Илья Рогачев: Вашингтон мог бы своевременно пресечь подпитку "Исламского государства"

Директор Департамента по вопросам новых вызовов и угроз МИД РФ рассказал о том, какую угрозу ИГ представляет для России и что объединяет ИГ и "Аль-Каиду"

Москва. 25 августа. INTERFAX.RU - В последнее время террористы из организации "Исламское государство" (ИГ), ранее именовавшегося как "Исламское государство в Ираке и Леванте", представляют все более серьезную опасность для властей Сирии и Ирака. В Ираке ИГ уже захватило крупные территории на северо-западе, включая второй по величине город в стране – Мосул. В августе США начали наносить авиаудары по позициям боевиков ИГ в Ираке. Кроме того, Вашингтон, а также ряд других западных стран выразили готовность оказывать помощь иракским курдам, в том числе и путем поставок оружия.

На этом фоне директор Департамента по вопросам новых вызовов и угроз МИД РФ Илья Рогачев, в сферу деятельности которого входят и вопросы международного сотрудничества в противодействии терроризму, рассказал заместителю руководителя Редакции внешней политики "Интерфакса" Андрею Барановскому о том, какую угрозу ИГ представляет для России, что объединяет ИГ и "Аль-Каиду", и почему Москве сложно взаимодействовать с Вашингтоном в деле борьбы с этой организацией.

- В последнее время террористы из организации Исламское государство (ИГ) развернули беспрецедентную активность в Ираке, и выступают с угрозами западным странам, в частности, на днях был казнен американский журналист. Насколько большую угрозу представляет ИГ для России?

- Я бы начал с того, что не только после казни журналиста ИГ стало представлять собой опасность. Оно и раньше было опасным, просто сейчас эта угроза проявилась таким образом, что были захвачены значительные территории в двух государствах: в Сирии и Ираке, есть угроза и другим странам, в частности, Ливану и Иордании. Но любая террористическая угроза такого масштаба является угрозой и для России тоже, потому что последствия просчитать и предсказать очень трудно.

- Пока ИГ бросило прямой вызов только США, убив американского журналиста в ответ на силовые операции, проводимые Соединенными Штатами против него в Ираке. А чем их может заинтересовать Россия? Могут ли они, например, попытаться установить контроль над нашими южными регионами?

- Я бы не привязывался к убийству американского журналиста как к какой-то отправной точке, во всяком случае для нас. В данный момент угроза для России является скорее идеологической, но она может быть и другого характера. Например, возвращающиеся в Россию террористы-боевики. С точки зрения идеологии нет пределов для расширения Исламского государства. И речь тут не только о южных регионах России. Объектом их внимания будут все мусульманские регионы.

- Насколько мощным является ИГ, если сравнивать его, скажем, с "Аль-Каидой"?

- Такой сравнительный анализ провести сложно. Я думаю, если сравнивать по критерию количества боевиков "в поле", которые физически воюют на стороне ИГ, то сейчас эта структура превосходит "Аль-Каиду". В отличие от АК эти бандиты захватили значительные территории, установили свою администрацию.

- А если говорить о финансировании?

- Сложный вопрос. Источники, как я понимаю, у них надежные.

Но необходимо учитывать специфику происхождения ИГ. Вы правильно проводите параллели с "Аль-Каидой" в том смысле, что я считаю ИГ ее ремейком. Как в кино: был снят фильм – проходит лет тридцать, можно сделать новый. Могут быть задействованы другие актеры, могут отличаться какие-то обстоятельства, но сюжет остается в целом тем же.

В некоторых странах превалирует позиция, что в Ираке ИГ – это террористы, а в соседнем государстве – это радикальная оппозиция. Здесь он – террорист, а вон на той кочке, через границу – оппозиционер. Но ведь оппозиция в Сирии была если не прямо вскормлена, то, во всяком случае, пользовалась политическим прикрытием влиятельных зарубежных сил, в том числе и группа, которая стала ИГ.

Таким образом, ситуация, когда для решения определенных задач в интересах отдельной группы государств создается какая-то вооруженная сила, а впоследствии остальным приходится с этой силой бороться всем миром, привлекая ООН и так далее, это – известный алгоритм. Поэтому я и заговорил о ремейке.

- Как известно, "Аль-Каида" взращивалась в первую очередь США. Какие страны, на Ваш взгляд, могут стоять за созданием ИГ?

- Кто потакал сначала политической, а затем и вооруженной оппозиции в Сирии, тот и способствовал тому, что эта организация сейчас появилась уже в форме Исламского государства и обладает нынешней силой. Тут прямая причинно-следственная связь.

- Можно ли этим потаканием объяснить тот факт, что такая мощная структура как ИГ появилась достаточно внезапно, и до сегодняшнего момента ей не уделялось большое внимание?

- Вряд ли все произошло внезапно. Это была оппозиция сирийскому режиму, она пользовалась прямой поддержкой, финансированием, поставками материальных средств из-за рубежа. Если бы американцы поставили перед собой задачу прекратить любую подпитку ИГ на раннем этапе, то, я думаю, они ее решили бы. Но этого сделано не было, и джинн был выпущен из бутылки. Террористы завладели нефтеносными территориями. Они начинают угрожать интересам США, в том числе напрямую через убийства американских граждан. Поэтому наступил такой момент, когда американцы начали применять военную силу. Мы, в принципе, положительно оцениваем такое изменение подходов, но небезоговорочно, в частности, нельзя забывать, как сложилась такая ситуация, и что часть ИГ – в Сирии.

Вместе с тем, не стоит взваливать вину только на одно государство. В основе – клубок различных интересов, региональных и не только споров. Да и местные противоречия, в том числе межконфессиональные, разумеется, также подпитывают ИГ.

Кстати, использование названия "Исламское государство" встречает энергичные возражения. Надо бы это учитывать.

- В последнее время отношения между Россией и США стремительно ухудшаются. В этой ситуации взаимодействует ли Москва с Вашингтоном в области борьбы с терроризмом, и в частности с ИГ?

- Мы последовательно выступаем за взаимодействие с разными государствами на международной арене без применения двойных стандартов. Как я уже говорил, почему в одной стране ИГ – это кровожадные террористы, а в другой – это оппозиция? В этой ситуации нам тяжело совпасть в оценках и подходах. Но в принципе, без взаимодействия между всеми заинтересованными государствами терроризм победить невозможно.

На уровне больших политических решений все это правильно понимают и правильно говорят. Проблемы начинаются, когда дело доходит до конкретики: конкретной организации, конкретной страны, конкретного субрегиона или региона, конкретных интересов. Тут начинается передергивание. Оказывается, это не радикальные террористы, это – радикальная оппозиция. Тяжело взаимодействовать в такой ситуации, но мы стараемся договариваться по тем аспектам, где это возможно. Наиболее перспективной "площадкой" в нынешних условиях является ООН. Ждите новостей из Нью-Йорка.