Варвары начинают и выигрывают
Андрей Звягинцев сделал резкий поворот в сторону современного европейского кино. Однако "Елену" этот крен только украшает, хотя в современный российский кинопроцесс фильм не вписывается
Москва. 29 сентября. INTERFAX.RU – Один из главных признаков существования "Елены" в европейской парадигме – беспощадный пессимизм Андрея Звягинцева в отношении человека. Как он любит говорить: "Человеку я бы поставил двойку с минусом". Что это значит? Конец света это значит. Или конец цивилизации, по крайней мере. Конец семьи, моральных ценностей, социальных институтов, религии. И даже, что очень важно для самого последнего мерзавца на Земле, возмездия – это, конечно, один из шокирующих элементов "Елены".
Расписывается все очень красиво. Главные герои фильма – Елена и Владимир. Первая ассоциация – равноапостольные князь и княгиня, которыми началась духовность на Руси. Теперь она ими же и закончится. Однако это еще не все. Владимира играет Андрей Сергеевич Смирнов. Это не только известный режиссер, драматург, актер, но и постоянный оратор по вопросам национального кинематографа и нравственных ценностей. Елену играет Надежда Маркина – сериальная актриса, которая никогда никаким рупором не выступала и никаким символом не являлась. В некотором роде, табула раса, но при этом лицо, которое узнают все, кто смотрит телевизор.
В сюжете фильма два героя разведены так. Новый русский живет в шикарной квартире, пользуется всеми благами жизни, в том числе, женщиной, на которой он женился. Она его секретарь, уборщица, сожительница и просто служанка, которой он, по доброте душевной, поставил штамп в паспорт. Еще у Владимира есть дочь, которая знать отца не желает, но где-то в глубине души она его любит. Потому что она такая же, как он, а подобное тянется к подобному.
Теперь Елена. Женщина средних лет, пустая оболочка, символ. Непонятно, что она чувствует к своему "мужу". Но каждую неделю она ездит в Подмосковье, где у нее неработающий сын с женой, да внук-лодырь, которого надо спасать от армии поступлением в институт. Здесь, на периферии фильма, как бы вся Россия, да и не только Россия, а арабские иммигранты во Франции и китайские – в США. Кто угодно из тех, о ком модно снимать кино. Но это периферия. А в центре – женщина, которая вдруг поняла, что есть муж, а есть ее семья в нищете. И что если мужа грохнуть, то семья переедет в его большую квартиру и будет жить припеваюче.
Вот тут-то и есть сдвиг и вызов нашей, великорусской культуре. Старуху-процентщицу шлепнули, а совесть не заела. Тертулиан, когда говорил, что душа человека по природе – христианка, был слишком оптимистичен, потому что прошло две тысячи лет, и природа человека мутировала. Никакая она не христианка по природе, потому что муж объелся груш и двинул ласты, а людям где-то жить надо, и чтобы еще с деньгами, да не работая. Это варвары, которые разрушили Рим и которые ржут на Бивисом и Батхедом. Варвары, которые читали тургеневых-толстых в школе, да отрыгнули их за ненадобностью и даже вредностью. Потому что "жить-то как-то надо". С этой чудовищной формулы, разрушающей и Тертулиана, и вообще всю западную цивилизацию, начинается новая эпоха человечества. Надо – жить, да еще и не тужить. Богатым и счастливым, а не сами знаете каким.
Эту витальную радость простого бес-совестного бытия предлагает нам Звягинцев. Он не просто созерцает, он кричит об этой смене человеческого типа. Дело ведь не в том, чтобы совершить проступок. О том, что нет такой низости, которую мы не можем совершить, мы всегда знали. А вот о том, чтобы после ощущать, что "жить-то как-то надо", и на этом быть спокойным – это новое. Никакого возмездия, только награда, которую "маленький человек" пришел и взял. Потому что счастье всего мира не стоит слезы его ребенка. Отвратительного ребенка, кстати.
Обозреватель Сергей Сычев
