"Рынок драгоценных камней надо держать в руках, иначе он развалится по частям"

В преддверии собрания акционеров АК "АЛРОСА" ее президент Сергей Выборнов поделился планами на будущее, рассказал о ситуации на мировом и российском рынках алмазов и ювелирной продукции

Москва. 16 июня. INTERFAX.RU - С этого года АЛРОСА реализует программу перехода с открытой на подземную добычу. Программа сама по себе недешевая - $3-4 млрд. С чем было связано такое решение?

Мы сейчас фактически завершаем отработку месторождений открытым способом. Компания уже 50 лет занимается открытой добычей. Теперь мы объективно вынуждены постепенно переходить на подземную.

Почему при этом было принято решение отказаться от такого способа добычи на Накынском рудном поле?

Это не совсем так, потому что это новый проект. Мы практически полностью поменяли нашу горную команду. И одним из результатов их работы является решение о переходе на открытый способ добычи на Накынском рудном поле. Проект был полностью пересмотрен, и это позволит нам сэкономить около $1 млрд только на строительных работах. При открытом способе скорость отработки месторождения выше в среднем в три раза, здесь не идет речь о строительстве как таковом. Кроме того, себестоимость добычи на подземке выше приблизительно на 30%. Это все резко повышает эффективность и является для нас очень хорошим событием.

Назовите, пожалуйста, соотношение собственных и заемных средств в этой программе, и на какой период она рассчитана?

Соотношение я пока не берусь оценивать. Когда я говорю цифру $3-4 млрд, я даю некую "горную" оценку, сколько это примерно может стоить.

Как отразится на финансовых показателях АЛРОСА программа по переходу на подземную добычу?

Могу сказать, что 2009 г. будет тяжелым. Но планами развития компании, утвержденными наблюдательным советом, это предусмотрено. Мы к этому готовы.

Этот год последний, когда АЛРОСА может продавать алмазы в адрес De Beers. В связи с тем, что De Beers прекратит покупку драгкамней у АЛРОСА, как изменится сбытовая политика компании?

Во-первых, я хочу сказать, что влияние решений Еврокомиссии (в 2008 г. в рамках требований Еврокомиссии, АЛРОСА может поставить De Beers драгкамней на $400 млн против $500 млн в 2007 г. - ИФ) на нашу сбытовую политику минимально. Я хочу вам напомнить, что суд у Еврокомиссии мы выиграли. И если бы мы хотели, то могли бы, конечно, продавать дальше сырье De Beers. Еврокомиссия, насколько я знаю, подала апелляцию, но юристы говорят, что шансы у них крайне невелики. Это с одной стороны.

С другой стороны, неправильно, когда компания АЛРОСА, вторая компания в мире по добыче, использует помощь или поддержку другой такой же компании. Это все понимают, и понимают в De Beers тоже.

Как именно теперь будут выстраиваться отношения АЛРОСА с клиентами?

Мы сейчас переходим на подземную добычу, и серьезно растут капитальные затраты и операционные расходы. Нам не нужны ценовые скачки, не нужно резкое падение и даже резкий взлет цен на сырье. Нам нужна стабильность. Мы бы хотели понимать, что будет происходить с ценой. Для этого мы должны иметь так скажем длинные отношения, я бы назвал их даже не торговыми, а партнерскими, с ведущими, или ключевыми игроками на рынке.

Что такое для АЛРОСА долгосрочные контракты? С кем они заключены?

Это пяти-, десятилетние отношения с нашими клиентами. Мы, как вам известно, начали продавать напрямую наше сырье Tiffany. В принципе ни один брэнд, ни одна ювелирная компания раньше не имела своих сырьевых специалистов. Tiffany первая пошла на этот шаг. Мы не так давно провели переговоры с ведущими американскими брэндами (я имею в виду ритейл прежде всего) о возможности прямых продаж..

Ценовую сторону вопроса вы можете раскрыть?

Я пока воздержусь давать формулу цены. Но это будет взаимовыгодная ситуация.

Возвращаясь к Tiffany. Какую долю занимает АЛРОСА по поставкам сырья компании?

Пока напрямую мы продаем небольшой объем. Понятно, что никто не хочет попадать в какую-то монопольную зависимость от нас, или от кого-то еще. И, конечно, эти отношения, несмотря на то, что мы объявили об этом год назад, нужно будет прописывать еще полгода-год.

В США наблюдается падение спроса на ювелирные изделия с бриллиантами. Как это отразится на мировом рынке драгкамней?

Ситуация там действительно специфична. Во-первых, США - это 60% сбыта бриллиантов. Во-вторых, там сейчас идет достаточно активное укрупнение игроков. С одной стороны, там происходит процесс консолидации, что, конечно, хорошо. С другой - допущен целый ряд ошибок, прежде всего в сфере маркетинга. Может быть, некорректно это оценивать горной компании, но тем не менее. Например, кольцо с бриллиантами вряд ли может стоить $50. Это точно не символ вечной любви или послание из глубин веков. Это счет из МакДональдса.

Считается, что дешевые изделия с бриллиантами - это попытка развить к ним "привычку". А что если это последние $50? Примерно такая история случилась в США с дешевыми ипотечными кредитами. При этом хочу отметить, что с начала этого года, когда спрос розничных продаж ювелирной продукции в США стал падать, параллельно с этим цены на крупное и на качественное сырье повысились приблизительно на 35%.

Существует ли угроза превращения бриллианта в ординарный потребительский товар, такой как кристалл Сваровски, например?

Не думаю, что будут какие-то серьезные потрясения, которые настолько серьезно девальвируют потребительские ценности бриллианта. Да, американский рынок не стабилен. Однако растут альтернативные рынки: какое-то время назад Китай начал конкурировать с Индией по огранке. Затем сформировался местный спрос на изделия с бриллиантами, а маленький спрос в Китае - это весь спрос в России. И они достаточно бурно растут.

Представляют ли угрозу для рынка синтетические алмазы?

Я не считаю, что это угроза для природных алмазов. Себестоимость производства синтетики все время снижается. Она, я думаю, в конечном счете, приблизится к производству бижутерии и займет эту нишу. Никто не сможет обманывать клиентов и продавать синтетический камень по цене натурального. Вы же не сможете гордиться тем, что у вас на руке кольцо с 15-каратным синтетическим камнем. Вы это будете скрывать. И раз так, то никто не будет платить за такой 15-каратник так, как за природный.

Эксперты говорят о наличии неконтролируемого стока у непрофессиональных участников рынка, сформированного на кредитные деньги, прежде всего, Банка Индии. Представляет ли это угрозу для рынка?

Индийские компании, благодаря специфике законодательства, могут брать займы у банков под залог сырья или бриллиантов. У всех участников рынка есть ощущение, что большая часть денег, которая была получена в виде кредитов, пошла совсем не в алмазный бизнес, а, например, в недвижимость. Естественно, никому бы не хотелось, чтобы эта масса бриллиантов, или сырья вышла на рынок, скажем, когда банки будут фиксировать убытки. Конечно, с рынком ничего драматического не произойдет. Но это проблема, которую надо решать, и в будущем иметь возможность от этих рисков как-то избавляться.

А на российском рынке ювелирной продукции что сейчас происходит?

Российский сегмент ювелирного рынка, кстати, тоже растет. Наши люди стали понимать, что загадочные бутики около вокзала, где написано "бриллианты со скидкой 50%" - это что-то не то. И растущий средний класс, - мы это видим по нашим опросам, - начинает действительно приобретать вкус к этим изделиям. Господин Леваев (Лев Леваев, израильский предприниматель, один из "королей" мирового алмазного бизнеса - ИФ), например, недавно принял решение о резком расширении своей сети магазинов до 150, если я не ошибаюсь. Это означает одно - ювелирный бизнес поверил в серьезность тенденции роста потребительских возможностей среднего класса.

Уточните, пожалуйста, соотношение внутренних и внешних поставок АЛРОСА?

Примерно 50% на 50%. Однако следует понимать, что так называемый внутренний российский рынок алмазного сырья - понятие весьма условное. По сути, он никакой не российский. Мы же прекрасно видим своих покупателей. Очень часто за российскими игроками стоят иностранные деньги. Российские огранщики не могут в наших банках, в соответствии с законодательством, закладывать сырье и получать кредит. Поэтому используется труд российских огранщиков, но собственники и деньги часто не российские.

Исключения здесь есть?

Исключение, может быть, составляет смоленский "Кристалл", но если внимательно посмотреть на эту группу, там кроме "Кристалла" действуют еще 5 или 6 СП с иностранным участием. Нам все равно, кто у нас клиент - государство или частные компании. Сложилась четкая тенденция: подавляющее большинство наших российских клиентов, кем бы они ни были, просят все больший процент сырья для них вывозить на экспорт. Это то сырье, которое нерентабельно для огранки в России.

Если De Beers все-таки получит возможность вести добычу в РФ, речь идет о Верхотинской алмазной площади, как вы относитесь к ее появлению на российском рынке?

Я нормально к этому отношусь. Гораздо больше вопросов вызывают нефтяники в качестве алмазодобытчиков, например (НК "ЛУКОЙЛ", Archangel Diamond Corporation и De Beers, намерены реализовать совместный проект в Архангельской области, крайний срок его реализации - 31 декабря 2008 года - ИФ). А De Beers - уважаемая горная компания, которая, на мой взгляд, совершенно незаслуженно лишилась роли регулятора. От этого страдает весь рынок. Так что у нас есть основания для продолжения сотрудничества с De Beers.

То есть в планы входит реализация совместного проекта?

Если говорить о Верхотине, то там, в принципе, нет другой альтернативы. Любой, кто придет на это месторождение, обречен на "дружбу" с АЛРОСА, потому что все экономически выгодные решения в области логистики и энергетики - наши. Точнее, базируются на наших инфраструктурных мощностях. А строительство еще одной независимой энергетической составляющей или дороги - это очень дорого и экономически не выгодно. Конечно, к нам придет собственник. Вернее, уже пришел.

Вы уже обсуждаете сотрудничество? Можно ли говорить, что проект из двухстороннего становится постепенно трехсторонним?

На самом деле пока ничего не случилось. Сейчас появляется новое законодательство, и теперь компании с иностранным участием, работающей в сфере стратегических национальных интересов, а это алмазодобыча, необходимо получить разрешение правительства. Когда они его получат - я не знаю. Пока еще нет нормативной базы, подзаконных актов. Это произойдет, я думаю, не очень быстро. Верхотинское - очень непростое месторождение. Не думаю, что предложенный проект по его разработке открытым способом является реальным. Это, скорее всего, подземка.

АЛРОСА достаточно широко присутствует на Африканском континенте. Какие вы видите перспективы для компании в этом регионе? Что уже сделано и что планируется сделать?

Мы в Африке намного больше диверсифицированы, чем в России. Это алмазодобыча, два проекта - ГРО "Катока" и "Луо - ГРО "Камачия-Камажику", новый успешный проект "Каколу" в сфере геологодобычи.

Кроме того, мы недавно ввели в строй гидростанцию на реке Шикапа, а также ряд объектов инфраструктуры.

Мы провели предварительные переговоры с правительствами Анголы и Намибии о строительстве еще, возможно, двух гидростанций.

Вы планируете самостоятельно реализовывать этот проект?

Это некий консорциум с участием АЛРОСА, ВЭБа и "Ленгидропроекта". Существует два потенциальных объекта - на реке Кунена, это граница Анголы и Намибии, второй проект - река Оранжевая, граница Намибии и ЮАР. Этот проект важен еще и с геополитической точки зрения, поскольку южный регион Африки страдает от дефицита энергомощностей. Как известно, в начале года были двухнедельные отключения в ЮАР всех предприятий горнодобывающей отрасли из-за какого-то урагана.

А интерес к Конго связан исключительно с алмазами, или нет?

Конго - страна, которая интересна, прежде всего, с точки зрения алмазодобычи. Конфликты там почти кончились, а наш проект "Катока" находится на севере Анголы на границе с Конго, и мы сейчас рассчитываем получить лицензию на геологоразведку в южных районах этой страны. Конго, как и другие страны Африки, испытывает энергодефицит. Мы обладаем хорошим опытом строительства гидроэнергетических объектов в различных климатических условиях: в Африке, на вечной мерзлоте в Якутии. Мы внесли предложения и договариваемся о строительстве ГЭС в провинции Катанга.

Энергопроект в Африке достаточно масштабный. Есть уже оценка его стоимости и запланированные показатели энергомощностей?

Сейчас мы ведем речь о двух станциях мощностью в 240 и 150 МВт. Мы также рассчитываем в случае выхода на эти объекты на участие в их акционерном капитале, как это было в Анголе.

Как развивается заявленная ранее тема с диверсификацией бизнеса АЛРОСА? Планируете ли вы вернуться к сделке с "Полюсом"?

Когда об этом говорил Алексей Кудрин, имелся в виду более стратегический подход, когда риски алмазного бизнеса хеджировались бы в других отраслях. Сейчас происходит урегулирование отношений между главными акционерами "Полюса". Я уверен, что оно когда-нибудь произойдет, и тогда мы, может, и вернемся к этому вопросу. А пока мы стоим в стороне и ждем.

Если допустить, что Металлоинвест-РусАл-Норникель консолидируются, будет ли смысл в присоединении к этому альянсу АЛРОСА? Ведь у BHP Billiton или Rio Tinto есть алмазная составляющая, то есть для создания реального мирового лидера в горнодобывающей отрасли участие АЛРОСА было бы логичным.

У АЛРОСА самая высокая в России концентрация капитала - 90 % и они у государства. Если говорить об альянсе то в этом случае произойдет размыв этой доли. Насколько это правильно - я не знаю. Круче залоговых аукционов. Кроме того, синергия между группой металлов "Норильского Никеля" и алмазами не очевидна.

Насколько актуально сейчас говорить на тему IPO? Когда ждать размещения?

Пока на данном этапе вопрос проведения IPO не обсуждался на корпоративном уровне. То есть ни наблюдательный совет, ни правление этот вопрос не рассматривали. Другое дело, что формально в разговорах акционеры эту возможность не отрицают. Но пока нет ни одного корпоративного решения, которое выводило нас на начало пути.

Расскажите о новых проектах АЛРОСА в области геологоразведки, которые вы уже начали прорабатывать?

Любая горная компания должна иметь успешный компонент на рынке геологоразведки. Это будущее компании, и рынок всегда смотрит на это, и кредиторы тоже. За последние 10 лет в алмазном бизнесе не было открыто ни одного нового месторождения. Отсюда автоматически следует вывод, что ни один из игроков не имеет нормальной разведки. Единственная компания, которая является исключением - АЛРОСА, и то только последние, наверное, месяцев девять. Мы в феврале прошлого года серьезно увеличили более чем на 15% финансирование геологоразведки и создали новую, четвертую экспедицию "Арктическую". Наши геологи уверенны, что перспективы очень хорошие. Сейчас мы уже можем говорить о двух новых трубках с очень большой вероятностью алмазов ювелирного качества. Ни в Африке, ни в Канаде, ни в Австралии, пока ничего подобного не происходит.

Во сколько, на данный момент, оцениваются запасы алмазов АЛРОСА?

Если брать суммарные запасы, то это порядка $109 млрд. Это лучшие запасы, но я еще раз повторяю, что пока цены на алмазы и на бриллианты не позволяют экономически эффективно добыть все эти $109 млрд. Но цены будут расти.

Расскажите о существующих трендах на алмазы и бриллианты. Каков ваш прогноз цен на мировом рынке алмазов и бриллиантов?

Я уверен, что будут расти в цене бриллианты хорошего качества и крупные бриллианты. В то же время надо понимать, что размер бриллианта совсем не связан с качеством. Если кто-то нашел, например, 500-каратный алмаз, то это еще не значит, что из него будет какой то фантастический выход. Как я уже говорил, становится все меньше и меньше ресурсов. При этом создается искусственный спрос на сырье. Сейчас африканцы создают национальную гранильную промышленность. А на самом деле на континент приходят те же самые игроки - из Израиля, Бельгии, и строят новые фабрики. Только старые - никто не закрывает. Это создает искусственный рост потребления сырья, чтобы было, что гранить местным жителям. В результате, появляются бриллианты сомнительного качества, и, во-вторых, возникают стоки, которые плохо контролируются. Я думаю, что будет четкая тенденция к консолидации ведущих игроков.

Очевиден минус отсутствия регулятора. Конкретная работа в этом направлении ведется?

Если брать страны по добыче в каратах, то на первом месте - Россия. Это, конечно, АЛРОСА. Так получается, что мы начинаем играть если не ведущую роль, то одну из ведущих ролей. С одной стороны это хорошо, с другой - оснований претендовать на это, мягко говоря, не много. Я считаю, было бы правильным 20-30 ведущим мировым компаниям производителям и потребителям алмазного сырья задуматься о создании на рынке некой консолидированной регулирующей силы. Этот рынок надо держать в руках, иначе он развалится по частям.

/Интерфакс/