Гудронский ястреб

Режиссер "Дзифта" раскрывает значение названия буквально сразу: это и кусок дорожного покрытия и экскременты, и все одним словом. Такая вот история Мотылька, вышедшего из тюрьмы на просторы благоуханной нуар-свободы

Москва. 21 мая. INTERFAX.RU - Молодой уголовник по кличке Мотылек выходит на свободу, где его уже ждут двое военных, готовых отвезти нашего героя в подвал общественной бани, чтобы с помощью пыток установить местонахождение некоего бриллианта. Побег из бани, путешествие по кафкианскому городу, занимательные флэшбеки Мотылька в реальное и выдуманное его случайными собеседниками прошлое, и, наконец, финал на городском кладбище – вот основные составляющие сюжета этого нетривиального нео-нуара, выходящего на наши экраны почти спустя год после своей победы на Московском международном кинофестивале.

Нетривиальности "Дзифту" добавляет и то, что это продукт национальной кинематографии Болгарии, которая не слишком часто радует нас даже тривиальными вещами. Режиссер Явор Гырдев пришел в кино из театра и до этого имел дело с пьесами Мартина Макдонаха, что, конечно же, не могло не повлиять на его дебют в полнометражном кино. "Дзифт" часто демонстрирует зрителю цинизм особенного рода, свойственный как раз произведениям ирландского драматурга. Когда, не смотря на то, что все чудовищно грустно, нам хочется смеяться по совершенно необъяснимым причинам.

Слово "дзифт", как информирует автор зрителя в самом начале фильма, имеет два значения. Одно из них – асфальт, гудрон, которым покрывают дороги, другое – продукт жизнедеятельности человека. Оба также имеют большое значение для главного героя и постоянно присутствуют в его жизни. Первое в буквальном смысле (он носит кусок гудрона в кармане и время от времени жует его), второе в переносном, так как то, что ждет Мотылька на свободе можно назвать только этим словом. Один из героев фильма говорит ему, что "когда г...а много, то вреда от этого нет", присутствует только лишь физический ущерб, моральный сводится к нулю. Простую метафору коммунистического прошлого стран соцблока Гырдев блестяще реализует с помощью мытарств бывшего заключенного на свободе в течение одного дня.

Черно-белое изображение, которое к слову имеет в "Дзифте" несколько оттенков для изображения разных слоев повествования, отлично помогает пережить вместе с главным героем по-настоящему психоделический трип в социалистической Софии. Тюрьма с бесконечным плейлистом из советских песен, общественная баня со сталинской лепниной внутри и сотнями голых кричащих женщин, пивная, где пьяные рабочие как будто сошли с картин Босха, трамвай с кучей детей и похотливой пионервожатой, поликлиника, где обитают не менее похотливые медсестры и их посетители, кладбище с могильщиками – все это действительно напоминает круги ада, по которым постепенно спускается все ниже и ниже Мотылек.

Гырдев умело использует приемы фильмов-нуар 1940-х годов и четко расставляет героев по своим местам в сценарии так, как будто перед ним сцена театра. Здесь присутствуют все типажи и приемы из романов Чандлера и фильмов Хьюстона – коварная женщина, друг, враг, постепенное падение героя. Но шаблонность вкупе с удивительной смесью комедии и драмы дает в результате столь необычный эффект, что его даже сложно сравнивать с чем-либо, виденным раньше. Блестящее начало кинокарьеры, которое, надеемся, превратится в продолжение.

Обозреватель Артем Ушан

/Интерфакс/