О том, как важна семья

Драма "Еще один год" Майка Ли рассказывает то ли о том, как каждый человек одинок, то ли о том, как хорошо, что остались еще люди, способные жить семьей.

Москва. 26 мая. INTERFAX.RU - Эта драма с элементами комедии могла бы быть почти телефильмом, даже ситкомом. Ведь что мы имеем в сценарии? Живет семейная пара, она – психолог, он – геолог, оба в возрасте. К ни постоянно приходят то подружка психолога по работе, молодящаяся секретарша, то приятель мужа, разжиревший одинокий холостяк, то сын, который все никак не женится, а после вдруг приводит невесту, то еще кто-нибудь. Такой тихий домашний мирок, в который вечно кто-то врывается с вестями о недружелюбном мире за стенами уютного английского домика. На этом бесконечном посещении с разговорами за чаем и без чая можно было бы бесконечно играть зрительским терпением. Даже деление фильма на главы по временам года выглядит таким намеком на сериал.

Но домохозяйки его смотреть все же не стали бы. Хотя бы потому, что фильм более чем английский. Даже если бы не было этого вульгарного кудахтающего произношения большинства героев. В нем есть горделивая замкнутость англичан, которая отпугивает от них весь мир, а их самих – друг от друга. Приветливая улыбка любому нуждающемуся, ободрительные слова, постоянная чашка чаю наготове, вежливая слепота к недостаткам, а в решающий момент – резкий удар, после которого человек должен, убоявшись, скрыться. Все обставлено деликатно, вежливо, с умом.

Впрочем, эту английскость домохозяйки, может быть, и простили бы. За сентиментальность приходящих в гости к супругам героев. Там ведь почти все в кого-нибудь влюблены и пытаются неловко ухаживать, причем все время не за теми, от кого имеют основания рассчитывать на взаимность. На ухаживании основан комизм фильма, не позволяющий ему окончательно погрузить зрителя в депрессию. А трагизм, наоборот, связан не просто с неудачным флиртом, а именно с тотальным одиночеством, в которое погрузил себя каждый герой. Мы смотрим и все меньше верим в то, что кому-то удастся спастись. Секретарша, как бы она ни храбрилась, не сможет убежать от того факта, что она никому не нужна. Равно как и остальные персонажи.

Майкл Ли предлагает, по сути, довольно простую идею. Если у человека нет семьи, то он обречен на унылое и бессмысленное существование. Спасение – только в семье, причем традиционной, даже несколько архаичной. Но семья стала редкостью в западном обществе. Она – удел для немногих счастливчиков, если угодно, награда праведников и чудо из чудес. Состояние человека внутри семьи прославлено в каждом кадре. Здесь и молчаливое согласие, и невыразимая нежность, и идеальное дополнение друг друга. Если есть семья, то возможно и счастье.

Домохозяйкам, измученным беспросветным бытом, хамством и безденежьем, эта идея тихого домашнего рая вряд ли покажется убедительной и привлекательной. Майк Ли рискует со своей несколько мещанской сентиментальностью оказаться непопулярным, но он, кажется, и рассчитывает на этот эффект. Среди бесконечных славословий в честь всевозможных извращений и глупой вседозволенности в современном кинематографе его патриархальный тон звучит провокационно и насмешливо. В ленте есть всего один маргинал, которому доверена роль вечного отщепенца, потому что он оторвался от семьи. В этой мифологии древнейшего социального института есть свой резон, хотя в такого рода однозначности есть какая-то теснота. Как на Британских островах, где человек всегда ощущает, что он окружен водой со всех сторон, а переплыть Ла Манш дано не каждому.

Обозреватель Сергей Сычев