За длинным рублем
Мира Наир давит на остатки сентиментальности, показывая, как Амелия Иархарт пролетает над водной гладью, принимает ухаживания, а после гибнет где-то над Тихим океаном
Москва. 20 января. INTERFAX.RU – Говорят, многие режиссеры снимают поочередно один фильм для души и два – чтобы прокормить семью. Хочется верить, что Мира Наир относится к этой категории художников, а не следует конъюнктуре. Ни "Ярмарка тщеславия", ни новый ее фильм "Амелия", конечно, не могут сравниться по самобытности, колориту и художественным достоинствам с ее "Свадьбой в сезон дождей", необычным фильмом об Индии, в котором нет этих карикатурных певунов, но и не напихано злободневной публицистики об индийской нищете, от которой уже не знаешь, куда деться.
Но раз уж в кинотеатрах обычно показывают только новое кино, придется говорить об "Амелии". На этот фильм люди идут только из-за имени режиссера, потому что для нас период Великой депрессии и его мифы не имеют такой притягательной силы, как в США. По большому счету, история еще одного американского авиатора нашим людям мало интересна. Она и так уже как минимум третья за последние пять лет: до этого был "Авиатор" Скорсезе и стилизация под тридцатые годы "Небесный капитан и мир будущего". Но ведь для американцев тридцатые годы – период совершенно особый, к которому они будут снова и снова возвращаться, собирая с простодушных простолюдинов деньги за билеты в кино.
Давайте рассудим так. Мы с вами живем в страшную эпоху пост-постмодернизма. Все потерялось в экзистенциальном кризисе, Америкой правит афроамериканец, ценности под сомнением, ничего до конца не ясно. Век потребления себя исчерпал, потому что уже, вроде, и нечего потреблять: все есть, а того, чего нет, не больно и охота. Информационный век рассредоточил нас всех на сегменты аудитории разных каналов, которые все меньше сообщаются друг с другом. Глобализация делает нас все более похожими друг на друга, но и все дальше отдаляет друг от друга – такой поистине диалектический процесс. Террористы сделали бессмысленными войны. Интернет упраздняет магазины и живое общение. Словом, связь времен распалась, и держаться не за что. В такую эпоху появляется потребность в "золотом веке", который мифологическими образами укрепляет наши души, дает образцы воли, честности, дружбы и всего остального багажа общечеловеческих ценностей, которые, впрочем, как мы знаем, вовсе не общие, а только "западные".
Легко заметить, что таким "золотым веком" для американцев становится… Великая депрессия. Почему? Потому что там больше материала для проявления этих самых ценностей и сразу понятно, кто с кем в каких отношениях. Потому что есть героические личности, которые преодолели эту депрессию. Авиаторы, кинематографисты ("золотой век" Голливуда тоже захватывает период Великой депрессии, к слову), боксеры там всякие – это кумиры той нищеты, которая сидит на улицах без работы и еды. Опять же, понятны всем злодеи: бизнесмены, гангстеры (среди которых есть и симпатяги), политики. Картина мира четкая, ясная, а главное в том, что Великая депрессия – это страшная сказка с хорошим концом, ведь в итоге США сначала разобрались с внутренним положением, а потом еще хитрая лиса Рузвельт устроил так, чтобы Америка обогатилась за счет войны в Европе. Стремительный взлет, и не надо говорить, что когда вы думаете о Великой депрессии, вы не вспоминаете, чем все это закончится. Причем вспоминаете вы не Манхэттенский проект, не список Маккарти и не Камбоджу с Вьетнамом, а думаете именно о хеппи-энде, что бы там ни говорили историки. Поэтому так отрадно простому американскому сердцу вспоминать Депрессию, пускать скупую слезу и умиляться приключениям простой провинциальной дурочки, которая с детства вбила себе в голову, что хочет летать.
Мира Наир давит на остатки сентиментальности, показывая, как Амелия Иархарт в исполнении Хилари Суонк (блестящая роль оскароносной актрисы) пролетает над водной гладью, привередничает перед ухлестывающим за ней Ричардом Гиром, потом целуется с МакГрегором, а после еще и глупо гибнет где-то над Тихим океаном. Правда, не нужно быть тонким психологом, чтобы с недоверием отнестись к тому, как пустой образ МакГрегора перевешивает в сознании героини Ричарда Гира, который выжал из своего персонажа весь возможный потенциал: он ироничен и безумно влюблен, он хитер и всепрощающ, он до крайности меркантилен и бессребреник, когда речь идет о будущем его семьи. Смазливый МакГрегор только произносит заученные банальные фразы и хлопает глазами, так что только женской глупости можно приписать интрижку, которая, вроде, для фильма должна иметь значения, но в итоге проходит как-то незаметно. Все эти штампы мы видели уже сто раз, так что я лично приписываю работу над этим фильмом нужде в деньгах на что-то важное и достойное. Амелия в поиске денег на полеты снималась в рекламе и читала лекции. Мира Наир снимает фильм про женщину-авиатора. Все это не так важно, как результат, ради которого делаются скучные и неблагодарные вещи.
Обозреватель Сергей Сычев
/Интерфакс/
