"Обама дал возможность России почувствовать себя равной США"
Политолог Николай Злобин рассказал "Интерфаксу" о последних тенденция во внешней политике США и итогах двухсот дней Обамы
Москва. 18 августа. INTERFAX.RU - Политолог Николай Злобин – известный эксперт в области российско-американских отношений - много лет работает в США как политический аналитик. Он ответил на вопросы корреспондента "Интерфакса" в Вашингтоне Петра Черёмушкина о последних тенденциях в американской внешней политике и о внутриполитической ситуации в США и подвел некоторые итоги завершившегося в Америке политического года.
Какие внешнеполитические достижения мы можем засвидетельствовать у новой американской администрации с учетом новых заявленных методов и приемов, новых людей, пришедших в команду Обамы? Можно ли говорить о каких-то ожидаемых новых достижениях, которые мы можем наблюдать в ближайшем будущем?
Первые 200 дней Обамы были гораздо более успешными во внешней политике, чем его дела во внутренней политике. Самая главная проблема, которую администрация Обамы решала, эта проблема восстановления доверия к американской экономике. И предотвращения того, чтобы инвесторы уходили из американской экономики. Это проблемы падения доллара и проблемы падения репутаций американских компаний.
По сути дела эта проблема, конечно, базируется на качестве американской экономики. Обама выступал очень эффективным менеджером американской экономики в мире. И то, что сегодня доллар, как это ни парадоксально, выглядит сильнее, чем он выглядел до кризиса, то, что уровень доверия к нему вырос, вырос уровень доверия к американской экономике и она как губка стала всасывать в себя инвестиции со всего мира, то, что государственные бумаги США становятся ценными бумагами, вызывающими наибольшее доверие в мире, – это первое наиболее важное достижение команды Обамы. В отличие от европейцев, которые такую задачу в отношении своей экономики решить не смогли. В рамках этого решалась важнейшая задача урегулирования отношений с Китаем. На сегодняшний день она отодвинута на будущее – экономической катастрофы в отношениях США с Китаем не будет. И Китай, если и начнет менять баланс своего золотовалютного запаса, то очень медленно, осторожно и отнюдь не избавляясь от доллара. Доллар будет оставаться основой золотовалютного запаса Китая, что принципиально важно для американской экономики. Обама не поехал в Китай сам, не стал политизировать отношения с Китаем, не поднимал вопросы безопасности, прав человека и демократии и поднял один вопрос – об американских инвестициях, и запасах доллара в Китае. Это был правильный подход. Снята головная боль американской экономики. Китай не уходит из Америки, а продолжает оставаться её основным инвестором.
А каково место России в этой расстановке сил?
Россия занимает адекватное место в этой расстановке сил. Товарооборот с Россией занимает 1% от американского товарооборота. Но главное то, что Россия для США является на сегодняшний день основным партнером с точки зрения глобальной ядерной безопасности. Можно спорить на тему почему, но президент Обама выдвинул эту проблему в качестве своего приоритета в области безопасности в нынешних условиях. Решение этой проблемы американцам удалось значительно продвинуть со своими российскими партнерами. Хотя я не уверен, что новый договор о СНВ удастся заключить до декабря, не уверен, что даже удастся договориться по принципиальным положениям нового договора – времени слишком мало. Нужно еще провести договор через конгресс и Госдуму, ратифицировать и ввести в действие. Но сам диалог уже важен. Можно спорить, что вопрос о количестве боеголовок не является принципиальным сейчас. Но это уже вопрос для экспертной оценки. Однако то, что, начав диалог с Россией по ядерным вопросам, Обама сделал колоссальный комплимент российским политическим деятелям и, тем самым, купил её на корню, не вызывает никаких сомнений. Россия почувствовала себя равной СССР. Она на равных говорит с Америкой и является единственной страной, которая обсуждает с США этот вопрос. В этом смысле Обама потрафил России в отличие от Буша, который отказывался видеть в России главного партнера по проблемам глобальной ядерной безопасности.
Это имеет отношение и к региональным проблемам. Для России неприемлемы события, происходящие в Северной Корее. Россия меняет также свою позицию по Ирану. На сегодняшний день Россия ближе к Западу по иранской ядерной проблеме, чем раньше.
Каковы реальные подтверждения тому, что позиция России по Ирану меняется?
Россия недовольна позицией Ирана по отношению к Западу и по отношению к самой себе. Потому что Иран стал воспринимать как нечто само собой разумеющееся то, что Россия находится на его стороне в ядерном споре. И претензии Ирана к Москве насчет того, что Россия помогает иранцам недостаточно, не защищает его достаточным образом.
Что же заставило Россию изменить свою позицию?
Произошло то же самое, что произошло в отношении Северной Кореи. После запуска северокорейских ракет Москва стала более реально смотреть на вещи. И понимать, что внешнее дружелюбие не свидетельствует о настоящей дружбе.
Но Иран не запускал свои ракеты, как КНДР, в разные стороны?
С моей точки зрения северокорейская ситуация подействовала очень отрезвляюще на мышление в Москве. Безусловно, Россия не самый надежный партнер Запада по Ирану. Но без России эту проблему решить не удастся. Москва опасается, что развитие ситуации выйдет из-под её контроля. Но самое худшее, что это станет видно всем. У России нет рычагов влияния на Иран, и в Москве это поняли несколько лет назад. Главной задачей было то, чтобы это не поняли все остальные.
А не кажется ли Вам, что попытки администрации Обамы втянуть Иран в переговоры, могут испугать Россию?
Москва опасается, что все поймут – она не нужный посредник в ведении дел с Ираном. Скорость, с какой Москва поздравила Ахмадинежада с избранием на второй срок президентом, говорит о том, что Россия хочет продемонстрировать свою близость с Ираном. И свою роль посредника между антагонистическими сторонами. На каком-то этапе эта роль срабатывала, и в неё верили. С приходом Обамы в Белый дом она оказывается не востребованной.
В России сейчас распространено мнение, что Америку ждет крах и банкротство, что все США последуют за моделью Калифорнии, которая обанкротилась. А насколько можно всерьез об этом говорить? Насколько это реально?
Кризис продемонстрировал живучесть американской экономики. В ее основе находится креативность, способность к самолечению, к самовоспроизводимости, к саморегуляции. Кризис усилил эти тенденции, потому что он ликвидировал многое из того, что ошибочно было построено в период президентства Джорджа Буша. Он значительно увеличил роль исполнительной власти в Соединенных Штатах.
Получается, что Буш был большим государственником и социалистом, чем Обама?
Буш был большим сторонником сильной президентской власти. Его побудили на это события сентября 2001 года. Началась борьба с терроризмом, имели место попытки взять под контроль настроения в обществе, усилился контроль за передвижением людей. Из-за этого Буш просмотрел угрозу надвигающегося кризиса, потому что решал совсем другие задачи. Обама, являясь достаточно либеральным президентом, в то же время пытается решать экономические проблемы США за счет увеличения рыночной роли государства в экономике.
Но Обаму постоянно обвиняют именно в попытках излишнего вмешательства государства в экономику? От республиканцев можно услышать, что Обама чуть ли не ведет Америку к коммунизму.
На самом деле вмешательства государства в экономику быть не должно. При Обаме вмешательство государства в экономику сводится к тому, что государство передает часть денег штатам, компаниям, банкам, финансовым структурам. Конечно, роль чиновников в этих условиях может возрасти. И здесь есть повод для опасений. Но американское государство – рыночное. Это не российская имитация рыночного государства. Американское государство действительно живет на налоги. Поэтому эффективность американской экономики экстраполируется на силу американского государства, а не наоборот. Обама выбирал между осторожностью и решительностью и тем, сколько времени у него было на ожидание, чтобы выбрать решение и начать накачивать деньги в американскую экономику. Поскольку одновременно он решал проблему восстановления доверия к американской экономике, все деньги ему пришлось высасывать как пылесос из всего мира, чтобы доверие к доллару было восстановлено. В результате инфляция в США остается такой же, какой она была до кризиса.
А может ли в США произойти третий bailout со стороны Обамы?
Задача, которую ставит перед собой Обама, сводится к тому, чтобы стимулировать те отрасли экономики и бизнеса, которые смогут оставаться конкурентоспособными после того, как страна выйдет из кризиса. Я не видел со стороны Обамы ни одного примера спасения бизнеса или отрасли экономики, которая не является конкурентоспособной.
Иными словами, автомобильную промышленность не профинансировали.
Кое-что даже вовсе обанкротили. Обама сказал, что, в первую очередь, финансирования в условиях кризиса требует образование, технологии и медицина. Потому что эти три направления сделают Америку конкурентоспособной после выхода из кризиса. Речь не идет о спасении докризисной экономики, не о решении политических задач, ни о решении социальных задач, а о превращении Америки в самую конкурентоспособную страну после выхода из кризиса. Не стоит бояться новых вливаний, а стоит посмотреть, куда они идут и на каких условиях.
Прелесть и устойчивость американского государства заключается в его конфедеративности. И власть штатов в значительной степени превышает власть президента.
Можно ли представить себе обстоятельства, которые приведут к социальному взрыву в Америке? Например, может ли к этому привести дискуссия о будущем системы здравоохранения.
Конечно, не может. К социальному взрыву может привести решение мэра Нью-Йорка запретить гей-парад. Американская политическая система отстроена на принципе соблюдения групп интересов, намерений и настроений. И, конечно, настроена на каналы выражения политических интересов и недовольства. Социальный взрыв происходит тогда, когда нет легитимных каналов его выражения. Эта проблема была решена в Америке в период борьбы за гражданские права. В то время такой канал отсутствовал. С 1950-60-х гг. этот вопрос закрыт. Равно как и закрыт вопрос о распаде США. Люди, которые говорят об этом, не понимают фундаментальной природы США. Не понимают государствообразующих причин США. Этих факторов много, начиная с того, что политическая система развита до такой степени, что вряд ли можно найти такую группу, которая может отстаивать эту идею. Вопрос о возможности распада США закрыт после окончания гражданской войны в XIX веке.
/Интерфакс/
