Три года после Lehman Brothers

Россия так и не стала "тихой" гаванью, пройдя экономический кризис. Но очищающий огонь пошел на пользу. Власти и аналитики сходятся в том, что вероятность "второй волны" не слишком велика, а если и случится нечто похожее на события трехлетней давности, то масштаб разрушений будет меньше

Москва. 21 сентября. FINMARKET.RU - Кризис - три года назад это слово стало, наверное, одним из самых популярных. Оно звучало из уст аналитиков, чиновников, банкиров, бизнесменов, на международных заседаниях и встречах на высшем уровне, в магазинах и на кухнях. Его смаковали, вспоминали историю, из-за него доставали резервы, затыкали гигантские дыры, поднимали со дна утонувшие финансовые "корабли", из-за него рынки попали в турбулентность, вошли в штопор и пробивали одно дно за другим.

Миру были явлены скрытые до этого от глаз общественности "пузыри", они хаотично блуждали по экономикам стран и наносили удары, после которых предстояло трудное и медленное восстановление.

Сейчас, по истечении трех лет с момента, когда Lehman Brothers - колосс на глиняных ногах - рухнул, ознаменовав начало трудных времен, появилось ощущение очередного рубежа.

Все чаще стали появляться тревожные высказывания о возможности "второй волны", которую, правда, ждут едва ли не с начала первой. Сложности в Европе и США способствуют росту тревоги.

Так или иначе, происходит осмысление того, чему удалось научиться за эти годы, какие уроки остались невыученными и сможет ли мир в случае необходимости "сдать экзамен"?

Россия не стала "тихой гаванью"

Кризис 2008 года стал глобальным, он затронул не отдельно взятую страну или регион, а мировую экономику в целом. "Перед кризисом 2008 года у нас были определенные иллюзии, что Россия будет островком стабильности. Но оказалось все не так - по России кризис ударил еще сильнее из-за нашей зависимости от цен на нефть", - вспоминает Дмитрий Панкин, занимавший в период кризиса должность заместителя министра финансов и назначенный в этом году на пост главы федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР).

При этом, отмечает Д.Панкин, особенностью кризиса 2008 года стало то, что сработала вся комбинация возможных негативных факторов - одновременно шло и падение нефтяных цен, и падение валютного курса, и падение фондовых индикаторов.

Тогда, вспоминает он, быстрые действия регуляторов, и прежде всего Банка России, способствовали смягчению кризиса. "На этом мы потеряли $200 млрд из накопленных валютных резервов, поддерживая курс рубля", - сказал глава ФСФР.

К кризису подготовиться невозможно. "Кризис 2008 года ждали, и ждали давно, но никто не мог сказать, какой глубины будет этот кризис", - говорит руководитель управления инвестиционно-банковских услуг ИК "Ренессанс Капитал" Александр Мерзленко. По его мнению, сейчас ситуация совсем другая, и об этом можно судить по результатам августовского падения фондового рынка, спровоцированного снижением рейтинга США. "На рынке есть пессимизм, но ликвидности в системе много, игроки в панику не впадают. А в 2008 году люди думали, что пришел конец света, и даже что деньги будут отменены", - вспоминает он.

Очищающий огонь

Председатель совета директоров "Тройки Диалог" Рубен Варданян считает, что сейчас ситуация в России намного лучше по сравнению с 2008 годом по нескольким факторам. Во-первых, говорит он, нет большого объема коротких внешних долгов на балансах многих как государственных, так и крупных частных компаний, которые привели к тому, что кризис 2008 года в России был жестче и резче, чем в некоторых других развивающихся странах.

Кроме того, отметил Р.Варданян, в целом российская банковская система значительно очистилась, и банки внимательно проанализировали свои кредитные портфели. Было ликвидировано немало проблемных банков и списан большой объем плохих кредитов. "Сегодня мы имеем более четкое представление о балансах банков. Ключевые крупнейшие банки находятся в здоровом состоянии", - считает он.

Урок 2008 года показал необходимость координации и принятия совместных решений правительством, Банком России и бизнесом. "Я надеюсь, что этот механизм взаимодействия будет полезен и будет использован вновь, если вдруг снова наступит кризис", - сказал Р.Варданян.

Между тем в России, как и во всем мире, остались проблемы. "Никуда не делась наша зависимость от цен на нефть и открытость банковской системы, которая позволяет "дочкам" крупных иностранных банков забирать ликвидность с нашего рынка и перенаправлять ее материнским структурам", - говорит Р.Варданян. Также он указал на такие слабые стороны России, как отсутствие центрального депозитария, проблемы с пенсионной реформой, необходимость совершенствования банковского надзора. "Но я повторяю - эти проблемы не смертельны", - подчеркнул Р.Варданян.

Риск-менеджмент превыше всего

По словам Д.Панкина, итоги кризиса потребовали серьезного пересмотра оценки рисков с учетом их возможного одновременного наступления. "Надо быть готовым к тому, что все беды приходят в один момент. К тому же надо учитывать и то, что колебания всех показателей могут быть значительны", - считает он.

Глава ФСФР отметил, что "сейчас мы в большей степени готовы к кризису, поскольку все еще помнят предыдущий". Д.Панкин пояснил, что в настоящее время участники рынка менее вовлечены в рискованные схемы и в большей степени проявляют осторожность в риск-менеджменте. "На рынке уже нет таких объемов коротких валютных и длинных рублевых позиций, также существенно снизился объем маржинальной торговли", - говорит он.

"Нас этот кризис научил тому, что риск-менеджеров в компании должно быть больше", - отмечает гендиректор БКС Юрий Минцев. По его мнению, главным открытием этого кризиса стало то, что системный риск лежит на тех организациях, которые должны его минимизировать, то есть на биржах. "Такое оглушительное падение рынка ценных бумаг, которое произошло в России, во многом произошло из-за пирамиды рынка РЕПО на ММВБ. Однако эта проблема так и не решена. По-прежнему на ММВБ возможны операции РЕПО, по второй части которых биржа не несет ответственности", - заявил Ю.Минцев.

ФСФР усилит надзор

ФСФР намерена усилить контроль за профучастниками рынка в части их финансовой устойчивости. "Действия регулятора в данной ситуации должны быть и будут направлены на усиление пруденциального надзора за профессиональными участниками рынка ценных бумаг. Мы должны понимать, какой объем и какие риски несут на себе компании, и исходя из этого выстраивать дифференцированные требования к собственному капиталу. Чем больше рисков несет на себе деятельность профучастника, тем больший капитал он должен иметь", - говорит Д.Панкин.

При этом, по его словам, с точки зрения финансовой устойчивости ФСФР больше всего беспокоит качество капитала страховых компаний, а также структура активов негосударственных пенсионных фондов. "Это серьезные моменты, над которыми надо работать", - сказал Д.Панкин.

Рентабельность падает, конкуренция растет

Кризис заметно поменял ландшафт на российском рынке инвестбанкинга.

"Рынок инвестиционно-банковских услуг в России уже стал более конкурентным и, соответственно, менее рентабельным. Мы видим большие объемы на рынке ценных бумаг, но при этом прибыльность торговли уже совсем не та, что была до кризиса", - говорит А.Мерзленко из "Ренессанса", отмечая, что в этой тенденции находятся все игроки - и частные банки, и государственные.

Кроме того, поменялась и структура игроков на рынке. По словам А.Мерзленко, серьезные позиции занял ВТБ, Сбербанк громко заявил о своих амбициях покупкой "Тройки". "При этом мы наблюдаем снижение активности иностранных банков, которые сейчас решают проблемы на своих основных рынках, то есть на рынках развитых стран. Безусловно, госбанки будут занимать освобождающиеся места, например, ВТБ уже усилился за счет ослабления Deutsche Bank", - говорит он.

Как отметил Р.Варданян, слияния и поглощения были и будут всегда, это нормальный процесс. "Но глобальных изменений я за этим не вижу. Некоторая консолидация будет продолжаться и в дальнейшем, но я не думаю, что кризис может каким-то образом существенно ударить по инвестиционным банкам", - говорит он.

По словам А.Мерзленко, рынок делится между государственными и частными банками. "Для нас сейчас интересное время для развития. С одной стороны, госбанки имеют доступ к более дешевым деньгам, с другой стороны, мы отличаемся по качеству и разнообразию предлагаемых услуг и решений, а также ориентацией исключительно на клиента, а не на свой баланс", - говорит он.

Банки: с верой в себя, с надеждой на ЦБ

Банкиры верят в свои силы и уверены, что если придется столкнуться с трудностями, то их преодолеют и с честью выйдут из передряг.

По мнению главного экономиста "ВТБ Капитала" Алексея Моисеева, российская банковская система настроена хорошо. "Это обеспечивает уверенность в том, что риски повторения ситуации "после Lehman Brothers" низки. Главная проблема - найти возможности для роста", - констатирует он.

Председатель правления Росбанка Владимир Голубков отмечает, что в сравнении с докризисным периодом "капитализация участников российского банковского ранка растет, уменьшается роль иностранных источников в формировании пассивов". Это, а также тот факт, что рефинансирование Центробанка становится все более развитым и эффективным инструментом привлечения ликвидности, способствует повышению устойчивости российского рынка, считает он.

Российский банковский рынок в значительно большей степени готов к резким изменениям на рынке, чем в 2008 году, полагает президент Первого республиканского банка Людмила Лебедева. По ее мнению, "даже просто имеющийся опыт снижает влияние психологического фактора, обычно усиливающего панику". Помимо этого произошло значительное сокращение портфеля проблемных кредитов на балансах банков, а "низкие темпы роста кредитования, слабый спрос на кредитные продукты в течение нескольких посткризисных лет, а также консервативные подходы к оценке кредитных рисков не позволили банкам накопить опасный объем новых кредитов".

Также она отмечает, что "есть созданный в период острой фазы кризиса инструментарий, который позволяет регулятору избежать серьезных проблем с ликвидностью и финансировать рынок при необходимости".

"Насколько это делать целесообразно - другой вопрос, но "потушить пожар" регулятор и участники рынка, думаю, смогут", - уверена Л.Лебедева.

По ее мнению, "вторая волна будет значительно более мягкой и, скорее всего, не будет носить признаков глубокого системного кризиса ликвидности". Однако отдельные банкротства точно будут, уверена Л.Лебедева.

Предправления Юникредит банка Михаил Алексеев также считает, что "опыт 2008 года был полезен российской банковской системе и многих научил более серьезно относиться к вопросам управления рисками". "По сравнению с ситуацией трехлетней давности, в общем и целом, банковская система выглядит более "отмобилизованной", - отмечает он.

Кризис(а) (не) будет

В том, что касается дальнейшего развития событий как в экономике в целом, так и в банковском секторе, банкиры несколько разошлись во мнениях.

А.Моисеев отмечает, что нынешняя ситуация отличается от событий трехлетней давности тем, что были усовершенствованы механизмы по стабилизации ситуации в банковской системе. Механизмы рефинансирования, по его мнению, "работают безукоризненно", кроме того, дополнительную поддержку обеспечивает и Агентство по страхованию вкладов (АСВ). Все это, уверен он, "делает невозможным повторение банковского кризиса 2008-2009 годов, не говоря уже о полномасштабном кризисе с неплатежами и невозвратом депозитов".

Также, по его мнению, о снижении вероятности необходимости нового спасения банковской системы говорит изменение чистой инвестиционной позиции ЦБ. Так, если на 1 января 2008 года она составляла минус $150 млрд, то на 1 января 2011 года показатель равнялся $15 млрд, при этом резервы ЦБ сейчас ниже, чем в начале 2008 года.

Кроме того, строить спекулятивные позиции не на чем - "нет ни роста цен на недвижимость, ни взрывного роста на рынке акций, ни серьезного укрепления рубля", отмечает он.

"Ахиллесовой пятой" банковского сектора он считает надзор, "наглядное свидетельство этому - Межпромбанк и Банк Москвы". Кроме того, по мнению А.Моисеева, нормативы банковских резервов "недостаточно заточены под изменение ситуации на мировых рынках". "Есть идея, что нужно приходить к динамическому резервированию. Такое резервирование используется, в частности, в Испании, поэтому испанские банки более стабильны, чем в некоторых других европейских странах", - отметил он.

"Регуляторы внимательно проанализировали причины, приведшие к кризису, и постарались учесть все риски, с которыми столкнулась система. Тем не менее, говорить о том, что возможность кризиса полностью исключена, нельзя", - считает В.Голубков.

Так, низкие процентные ставки на большинстве рынков заставляют искать более доходные, а следовательно, более рисковые инструменты, отмечает он. В то же время, напоминает В.Голубков, именно инструменты, связанные с повышенным риском, стали одной из основных причин финансового кризиса.

"Избыток глобальной ликвидности, возникший в США, еврозоне и Великобритании, также является скорее дестабилизирующим фактором, поскольку приток ликвидности требует размещения на рынке и часто носит лишь краткосрочный характер. Приток ликвидности необходимо также контролировать", - отмечает он.

По мнению Л.Лебедевой, острые проблемы мгновенной ликвидности нивелированы, но ряд важнейших базовых проблем российского банковского сектора так и не решен. "Низкая капитализация, не всегда достоверная отчетность, кэптивность и низкая диверсификация клиентской базы, до предела сузившаяся маржа и низкая прибыльность операций, низкое качество корпоративного управления и кредитование связанных с акционерами компаний, отсутствие источников длинных денег и возможностей решить проблему увеличения капитала за счет собственной прибыли", - перечисляет она.

"Банковская система находится в очень сложной ситуации весь период существования, даже при исключении влияния продолжающегося кризиса 2008 года", - считает Л.Лебедева.

М.Алексеев уверен, что фундаментальные макроэкономические диспропорции, ставшие причиной прошлого кризиса, никуда не делись и в чем-то даже обострились. Таким образом, считает он, "объективные основы для новых, возможно, даже более острых и болезненных рецидивов событий прошлых лет сохраняются".

Он также обратил внимание на нерешенные проблемы в банковском секторе - "начиная от возрастающего бремени регулирования, несколько неадекватного поведения законодателей и заканчивая недобросовестными попытками клиентов банка пересмотреть в свою пользу условия банковского обслуживания с использованием судебной системы и органов Роспотребнадзора".

По мнению М.Алексеева, "главные риски для банковской системы связаны с возможным новым дефицитом ликвидности, хроническим очередным обострением проблемы плохих долгов, банкротством ряда кредитных организаций, которое государство окажется не в состоянии демпфировать в прежних масштабах".

L-образная волна

В целом и власти, и аналитики сходятся в том, что вероятность "второй волны" не слишком велика, а если и случится нечто похожее на события трехлетней давности, то масштаб разрушений будет меньше.

Вице-премьер, министр финансов РФ Алексей Кудрин, который обычно наиболее сдержанно из всех чиновников оценивал движения экономики в кризисный и посткризисный периоды, не изменил себе и сейчас.

Так, выступая на заседании Леонтьевского центра в Петербурге 10 сентября, он сказал, что возникновение "второй волны" сейчас стало более вероятно, чем это можно было ожидать еще летом.

"Сегодня ситуация несколько ухудшилась. Я даю больший процент (вероятности наступления "второй волны")", - сказал А.Кудрин, отметив, что в июне оценивал ее в 25%. Тогда он отмечал, что "вторая волна" отодвинута во многом искусственными методами.

По его словам, проблемы, которые так и не были полностью разрешены, проявились более остро, в то время как "мотор американской экономики не заработал". Министр сравнил состояние американской экономики с состоянием "больного под капельницей".

По мнению министра, если европейские власти не предпримут общие усилия для финансово-экономической защиты стран ЕС, испытывающих проблемы, это повлечет новый кризис.

Председатель совета директоров МДМ банка Олег Вьюгин полагает, что "проблемы, которые вскрыл кризис, так и остались нерешенными, и ситуация осталась неопределенной".

"Как таковой "второй волны" не будет, мировая экономика развивается по сценарию "L", когда рынок резко упал, а будущие перспективы не понятны", - сказал О.Вьюгин.

Проблема, по его мнению, в неверии инвесторов в долг и способность экономики этот долг обслуживать. Экономика, считает он, попала в ловушку, когда ставка по долгу выше экономического роста, в связи с чем необходимо сокращать расходы, но если их сократить, то экономический рост замедлится.

"Когда процентная ставка по долгу выше, чем реальный экономический рост, бюджет, если не будет существенных сокращений госрасходов, неспособен будет обслуживать свой долг, может только пирамиды выстраивать по заимствованиям на рынке. А сейчас именно это и происходит, экономический рост в Европе и Америке ниже, чем процентная ставка, которую нужно выплачивать по их долгам. Получается, что правительства должны сократить расходы, но если они это сделают, сократится экономический рост. Это ловушка", - пояснил он.

Председатель совета директоров МДМ банка Олег Вьюгин согласился с позицией А.Кудрина о необходимости проведения значительных реформ в России. "Это касается реформы пенсионной системы, здравоохранения. Также в России есть огромный потенциал роста экономики в борьбе с коррупцией. При этом не стоит забывать, что угрозу для России представляют резкие колебания цен на нефть, которые мы не регулируем", - заключил он.

Первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев не склонен драматизировать события. По его мнению, ситуация, наблюдаемая на мировых рынках в последнее время, продлится еще достаточно долго, но событий, подобных тем, что происходили в 2008 году, не будет.

По его мнению, проблема сейчас "в вязкости и неопределенности ситуации, в том, что нет понятных стимулов к развитию, росту". "Это ситуация, которая требует большой осторожности и очень немасштабных движений со стороны всех участников рынка, и эта ситуация будет, к сожалению, продолжаться достаточно долго, но она не чревата драматическими событиями, подобными тем, которые были в 2008 году", - считает он.

А.Улюкаев предостерегает от проведения параллели между 2008 и 2011 годом. "Отличие 2008 года от 2011 года состоит в том, что в 2008 году были явные предпосылки большой бури, а их почти никто не видел, а в 2011 году нет этих предпосылок, а все их видят. Понятно, что, обжегшись на молоке, начинают дуть на воду, и это, наверное, правильно, но нужно понимать, что это никакая не "вторая волна", и вообще "вторых волн" не бывает в природе, это принципиально другая ситуация, она непростая, сложная, но она другая", - отметил он.

Последние три года "аппетит" к риску был довольно низким, в то время как ликвидность производится и фискальными, и монетарными регуляторами в большом количестве. "Здесь нет и не может появиться быстрой и острой проблемы переоценки активов, ликвидности", - уверен банкир.

Мы все учились. Понемногу

По мнению председателя совета директоров МДМ банка О.Вьюгина, уроки 2008 года были усвоены плохо, и если корпоративный сектор стал хотя бы более осторожным в своих заимствованиях, то регуляторы не сделали никаких выводов.

"Прошедший кризис особо ничему не научил: как полагались на авось, так и полагаемся. Отдельные компании немного свою политику изменили, стали более осторожны с привлечением долгового финансирования, проводят диверсификацию географически", - отметил он.

"На уровне регуляторов не изменилось ничего. Они считают, что в России особо ничего менять не надо, это пусть там меняют, потому что это у них был кризис, а у нас был шок от взрыва на другой части планеты", - считает О.Вьюгин.

Более оптимистичен Всемирный банк (ВБ). Его эксперты полагают, что российские власти вынесли уроки из кризиса и в случае его повторения рецессия может быть, но значительно более мягкая, чем в 2008 году.

"И Минфин, и ЦБ в течение этого кризиса выучили, как быстро и масштабно отвечать на сильные удары по ликвидности, улучшили инструменты. Финансовый сектор усилился в России, индикаторы достаточности капитала повысились", - считает экономист Всемирного банка по РФ Желько Богетич.

По его мнению, "в случае самого сильного шока, при цене на нефть порядка $60 за баррель, можно ожидать рецессию в российской экономике, но она будет значительно более мягкая по сравнению с кризисом 2008 года".

Траектория экономического роста в России и в 2010, и в 2011 годах, по мнению Ж.Богетича, более устойчивая, чем была до кризиса, и такого перегрева, который наблюдался как в российской, так и в мировой экономике, сейчас нет.

Наибольшая опасность, считает он, кроется в социальных рисках. "Эта ситуация (резкого ухудшения мировой конъюнктуры) была бы более серьезна с социальной точки зрения, чем с экономической. После 4-5 лет значительных социальных ударов - высокой безработицы, отсутствия дальнейшего сокращения бедности - новый шок результировал бы с новым повышением безработицы и бедности", - подчеркнул экономист ВБ.

"Макроэкономическая политика и финансовый сектор были бы в лучшем состоянии и сдержали бы этот удар", - считает он.

При этом экономист ВБ Сергей Улатов обращает внимание на то, что финансовый и корпоративный секторы улучшили свои абсолютные показатели по сравнению с докризисными, в то время как бюджетные показатели стали значительно хуже.

"У финансового сектора балансы были улучшены, стало гораздо меньше заемных средств, особенно внешних займов, повысилось соотношение депозитов к выданным кредитам, мониторинг со стороны ЦБ намного лучше, стресс-тесты",- отмечает он. В корпоративном секторе также произошла реструктуризация и значительный рост производительности труда.

По мнению Всемирного банка, властям необходимо сосредоточится на улучшении бюджетной политики.

Впрочем, такого коллапса мировой конъюнктуры, который мог бы по-настоящему жестко проверить российскую экономику на прочность, ВБ не ждет. "Мы полагаем, что так действительно не будет", - говорит С.Улатов.

Что ж, остается надеяться, что катастрофа 2008 года вытравила из умов логику "пока к доске не вызывают, уроки учить не обязательно", и борьба регуляторов и участников рынка с бесконтрольными рисками не уйдет постепенно в песок.