы налаживаем и укрепляем взаимодействие с Организацией Объединенных Наций. В принципе, ООН сотрудничает с региональными организациями в интересах укрепления международной безопасности. Ведь все в нашем мире взаимосвязано – то, что происходит в отдельных регионах, сказывается и на ситуации в мире в целом.
В последнее время заметно активизировалась внешнеполитическая координация в рамках ОДКБ. Мы активно и продуктивно сотрудничаем на этом направлении. Недавно приняты и направлены полномочным представителям государств-членов Организации в Нью-Йорке, Женеве, Вене, Гааге и Брюсселе коллективные указания, которые определяют основные направления сотрудничества во внешнеполитической сфере. В целом, мы достаточно положительно оцениваем развитие нашей политической координации. В последнее время нам удалось подготовить ряд совместных заявлений от имени государств-членов Организации в Нью-Йорке и Брюсселе. Мне кажется, все это направлено на то, чтобы позиционировать нашу организацию как серьезную международную структуру, чтобы наш голос звучал, чтобы он звучал как единый, общий голос государств-членов нашей организации.
- Будут ли на предстоящем саммите приняты какие-то конкретные документы, решения?
- Конечно, будут, но какие именно, зависит от результатов той работы, которую мы проводим сейчас. Сейчас идет процесс консультаций, обмена мнениями. Повестка дня еще не утверждена, хотя ее проект уже сформулирован. Она обширная, в ней много важных вопросов. Но поскольку повестка еще не утверждена, говорить о ней было бы преждевременно.
- Стоит ли вопрос о расширении Организации? И кто мог бы стать первым кандидатом на вступление в нее?
- Наша Организация открыта для всех, кто разделяет ее цели и задачи. Мы – не замкнутый военно-политический блок, а региональная функциональная организация по противодействию всему спектру вызовов и угроз безопасности государств-членов. Мы готовы к сотрудничеству на основе взаимности и уважения интересов друг друга со всеми, кто заинтересован во взаимодействии с нами, будь это международно-признанные организации, как ООН, ОБСЕ, Международный Комитет Красного Креста, с которым, кстати, у нас весьма тесные контакты, НАТО, или отдельные государства. Пока вопрос о расширении числа стран не стоит, но еще раз повторяю, что мы готовы рассматривать этот вопрос.
- Насколько полно участвуют в деятельности ОДКБ ее нынешние члены, например – Узбекистан? Каковы перспективы того, он начнет взаимодействие с Организацией в полном масштабе?
- Это, прежде всего, зависит от руководства этой страны. Мы рассматриваем Узбекистан как полноправного члена Организации, рассчитываем, что он будет принимать участие в максимально большом числе мероприятий, которые осуществляются в рамках ОДКБ, хотя приходится констатировать, что по ряду направлений Узбекистан воздерживается от сотрудничества. Эти направления хорошо известны – это Коллективные силы оперативного реагирования (КСОР), миротворчество, военное сотрудничество и ряд других.
- В случае нестабильности в зоне ответственности ОДКБ могут ли КСОР применяться для ликвидации волнений, беспорядков внутри стран-участниц, например – для предотвращения "цветных революций"?
- В принципе, в соглашении о КСОР не предполагается, что эти силы будут применяться именно для этого, хотя ситуации бывают разные, и если возникает угроза стабильности отдельной страны или группы государств-членов ОДКБ, то могут быть рассмотрены различные варианты развития событий. Вместе с тем, хотелось бы подчеркнуть, что любое применение КСОР возможно лишь на основе, во-первых, консенсуса, и, во-вторых, только по обращению законных властей того или иного государства.
Если говорить о КСОР в общем, то в эти силы входят не только воинские контингенты, но и спецподразделения ФСБ, МВД, МЧС. Сейчас ставится вопрос о том, чтобы включить в них и подразделения антинаркотических служб ряда стран, которые могли бы быть задействованы в борьбе с наркопотоком из Афганистана.
- Принимая во внимание неспокойный региональный и международный фон, в частности – "арабскую весну", которая никак не закончится даже к зиме, есть ли опасность, что нестабильность перекинется на регион ответственности ОДКБ?
- Вообще, вопросы безопасности являются центральными для Организации, и они регулярно обсуждаются и на уровне Постоянного совета, и в рамках уставных органов: Совета министров иностранных дел, Совета министров обороны, Комитета секретарей Советов безопасности и, конечно, Совета коллективной безопасности – высшего органа ОДКБ. Эти вопросы были на повестке дня и прошедшего в Астане саммита ОДКБ.
На Севере Африки и на Ближнем Востоке сохраняется достаточно тревожная ситуация. Дуга нестабильности протянулась с Севера Африки через Ближний Восток до Афганистана. Здесь и Ливия, где ситуация по-прежнему очень неспокойная, и говорить о том, что там победила стабильность, было бы, наверное, еще преждевременно, и Египет, где происходят столкновения, гибнут люди, Сирия, Ирак, Афганистан. You name it, как говорится по-английски: везде попадаешь в нестабильные точки. А Афганистан – это совсем рядом с нами, да и остальные государства нестабильного региона недалеко от зоны ответственности ОДКБ.
Поэтому мы очень внимательно отслеживаем ситуацию, особенно в тех регионах, которые примыкают к государствам-членам ОДКБ. Прежде всего, это Афганистан, ситуация в котором, к сожалению, скорее имеет тенденцию к ухудшению. Ситуация там вызывает особую обеспокоенность в связи с ростом террористической активности, происходящей на фоне начавшегося вывода из страны Международных сил содействия безопасности. Считаем, что снижение численности американских войск должно компенсироваться усилиями по повышению боеспособности Афганских национальных вооруженных сил, которые, в конечном счете, должны быть в состоянии самостоятельно контролировать безопасность в своей стране. Мы исходим из того, окончательный вывод МССБ должен быть осуществлен лишь после выполнения мандата ООН в полном объеме.
При СМИД ОДКБ действует рабочая группа по Афганистану, она собирается на регулярной основе. Основная ее задача – мониторинг, анализ ситуации, информирование руководства наших государств и разработка предложений с тем, чтобы противодействовать в случае необходимости угрозам, исходящим из Афганистана.
- После ухода международных сил из Афганистана повысится ли роль ОДКБ в регионе? Например, нет ли планов укрепить коллективное военное присутствие в странах, граничащих с Афганистаном?
- По существу, ОДКБ является единственной международной организацией, которая действует в этом регионе в сфере безопасности. Наши рубежи – и России, и ОДКБ – находятся на границе с Афганистаном - в Таджикистане и Узбекистане. Киргизия не имеет общей границы с Афганистаном, но ситуация в этой стране напрямую влияет на ее безопасность.
Для нас вопрос военного взаимодействия в этом регионе имеет жизненно важное значение и постоянно находится в центре внимания. Осуществляется сотрудничество в деле укрепления обороноспособности этих стран, нашим союзникам оказывается соответствующая помощь, в частности, в оснащении погранвойск оружием, военной техникой и т.д. Важную роль в обеспечении безопасности и стабильности в регионе и конкретно в Таджикистане играет 201-ая дивизия. Мы хорошо понимаем те угрозы, которые исходят из Афганистана, и работаем над тем, чтобы они не были реализованы.
Для выполнения задач обеспечения безопасности в Центрально-Азиатском регионе в 2004 г. были созданы Коллективные силы быстрого реагирования ЦАР. В них входят воинские контингенты России, Казахстана и других стран региона. Эти силы поддерживают соответствующий уровень готовности и в случае необходимости могут быть задействованы для противодействия возникающим вызовам и угрозам.
- Но пока речи о дополнительном укреплении этих или других сил ОДКБ не идет?
- В принципе, мы не исключаем возможности наращивания численного и боевого состава Коллективных сил оперативного реагирования, но каждое конкретное решение в этом вопросе будет зависеть от развития ситуации в зоне ответственности ОДКБ. В частности, как я уже говорил, планируется усилить их антинаркотическими подразделениями ряда стран. Это вызвано тем, что сейчас наркотики из Афганистана являются реальной угрозой для безопасности государств-членов, которая требует надлежащей реакции со стороны ОДКБ.
- Учитывая уход международных сил из Афганистана, как будет развиваться антинаркотическая деятельность ОДКБ? В частности, будет трансформироваться во что-то более масштабное операция "Канал"?
- Эта операция осуществляется уже несколько лет. В 2008 г. ей придан статус региональной операции ОДКБ постоянного действия. В операции принимают участие соответствующие подразделения стран ОДКБ, в качестве наблюдателей подключаются и другие государства – более 25 стран. Так что операция "Канал" имеет по существу международный характер, и мы готовы к сотрудничеству на этом направлении со всеми, кто в этом заинтересован и разделяет наши задачи и цели.
Все понимают, что наркотическая угроза существует, все понимают, что надо действовать сообща, однако, к сожалению, до сих пор имеются многочисленные случаи дублирования действий, недостатка информации о том, кто чем занимается. На наш взгляд, важно выработать единый скоординированный механизм сотрудничества в борьбе с наркотической угрозой из Афганистана, который включал бы в себя различные структуры, представляющие ООН, ОБСЕ, ОДКБ и другие международные организации. Это очень важно – объединяться и вместе работать. Мы готовы обсуждать и согласовывать наши действия.
Вот, например, США выдвинули недавно антинаркотическую инициативу для стран Центральной Азии. Мы не отвергаем ее. Внимательно следим за процессом разработки данной инициативы, поддерживаем постоянные контакты с США и готовы рассматривать предложения по сотрудничеству на этом направлении, не нанося, безусловно, ущерба обеспечению наших национальных интересов в Центральной Азии. При этом исходим из того, что данная инициатива не должна подменять собой уже действующие многосторонние и односторонние механизмы взаимодействия, а должна органически вписываться в общие усилия международного сообщества в борьбе с наркоугрозой, исходящей из Афганистана.
- НАТО по прежнему отказывается сотрудничать и с ОДКБ в целом, и в рамках операции "Канал", в частности. Нет ли здесь какого-либо прогресса? И чем натовцы мотивируют свой отказ?
- Это уже старая история. Лет шесть-семь назад от имени ОДКБ было сделано соответствующе заявление о том, что мы готовы сотрудничать с НАТО на равноправной основе. В нем были определены принципы и методы такого взаимодействия. Тем не менее, натовцы по-прежнему отказываются идти на сотрудничество с ОДКБ. По нашим данным и по данным, которые попадают в средства массовой информации, в том числе и через Wikileaks, основная причина – это позиция США. Американцы рассматривают ОДКБ как организацию, которая, якобы, была создана Россией в своих интересах и поэтому, взаимодействуя с ОДКБ, они будут, мол, помогать России укреплять ее позиции, в частности – в Центральной Азии. Очевидно, что американцы идут на потерю тех преимуществ, которые они смогли бы получить от сотрудничества с ОДКБ, прежде всего на афганском направлении, ради вот таких тезисов, которые напоминают тезисы "холодной войны".
- Есть мнение, что американцы остаются в Афганистане после 2014 года не столько затем, чтобы способствовать стабильности в этой стране, сколько для слежения, нейтрализации потенциала ОДКБ и России, в частности. Разделяете ли Вы эту точку зрения?
- Не думаю, что это делается для того, чтобы сдерживать потенциал ОДКБ. Мне кажется, они остаются, прежде всего, потому что ситуация там до конца не урегулирована и опасность возвращения к власти "Талибана" по-прежнему существует. Мы не возражаем против этого присутствия в качестве стабилизирующего фактора, но оно не должно быть бесконечным. Надо определить какие-то конкретные сроки окончательного ухода. Конечно, все будет зависеть от развития обстановки в стране. Мы выступаем за то, чтобы Афганистан был независимым, суверенным, нейтральным государством. Да, присутствие на данный момент необходимо, но оно не должно быть бесконечным. И это очень важно.
- Обеспокоена ли ОДКБ как организация развитием системы ПРО США? Рассматривается ли возможность какого-либо коллективного ответа на планы США и НАТО?
- Как я уже говорил, в рамках ОДКБ мы координируем наши внешнеполитические мероприятия, делаем совместные заявления, высказываем общую позицию по тем или иным вопросам мировой повестки дня. Это касается и ПРО. Мы считаем что, данная проблема касается не только России, но и других, по крайней мере, некоторых государств ОДКБ, которые заинтересованы в том, чтобы планы создания американцами европейской ПРО не привели в нарушению баланса и появлению новых угроз. Мы работаем над этим, мы информируем наших союзников о ходе переговоров с США, и они знают о проблемах, которые на них существуют. Будем продолжать их информировать и в случае необходимости получать от них поддержку в будущем. Они в целом поддерживают нашу позицию на переговорах с американцами, и, если мы выражаем обеспокоенность, а для этого у нас есть сейчас серьезные основания, то в ней в определенной степени отражаются настроения и наших союзников.
- В начале нашей беседы Вы упомянули о сотрудничестве ОДКБ и ООН. Логичным направлением такого взаимодействия могло бы стать миротворчество. Определены ли уже какие-то конкретные механизмы для этого?
- В апреле здесь находился Пан Ги Мун и произошло знаковое для нас событие – он принял участие в расширенном заседании Постоянного совета ОДКБ. Разговор шел о взаимодействии по различным направлениям и, в том числе, по вопросам миротворчества, поскольку это наиболее перспективная, на наш взгляд, форма взаимодействия по линии ООН-ОДКБ. Наша Организация имеет статус наблюдателя в ООН, подписан меморандум о сотрудничестве между Секретариатами ОДКБ и ООН. Сейчас в Секретариате ООН находится проект меморандума о взаимодействии между ООН и ОДКБ в сфере миротворчества. В Организации уже создан миротворческий потенциал, и мы предлагаем ООН сейчас разработку и согласование практических механизмов сотрудничества. Прежде чем миротворческий потенциал ОДКБ мог бы быть задействован в интересах ООН, по мандату ООН, необходимо осуществить целый ряд организационных мероприятий – это сертификация в Секретариате ООН специализации миротворцев ОДКБ, состыковка вооружения, военной техники, систем управления, связи и т.д. Мы готовы к этому и принимаем в этих целях необходимые меры
- А где могли бы быть задействованы эти миротворцы – в зоне ответственности ОДКБ, в прилегающем регионе, по всему миру?
- Думаю, что возможны все варианты. Прежде всего, конечно, это осуществление в случае необходимости миротворческих операций в зоне ответственности ОДКБ, тем более что это – наша прямая обязанность. Но мы не исключаем, что миротворческие контингенты ОДКБ могли бы входить в будущем в качестве составной части в те полевые миссии, которые осуществляются под эгидой ООН, как это уже делают Евросоюз, Афросоюз и другие региональные организации.
