CFO "Южуралзолота": Аппетит у инвесторов, если судить по результатам последних размещений, есть
Артем Клецкин рассказал о ключевых проектах компании
Москва. 31 октября. INTERFAX.RU - "Южуралзолото группа компаний" (ЮГК) Константина Струкова в своей истории уже не раз приближалась к выходу на биржу, но в итоге откладывала IPO из-за неблагоприятной конъюнктуры. После того, как на повестку внеочередного собрания акционеров ЮГК был вынесен вопрос о листинге акций, рынок неизбежно переполнили слухи о новой попытке размещения золотодобытчика. О планах компании на публичных рынках, ключевых проектах и ситуации с продажами золота в интервью "Интерфаксу" рассказал финансовый директор ЮГК Артем Клецкин.
Де-юре публичная компания
- Насколько в этот раз серьезно компания настроена получить листинг?
- ЮГК - крупная компания, которая развивается, растет. Мы работаем, как де-юре публичная компания, как вы знаете, на рынке обращается три выпуска наших бондов. В ноябре прошлого года мы дебютировали с юанем, второй юань выпустили в марте этого года, в апреле - рублевый бонд на 10 млрд рублей. Сейчас 40% всего нашего долга - примерно $300 млн - это публичный долг с комфортными, фиксированными ставками.
Мы существенно повысили уровень прозрачности компании для инвесторов, стали гораздо оперативнее сдавать отчетность по МСФО. Активно работали с нашими консультантами, это ДРТ, бывший Deloitte, по модернизации внутреннего финансового периметра. Получили кредитные рейтинги (начинали с АA- в 2022 году, в этом году "Эксперт РА" повысил рейтинг до ruАA). Ввели в совет директоров двух независимых членов. То есть за последние полтора года мы прошли достаточно большой путь с точки зрения квазипубличности.
Сейчас мы наблюдаем за рынком. Успешно прошли первые (после длительной паузы, связанной с геополитикой - ИФ) сделки на фондовом рынке: "Трубная металлургическая компания" собрала 4 млрд рублей в ходе SPO, IT-компания Astra Linux привлекла 3,5 млрд рублей. Мы очень рады за коллег, это большой успех для рынка в целом. Рынок очень динамичный сейчас, но на нем по-прежнему остается некоторая волатильность и неопределенность.
- Вообще деньги есть на рынке акционерного капитала?
- Если судить по результатам последних размещений, то аппетит у инвесторов есть. Это происходит потому, что сейчас в России фактически внутренний финансовый периметр, инвесторы преимущественно инвестируют в российские инструменты, и есть ликвидность, которая может быть проинвестирована как в акции, так и в бонды. Например, по своим бондам видим все большее присутствие физлиц. Это гигантский рынок, и мы надеемся, что он будет развиваться.
Понятно, что сейчас сделки очень маленькие, для нас, например, 3-4 млрд рублей - это немного. Объемы, типичные для евробондов, а это $0,5-1 млрд, сейчас невозможны, но сам факт того, что сделки есть, в том числе в иностранной валюте - облигации в юанях - это очень позитивная тенденция.
- Какая у компании сейчас потребность в финансировании?
- У нас какой-то существенной потребности в финансировании нет, основной цикл капитальных инвестиций мы прошли. На конец прошлого года отношение чистого долга к EBITDA было 1,99х. Мы ожидаем, что к концу года будет в районе 2х. Кроме рынка публичного долга, нам всегда доступны кредитные линии от банков, если у нас появятся новые инвестиционные проекты. У нас большие объемы кредитных лимитов (свыше $1 млрд, не считая облигационных лимитов). Много лет у компании в кредитном портфеле было всего 2 банка, сейчас 6 крупных банков, и помимо них еще целая плеяда тех, кто хочет с нами работать.
- Значит ли это, что в ближайшее время новые выпуски бондов не ожидаются?
- Нет, не значит. Сейчас первичный рынок облигаций немного затормозился, потому что эмитенты не хотят фиксировать на 3-4 года ставку, которая, возможно, будет снижаться на таком горизонте, и уходят больше в банковское финансирование. Но концептуально рынок облигаций нам нравится, у нас есть стандартные планы по рефинансированию, плюс где-то через год погашение первого выпуска, и я смею предположить, что если ставки нас устроят, мы без каких-либо сложностей выйдем на этот рынок еще раз. Тем более наш высокий рейтинг ruАA позволяет нам получить хороший купон.
- А какие-то еще альтернативные валюты, кроме юаня, вы рассматриваете?
- Нет. Нам имеет смысл занимать долг в валюте продаж, так называемый natural hedge. У нас был опыт номинирования экспортных поставок в различных валютах. С любым новым покупателем мы сначала делаем тестовую поставку: как правило, два слитка, 25 кг, потом уже следуют крупные объемы. И в прошлом году, когда сектор начал заниматься самостоятельно экспортом, мы сделали несколько поставок в дирхамах, тенге, других так называемых региональных валютах. Но cпреды на конвертацию были слишком высокие и поэтому получалось неэффективно.
Юань сегодня доступен для экспортеров, но он сейчас дорогой и компании поменьше фактически не имеют к нему доступа. Мне кажется, рано или поздно мы придем к чему-то вроде локального евробонда в долларах или в евро в российском праве. Такой инструмент нам, на мой взгляд, как группе эмитентов и экспортеров необходим. И мы с банкирами это обсуждаем. Для всех экспортеров интересно, чтобы долг был номинирован в валюте продаж.
Продажи и цены
- Вы не пробовали через "Московскую биржу" продавать золото?
- Мы хорошо знаем Мосбиржу и с коллегами из дирекции рынка драгметаллов общались еще сразу после февральских событий прошлого года. Сейчас действительно доступ к инфраструктуре Мосбиржи имеют несколько крупных недропользователей. Но проблема в том, что там небольшой объем торгов. Когда будет установлен торговый линк с Шанхайской биржей золота, этот инструмент станет потенциально более интересен для нас.
- Экспортными продажами вы по факту начали пользоваться или после пробных поставок вернулись к российским банкам?
- Два последних десятилетия 99% недропользователей продавали золото банкам, и дисконт был символический, сотые доли процента, считайте, его не было. А банки уже экспортировали золото, как правило, в Лондон, или продавали на бирже, или своим контрагентам. После февраля прошлого года подавляющее большинство российских банков подпали под жесткие санкции, и этот канал продаж закрылся. Это подстегнуло недропользователей задуматься о продажах, ведь исторически у многих компаний даже не было коммерческих департаментов.
В конце весны - начале лета 2022 года мы получили экспортную лицензию. В мае-июне у нас уже было 7 лицензий, и мы одними из первых начали экспортировать весь объем. В результате несколько месяцев мы не платили тот дисконт, который сложился на отечественном рынке, и закончили год в плюсе по финансовым показателям, тогда как многие компании ушли в минус.
Сейчас внутренний и внешний рынки - это два сообщающихся сосуда. У нас есть рамочные соглашения со всеми крупными банками, и мы ближе к концу месяца проводим мини-тендер, смотрим, у кого какие условия. И принимаем коммерческое решение: либо продаем банку, который сделал самое выгодные предложение, либо экспортируем. Продавать золото внутри страны легко, в тот же день его отгружают с аффинажного завода, компания получает деньги. Экспорт сложнее, поставка занимает до пяти дней. Мы научились это делать за 2-3 дня, но это гораздо сложнее.
Бывает так, что мы практически все экспортируем, а бывает так, что все продаем на внутреннем рынке. Это исключительно вопрос коммерческих условий. К Новому году, например, дисконты внутри страны большие, потому что никто не хочет брать на себя открытую позицию по валютному риску. И в январе мы много экспортировали. Потом ситуация стабилизировалась, и мы несколько месяцев продавали банкам. Это легче и экономически целесообразнее, потому что помимо дисконта и отвлечения управленческого и административного ресурса, еще есть, например, затраты, связанные с транспортировкой. Мы считаем общий уровень затрат и принимаем решение, исходя исключительно из коммерческих составляющих.
- Сейчас какие дисконты? Когда ввели "курсовую" пошлину, говорят, сразу дисконт 10% банки переложили на недропользователей...
- Хороший вопрос на злобу дня. Мы понимали, что пошлины вот-вот введут, и все золото, которое произвели на тот момент, максимально быстро экспортировали. Продали с очень небольшим, комфортным дисконтом. А сейчас мы заняли выжидательную позицию, смотрим, как будет развиваться рынок. У нас есть определенный запас прочности, есть ликвидность, мы ждем и смотрим, что на внутреннем рынке, что на экспортном, как платить таможенную пошлину. Выяснилось, что ее нужно заплатить до вывоза товара, а не когда приходит выручка. Получается кассовый разрыв 2-3 дня, на больших партиях это существенно. Либо нужно использовать оборотный капитал, либо банковское финансирование, либо брать предоплату от контрагента, но об этом еще надо договориться. Поэтому, мы видим, что рынок в целом наблюдает сейчас за ситуацией.
При принятии решений по срокам продаж надо учитывать быстрое изменения валютного курса, тут есть определенные риски. Но хочу отметить: мы не хеджируемся. Мы не знаем, что будет с рублем и что будет с долларом и с ценами на золото. Мы это не контролируем и не хотим строить на базе успешно растущей промышленной компании хедж-фонд. Само золото это уже хедж-инструмент, это исторически страховка от инфляции и девальвации.
- Вы лично в какую цену золота верите?
- Я могу сказать, что я верю в компанию. Я купил определенное количество облигаций второго юаня и рад этой сделке. С точки зрения цены у нас нет прогноза, мы не контролируем макроэкономику. Мое мнение - золото будет расти.
И плюс, бесспорно, нам как экспортерам, играет на руку девальвация. Но небольшая, потому что иначе будет сложно прогнозировать, она же отражается и на наших поставщиках и подрядчиках.
Точки роста
- Расскажите о проектах компании.
- У нас три точки роста. Первая - это месторождение Курасан на Урале - абсолютно новый ГОК в чистом поле, мы его запустили в прошлом году. Вторая - месторождение Коммунар в Хакасии, Сибирский хаб - оно давно работает, там несколько сотен тонн запасов, и мы расширили фабрику, с тем чтобы увеличить производство с 1 до 3 тонн золота в год.
Третий проект - месторождение Высокое в Красноярском крае, тоже Сибирский хаб. Это огромное, действительно уникальное месторождение, "стотонник" плюс. Мы инвестировали в него более $400 млн: построили не только огромную фабрику, карьеры, хвостохранилище, но и 100 км дороги и линии ЛЭП. Там все готово, в самое ближайшее время начнется пусконаладка. В перспективе только одно это месторождение будет давать 3-4 тонны золота в год, а это означает увеличение нашей выручки на $250 млн в самое ближайшее время.
Мы уже сейчас видим рост производства за счет тех активов, в которые проинвестировали, с точки зрения производства и EBITDA результаты этого года будут на уровне прошлого года или, возможно, чуть лучше. А уже с конца следующего года мы ожидаем существенного роста производства.
Есть и другие проекты, которые мы прорабатываем, например, строительство еще одной фабрики в Красноярском крае. Есть идеи по Уралу, но это через 3-4 года.
И самое главное, что мы этот рост на фоне хорошей макроэкономики превратим в денежный поток, который будем использовать, в том числе, для снижения долга. Потому что исторически долговая нагрузка компании была ниже 1х по отношению долга к EBITDA, и совет директоров, и финансовая служба тяготеют к этой цифре. Это безопасно, консервативно, запас прочности - это хорошо и для нас, и для наших инвесторов и акционеров.
- Вы сказали, что рассчитываете на существенный рост производства. Какой конкретно?
- У нас пик капитальных вложений пришелся на прошлый год, со вводом месторождения Высокое в эксплуатацию заканчиваются основные с точки зрения capex проекты. Мы успели вовремя, так как capex сейчас сильно подорожал. Кроме того, у нас нет сложного западного оборудования, с которым сейчас объективные проблемы. Эти инвестиции на горизонте двух лет дают нам возможность существенно увеличить производство.
- Есть ли какая-то актуальная цифра по издержкам?
- Показатель общих денежных затрат (TCС) каждый считает по-своему, мы считаем прямым методом, у нас эта цифра по прошлому году в диапазоне $950-990 на унцию, что сопоставимо с затратами Polymetal. Это средний уровень. У нас цена продажи $1952-2000 за унцию, отсюда и 45-48% маржинальность.
У нас с Polymetal, наверное, схожая бизнес-модель: мы компании крупных и средних месторождений. "Полюс", лидирующий по издержкам, - это уникальная компания с огромными месторождениями, на которых возможна экономия на масштабе.
Себестоимость сейчас в секторе важный момент. Она растет у всех - это просто неизбежно: цены на ГСМ растут, зарплаты, цены на реагенты. И все смотрят, как себестоимость оптимизировать.
У нас есть понимание, как свою себестоимость снизить, перевести, скажем, из категории "более $950" в категорию "менее $900". Понятно, что девальвация помогает, хотя большие скачки роста курса тоже дестабилизируют. Но есть много идей технического характера, что можно сделать с точки зрения повышения эффективности по фабрикам, по складам.
- Рассматриваете ли расширение за счет M&A, например, интересны ли российские активы Polymetal?
- Мы не планируем в ближайшее время M&A-сделки. Любая сделка должна иметь ярко выраженный смысл. Концентрация активов в двух хабах - Урал и Сибирь - это залог эффективности в плане снабжения, персонала и т.д. Я не вижу смысла покупать какое-нибудь небольшое месторождение и что-то дальше делать с ним. Для M&A-сделки нужен долгосрочный план, лет на 10, как ты будешь этот узел развивать. Очевидных таких активов на рынке в целом нет.
Нам есть чем заниматься, нам в этом году нужно запустить месторождение Высокое и выйти на те уровни добычи, которые мы для себя наметили. К тому же у нас сейчас есть запрос от акционера и от совета директоров на снижение долговой нагрузки, а не увеличение. Поэтому, я думаю, в ближайшее время мы не будем заметным игроком на рынке M&A.
- ЮГК в отчетности отразила обесценение доли в Petropavlovsk. Это полное списание или возможно восстановление?
- Мы в этой сделке являемся пострадавшими вместе с 7 тыс. других инвесторов. Ситуация с Petropavlovsk - это результат санкций. Мы приняли управленческое решение еще в прошлом году нашу долю в компанию списать. Если будет восстановление - прекрасно, но мы не думаем, что вероятность большая. Мы произвели списание, это бухгалтерская проводка, которая привела к бумажному убытку. И перелистнули эту страницу. Мы активно развиваемся, получили хорошие рейтинги, разместили бонды. А на ситуацию с Petropavlovsk мы смотрим философски, в 2022 году огромное количество инвесторов получили потери. Мы не исключение, к сожалению, но тут потеряешь, а там найдешь.
