Письма с границы между светом и тенью
Эксцентрическая комедия "Европа-Азия" - реквием не только по Дыховичному, но и по целому направлению в нашем кинематографе
Москва. 9 февраля. INTERFAX.RU – В конце 80-х – начале 90-х на экранах было довольно много очень странных фильмов. Художественные советы постепенно исчезали, снимать можно было все, что угодно, причем чаще всего на государственные деньги, и зритель захлебнулся в потоке боевиков, социальных драм и "черных" комедий. Последние отличались низким бюджетом, обилием шуток "низового" типа, элементами гротеска и абсурда, а также тем, что по сути практически не отличались друг от друга. Сегодня основная их часть прочно забыта. Дух же этих фильмов можно передать через концовку одного из лучших их представителей "Ширли-мырли" Владимира Меньшова: бриллиант огромных размеров, за которым охотилась половина страны, продан, и на вырученные деньги все население России отправляется в отпуск на Канарские острова.
Иван Дыховичный до конца своих дней интересовался эстетикой именно этого, благополучно исчезнувшего направления, которое было интересно ностальгирующим синефилам и кинокритикам, которым любые аллюзии и стилизации всегда по душе. Это не значит, что все его фильмы были комедийными фарсами, но "Копейка" и "Европа-Азия", которые наиболее известны в народе, относятся к ним.
Сюжет "Европы-Азии" незатейлив и аллегоричен. Шайка мошенников на дороге в лесу, рядом со стелой "Европа-Азия", перед каждым остановленным водителем разыгрывает сцену свадьбы, спаивает его, а потом заставляет делать посильный вклад в формирующийся семейный бюджет. Перед нами проносится галерея типажей, среди которых преобладают образы из тех комедий 90-х, которые мы только что вспомнили, причем совершенно не имеет значения то, что в ролях задействованы герои двухтысячных: Иван Ургант, Сергей Шнуров, Ксения Собчак, Татьяна Лазарева. В этом видится попытка режиссера доказать, что медийное пространство современной России, как и его представители, вместе с глубинкой живет еще вульгарностью 90-х. Поэтому сегодня ни один уважающий себя человек просто так телевизор не включит: не хочется жить прошлым и вспоминать не лучшие его моменты. Эта эстетика устарела. С другой стороны, не медийное, а реальное жизненное пространство показанных людей и репрезентуемой ими страны явно относятся Дыховичным к какому-то древнему, хтоническому миру, глухому лесу, из которого никто из героев не выберется. Дураки и дорога из основных проблем превращаются в то единственное, что мы имеем и имели. Отсюда бесконечно старые и пережеванные конфликты, банальные фразы, которыми лениво перекидываются герои, натужное веселье, прорывающийся пафос и ощущение бесконечной воронки, в которой находится этот народ.
Пара детишек несколько раз появляется на экране, подчеркивая, что будущие поколения не вытащат этот обоз из болота, но уже прочно завязли в нем и вполне этим удовлетворены. Дыховичный переполнил фильм рассказами о не сбывшихся мечтах, чтобы ощущение аидовых мук стало еще выше. Нужно сказать еще об одной черте, которая выделяет обсуждаемый нами род комедии. Одна из основных мыслей этих фильмов выражена Андреем Макаревичем: "И в загадочной этой стране ничего никогда не изменится". Мы вечно веселим себя и других до одури в своей дикой глуши. Не азиаты и не европейцы, но пытающиеся быть и теми, и другими и требующими от обеих сторон признания. Этот бесконечный карнавал трагичен и смешон, и какой-то нелепый рок заставляет в нем участвовать все новые и новые действующие лица. И все зачем-то хотят на Канарские острова, чтобы там потом плакать о синем небе России. Синего неба у Дыховичного в избытке. Все-таки есть в "Европе-Азии" часть той сентиментальной романтики, которой запомнилась Перестройка, безысходной веры в то, что может быть еще как-нибудь что-то удастся в этой беспросветной дали увидеть. Пока что Дыховичный умер…
Обозреватель Сергей Сычев
/Интерфакс/
