Экзорцизм по-луизиански
Очередная попытка переосмыслить загадочный ритуал "лечения одержимости" начинается документальным разоблачением и заканчивается средневековой гравюрой
Москва. 10 сентября. INTERFAX.RU - Мистический обряд, неопределенно существующий и в христианской традиции, уже не раз становился остовом киносюжета. Тем интереснее наблюдать каждый новый шаг, предпринимаемый в любознательных попытках проиллюстрировать загадочную и притягательную процедуру: невинные девушки, зверские поступки, обеспокоенные религиозные родители и, конечно же, профессиональные священники с распятием в руке.
Так уж сложилось, что основным популярным сравнительным материалом был и остается "Экзорцист" Уильяма Фридкина – продукт "последнего золотого века Голливуда", по определению Питера Бискинда. Самым недавним, кажется, высказыванием на тему битвы против нечистого стали "Шесть демонов Эмили Роуз" Скотта Дерриксона, они и продолжили традицию "документализации" диковатого и вместе с тем любопытного ритуала. "Демоны Эмили Роуз" не состоялись бы без отсылки к реальным событиям 1976 г. и истории молодой немки из религиозной семьи Аннелизы Михель, которая страдала нервными заболеваниями. Тогда при совершении обряда девушка погибла, а ее родителей и двух священников судили. Не сложился бы фильм и без главной героини, которую чрезвычайно убедительно сыграла Дженнифер Карпентер. "Последний экзорцизм", доверенный продюсерами и кинодраматургами режиссеру Даниэлю Штамму, тоже составлен на напряженной работе актеров. Как и Карпентер, Эшли Белл отличается чрезвычайной гибкостью, и многие неестественные и устрашающие позы Нелл (одержимой девушки) она отыгрывала сама, без участия специальных актеров. Информация эта приводится здесь лишь для того, чтобы спустить напряжение, которые вызывают в памяти сцены из обеих картин. Карпентер и Белл на минуту действительно кажутся немного "одержимыми".
В "Последнем экзорцизме" линия противостоянии суеверности, необразованности и прочих кажущихся заблуждений в итоге совершенно размыта и представлена в отличном от истории с Эмили Роуз ключе. Здесь основным персонажем все-таки выступает бойкий священник Коттон Маркус, именно его деятельность становится сюжетом для съемок документального фильма, который и приводит группу в луизианский Айванвуд. Мрачное семейство Суитцеров явно нуждается в хорошей встряске, а людям, верящим, во что бы то ни было, надо это "…ни было" предоставить. Именно поэтому бойкий Коттон Маркус (Патрик Фабиан), ни минуты не сомневаясь, демонстрирует разнородному семейству, состоящему из замкнутого и набожного отца, угрюмого старшего сына и потрошащей по ночам скот Нелл, все чудодейственные шуры-муры. У самого Коттона Маркуса, надо отметить, отношения с верой куда более сложные.
Девушка в айванвудской глуши явно запугана до смерти, интерьеры и пейзажи соответствуют, но без ироничного подарка не обошлось: добрая участница съемочной группы дарит одержимой пленнице свои вишневые ботинки "Dr. Martens". Тут видится или вдохновение художника по костюмам, или же легкий росчерк авторства Элай Рота, выступившего в качестве одного из продюсеров проекта.
И, почти незаметно, "Последнее изгнание дьявола" из бодрого мокьюментари трансформируется в голографическую акцизную марку безумия и мракобесия, до сих пор главенствующих в отношениях религии, науки и жизни - изящный танец фазанов на току, где синдром Туретта выплясывает против святой воды, эпилепсия тягается с молитвой, а шизофрения усмиряется распятием.
Обозреватель Полина Грибовская
/Интерфакс/
