Деревянный макинтош
Клаустрофобический триллер о том, как бесполезны все телефонные службы на свете, если ты наглухо запечатан в коробке где-то посреди Ирака, снял испанский режиссер Родриго Кортес
Москва. 15 октября. INTERFAX.RU - Имя режиссера Родриго Кортеса в наших широтах мало кому известно и, в общем-то, не входит в обязательный список тех, кого не знать стыдно. Так что на регалии, предыдущие заслуги и субъективный сравнительный анализ фильмографии отвлекаться не приходится. Напрягать память и вспоминать, кого еще в истории мирового кинематографа часа на полтора укладывали в гроб, чтобы пощекотать нервы зрителя, тоже бесполезно. Все было.
"Погребенный заживо" буквально с титров жмет на все рычаги восприятия, и глубоко под землей ты просыпаешься уже вместе с главным героем Полом Конроем. "Что, где, когда, почему, зачем и как" моментально слипаются в склизский комок страха, заставляющий тело еще невидимого героя корчиться в пароксизме ужаса и непонимания, безысходность придет потом, чуть позже. По ходу "деятельного бездействия" героя, если можно выразиться таким корявым каламбуром, становится ясно, что Пол никакой не враг иракского народа, не военный США, а всего лишь американский гражданский водитель, приехавший в неспокойное место подзаработать денег для любимой семьи. Закопали его тоже, по всей видимости, без особенных политических требований, а так просто, чтобы выкуп получить. Информация эта проступает довольно ясно из бесконечных телефонных переговоров, которые бедный Пол ведет из недр своей деревянной "одиночки". Это следующий выигрышный момент замысла "Погребенного заживо" после задумки запрятать человека в темноте ограниченного пространства, предусмотрительно положив ему в карман мобильный телефон. Сравнить такие условия с реальностью мирного времени можно только застряв вечерком в обесточенном лифте многоэтажного дома: даже при бескомпромиссном презрении к многочисленным соседям, шныряющим по лестнице, и работникам аварийной службы отчего-то очень тянет поговорить и рассказать, как тебе тут в темноте и неизвестности плохо и страшно. Вот и Пол Конрой, обнаружив мобильный, на протяжении полутора часов тщетно пытается вести переговоры с теми, кто его в буквальном и переносном смысле похоронил, а изнанка гроба точно не уподобится записной книжке, даже если на ней начеркать все возможные полезные контакты, в общем, "клиент всегда мертв".
Пола Конроя в этом персональном аду представляет актер, как хочется верить, недораскрытого таланта, - пока послужной список артиста затмевает информация о том, что он является мужем несравненной Скарлетт Йоханссон. Но после моноспектакля под названием "Погребенный заживо" у Рейнольдса, возможно, появятся неплохие шансы на развитие.
Общее напряжение от проведенного под землей вместе с "Погребенным" времени постепенно покидает тело вместе с остатками сил. Кортесу к финалу удалось какими-то предельно простыми элементами обезвредить мертвую хватку страха и безысходности, как вроде из ямы, предназначенной не тебе, ты все-таки выкарабкался, но исключительно благодаря усиленным тренировкам и триумфу воли, а отчаянный крик, как пела когда-то Алла Борисовна, "Эй, вы, там наверху! В последний раз я вас прошу!" так никто и не расслышал, то ли связь плохая, то ли батарейка садится.
Обозреватель Полина Грибовская
/Интерфакс/
