Томислав Николич: реализация "Турецкого потока" в Сербии невозможна

Президент Сербии ответил на ряд актуальных вопросов, включая подход Белграда к санкциям ЕС против России

Москва. 8 мая. INTERFAX.RU - Президент Сербии Томислав Николич дал эксклюзивное интервью корреспонденту "Интерфакса" Алексею Эйбоженко в преддверии своего приезда в Москву на празднования Дня Победы. Президент поделился своими оценками общей истории, а также ответил на ряд актуальных вопросов, включая подход Белграда к санкциям ЕС против России и объяснил причины, почему строительство продолжения "Турецкого потока" в Сербии не представляется возможным

- Господин президент, в ближайшие дни Вы намерены направиться в Москву для участия в мероприятиях, связанных с празднованием 70-летия Победы. Что значит эта дата для сербского народа и для Вас лично?

- Эта дата значит очень много для всего мира, не только для Сербии.70 лет назад мы победили большое зло. Не все государства в равной мере внесли свой вклад в борьбу против фашизма, в то время как Сербия в этой борьбе участвовала, она встретила солдат Красной армии, уже имея в своем распоряжении организованные боевые единицы, которые к тому моменту боролись с фашизмом уже целых четыре года. Так что отметить День Победы означает отпраздновать уничтожение большого всемирного зла и обязать себя к тому, чтобы не допустить его возвращения.

Сербия готова принимать участие в мероприятиях, посвященных победе над фашизмом и нацизмом вне зависимости от страны, которая их организует, и на том уровне, на котором потребуют хозяева этого мероприятия.

- Как Вы оцениваете отказ ряда европейских лидеров, в том числе лидеров тех государств, которые имеют непосредственное отношение к событиям Второй мировой войны, приехать в Москву для участия в торжествах? Оказывалось ли давление на Вас лично с тем, чтобы Вы отказались от приглашения Москвы?

- Я не могу дать оценку решению того или иного политика приезжать или не приезжать в Москву. Каждый поступает так, как считает нужным, исходя из национальных интересов своего государства. Но я считаю, что это было бы отличной возможностью помириться. У Сербии нет врагов, но мы видим, что большие государства, с которыми у нас хорошие отношения, начали ссориться. Это нехорошо, и мы знаем, что такие ситуации могут привести и уже приводили к войне. Они тоже это знают.

Остается только сожалеть по поводу того, что представители тех государств, которые победили во Второй мировой войне, и те, кто в ней проиграли, сейчас едины, но при этом они не смогли объединиться в своем желании присутствовать на мероприятиях на Красной площади, которые должны стать всемирным празднованием победы над фашизмом. Я не знаю, почему Париж, Берлин, Лондон и Рим не организовали парады. Москва его организовала, и там необходимо присутствовать. Но каждый политик, государственный деятель поступает так, как считает нужным.

Тем не менее, эта дата должна стать днем, когда вся Европа радуется тому, что 70 лет назад был побежден фашизм, что все это время удавалось избегать войны. Мне кажется, что сейчас эта дата используется в качестве повода для усугубления кризиса в отношениях, и все это не может радовать.

Что касается давления, то оно никогда не имело на Сербию того эффекта, какого могли ожидать. Важно не то, насколько силен тот, кто давит, важно то, насколько сильны вы, чтобы противостоять этому давлению. Есть пословица: "кого змея укусила, тот и ящерицы боится". Я знаю, что членство в Евросоюзе подразумевает определенное давление, с которым мы должны согласиться, и я своевременно предупредил своих коллег здесь о том, что, когда мы вступим в ЕС, то будем вынуждены соглашаться с определенными вещами.

Когда мы в Сербии отмечали какие-либо большие даты, мы всегда приглашали послов как тех стран, которые победили во Второй или Первой мировых войнах, так и тех стран, которые в этих войнах потерпели поражение или были их инициаторами. В этих мероприятиях участвовали и цыгане, и евреи, и немцы, и сербы. Таков сербский обычай, но, очевидно, что так происходит не повсеместно, не везде собирают всех, чтобы отметить определенные даты.

Конечно, очень серьезное влияние на эту ситуацию оказал украинский кризис. При этом я считаю, что, когда мы станем членом ЕС, Брюссель вряд ли сможет запретить нам отмечать важные даты нашей истории вместе с союзниками и друзьями, с теми, с кем мы писали эти страницы истории.

- Очевидно, что в нынешней ситуации Ваша страна старается занимать нейтральную позицию. С одной стороны, в Белграде неоднократно заявляли, что Сербия заинтересована в развитии отношений с Россией и не намерена присоединяться к антироссийским санкциям. С другой стороны, известно, что одной из приоритетных целей Вашей страны является членство в ЕС. Каких шагов стоит ожидать от Белграда в том случае, если развитие сотрудничества с Россией станет препятствием для интеграции Сербии в Евросоюз?

- Я думаю, что такие предположения не имеют места, так как в наших отношениях с Евросоюзом более существенную проблему представляет вопрос Косово и Метохии. Решение этого вопроса является основным условием нашего вступления в ЕС, в то время как отношения с Россией, а именно вопрос введения против нее санкций, может стать проблемой только, когда мы станем членами Евросоюза. Мы изложили всем европейским официальным лицам нашу позицию о том, что сейчас мы не согласны с введением санкций против РФ, но когда мы станем членами ЕС, то будем обязаны вести совместную внешнюю политику. Пока мы не являемся членом ЕС, присоединяться к санкциям не обязаны.

Тем не менее, проблема Косово и Метохии - это вопрос, который мы должны решать для того, чтобы добиться членства в ЕС, и мы должны выполнить те условия, которые ставят перед Белградом и Приштиной отдельные и очень влиятельные государства. В частности, одно из этих условий состоит в том, чтобы мы подписали взаимообязывающее соглашение Хоть ЕС и говорит, что в процессе переговоров с Сербией он остается нейтральным относительно статуса Косово, главное то, что наиболее влиятельные страны Евросоюза уже признали независимость Косово и Метохии.

Вы знаете, что для вступления в Евросоюз та или иная страна должна отвечать 34 критериям, и так было для всех нынешних членов ЕС. Но в случае с Сербией есть еще один критерий, которым как раз является нерешенная проблема Косово и Метохии. Я думаю, что сначала необходимо поднять именно этот вопрос, чтобы мы поняли, как европейские и национальные институты видят отношения между Белградом и Приштиной и каких действий ждут от Сербии в этом контексте. Пока речь идет только о том, что должен сделать Белград, а соответствующие шаги со стороны Приштины даже не упоминаются. Я считаю, что самым важным условием для нашего вступления в ЕС будет признание независимости Косово, но Сербия не признает и никогда не признавала ее, и мы ясно говорили об этом представителям всех европейских стран и институтов. Но если ЕС продолжит настаивать на таком нашем решении, это будет означать нежелание Евросоюза видеть нас в своем составе. В подобной ситуации наша совесть будет чиста, потому что все будут знать, что мы сделали все, чтобы стать членом ЕС. Но с таким условием не согласился бы ни один народ. С ним могут согласиться только рабы.

- Некоторое время назад Сербия присоединилась к механизму гражданской обороны ЕС. В то же время в ходе визита в Сербию президента РФ Владимира Путина планировалось подписание межправительственного соглашения о расширении сотрудничества в рамках совместного гуманитарного центра в городе Нише, но этот документ так и не был подписан. Есть ли между двумя этими событиями взаимосвязь? Не оказывают ли шаги Белграда по направлению к Евросоюзу негативное влияние на развитие сотрудничества с Россией?

- Я не считаю ошибкой то, что соглашение о совместном центре в Нише не было подписано. Его подписание перенесено по обоюдному согласию сторон, это не единоличное решение Сербии. Тогда же сразу было оговорено, что этот вопрос должен быть вынесен на обсуждение межправительственной комиссии в течение месяца. Я не наблюдал за тем, как дальше развивалась эта тема, но могу сказать, что вслед за этим последовала еще одна неприятная ситуация - решение России отказаться от реализации проекта "Южный поток".

Мы рассматривали этот проект в качестве гаранта энергобезопасности Сербии, но в итоге попали в такую ситуацию, когда в один из дней президент России заявил, что проекта "Южный поток" больше не будет. Что касается определенных противоречий с Россией и Евросоюзом, то в зависимости от ситуации они используются той или иной стороной в собственных интересах. Мы хотим сотрудничать и с Еврсоюзом, и с Россией. Если вы посмотрите на нынешние конфликты и противостояния по всему миру, то вы заметите, что в каждом из случаев обе противоборствующие стороны являются нашими друзьями. Я не считаю, что правительство Сербии или я лично, проводя такую политику, допускаем ошибку. Мы просто не хотим отказываться от партнерских отношений, делаем все, что будет служить на благо Сербии.

Я знаю, что граждане Сербии испытывают неописуемую любовь к россиянам, но я также знаю, что у них есть большое желание жить лучше, обустроить свое государство по определенным европейским стандартам, и все эти устремления связаны с переговорами о вступлении в Евросоюз. Раньше существовала Югославия, и хоть мы и не были коммунистической страной в полном смысле этого слова, нам не хватало определенных вещей. Сейчас мы пытаемся ввести понятие права, справедливости, демократии, свободы и чувства ответственности. Мы хотим обустроить свое государство по определенным международным стандартам и, конечно, хотим поддерживать хорошие отношения с Россией.

Она снабжает энергоносителями почти весь мир, в том числе и нас. В этом вопросе, безусловно, есть определенные проблемы, в основном связанные с нашей задолженностью, но мы этот вопрос решаем, ведем сложные переговоры, и наш долг выплачиваем, так что никакого конфликта интересов между Сербией и Россией не существует. Любое недоразумение между Белградом и Москвой, о котором иной раз можно прочитать в СМИ или узнать от общественности, раздувается искусственно. Когда у нас говорят о том, что Россия якобы в каком-то вопросе недостаточно сделала для Сербии, я спрашиваю, почему она должна была это делать. РФ в качестве постоянного члена Совбеза ООН делает многое для того, чтобы определенные вопросы по Косово решались и чтобы Косово не было признано полноправным членом ООН. Мы не можем забыть ту помощь, которую мы все это время получали от России. Мы всегда помним о том, что нам было лучше жить, когда нам помогала Россия. Мы стараемся избегать конфликтов с крупными геополитическими игроками, такими, как США, Евросоюз и Россия. У нас свой путь, мы стараемся быть самостоятельными и вести свою политику. Но с Россией нас связывает совместная история, в том числе и победа над фашизмом, и мы эту связь продолжим поддерживать.

- Вы упомянули о решении России отказаться от реализации проекта "Южный поток". Теперь Москва нацелена на строительство так называемого "Турецкого потока". Что конкретно изменилось для Сербии в связи с этими решениями российской стороны?

- По сути, это разные вещи. В случае реализации "Южного потока", мы должны были быть транзитной страной, через которую газ бы поставлялся в ЕС. Мы должны были быть узлом и страной-транзитером газа, и прибыль от транзита газа через территорию Сербии была бы значительной. Во-вторых, у нас с Россией уже была достигнута договоренность о том, что российская сторона на кредитной основе будет финансировать строительство "Южного потока" на территории Сербии, а мы будем погашать этот кредит из доходов от транзита газа через нашу территорию. Если для Евросоюза проблемой был "Южный поток" - от участия в этом проекте отказались Франция, Италия, Австрия, Хорватия, Венгрия, Болгария - это все страны-члены Евросоюза, - то, я уверен, что ЕС не позволит, чтобы так называемый "Турецкий поток" прошел через Сербию. Этот трубопровод должен пойти из Греции в Сербию, но в этом случае сербская сторона должна будет уже сама финансировать строительство своего участка трубопровода, не будет транзитной страной и будет покупать газ как простой потребитель. Я думаю, что реализация "Турецкого потока" невозможна, и из этого направления мы газ получать не будем. При этом я не очень уверен в том, что мы сможем получать газ из Болгарии, как это обещали в ЕС. Так что "Южный поток" был очень важен для энергобезопасности Сербии, и отказ от его реализации станет большой проблемой для нас.

- Рассматривает ли в этой ситуации Белград возможность диверсификации поставок газа? По каким направлениям ведется работа?

- Я повторю, что для нас будет большой проблемой, если мы не сможем получать газ именно из "Южного потока", потому что мы уже много сделали для реализации этого проекта: мы провели экспроприацию земельных участков, подготовили все возможные планы. И эти участки теперь предназначены именно для этих целей, которые, к сожалению, уже не будут реализованы. Я не уверен, что мы можем полностью возместить эту потерю за счет какого-то другого источника, но мы должны их искать. У нас есть подземные хранилища газа, которые способны вместить резервы примерно на три месяца. Мы также должны найти какие-то заброшенные шахты, чтобы построить еще несколько хранилищ, чтобы мы могли сделать запасы хотя бы на шесть месяцев. Это необходимо потому, что, к примеру, сейчас газ к нам поступает через Украину, но в любой момент может случиться так, что мы останемся без этого газа на тот или иной период времени. Сейчас мы можем говорить о различных вариантах того, как мы можем возместить поставки тех объемов газа, которые мы потеряли в связи с отменой "Южного потока". Но это все пустяки и, я думаю, что в реальности нам будет очень сложно возместить эти потери.

- Тем не менее, стоит ли ожидать подключения Сербии к "Турецкому потоку"?

- Как я вам уже сказал, по моему мнению, существуют объективные причины, по которым "Турецкий поток" не может удовлетворить все наши потребности. Может быть, он сможет обеспечить нашу энергобезопасность, но он потребует с нашей стороны инвестиций, от которых не следует ожидать какой-то прибыли. В любом случае, " Турецкий поток" все еще находится в стадии проекта, так что посмотрим.

- В этом году Сербия председательствует в ОБСЕ, роль которой заметно возросла на фоне украинского кризиса. По Вашему мнению, организация справляется с возложенными на нее полномочиями по мониторингу ситуации на юго-востоке Украины? Оправданы ли на Ваш взгляд призывы Киева привлечь миротворческий контингент ЕС или ООН для контроля за ситуацией на Донбассе?

- Ситуация на Украине - это очень большая проблема для Сербии. В любом вопросе мы являемся одним из немногих государств, которые придерживаются принципов международного права. Поддерживая принцип территориальной целостности Украины, мы тем самым придерживаемся аналогичного принципа и в отношении самой Сербии. В этом контексте Сербия в настоящий момент идеально подходит на роль председателя ОБСЕ, но украинский кризис продлится и после нашего председательства. Наше председательство-это хорошая возможность успокоить накал страстей и помирить конфликтующие стороны, но мы не большая и не мощная страна. А в таких ситуациях уважают мнение только сильных государств. Ситуация на Украине требует большего участия международного сообщества, но в таком формате, который устраивает Киев.

Я могу заверить, что Сербия сделает все от нее зависящее в ходе своего председательства в ОБСЕ, но, к сожалению, перспектив серьезного прогресса в решении украинского кризиса я в этот период не вижу.