Мы не стремимся искусственно установить точные сроки для перехода на безвизовый режим между ЕС и Россией

Глава представительства Евросоюза в РФ Фернандо Валенсуэла в интервью "Интерфаксу" рассказал о повестке дня саммита Россия-ЕС и проблемах введния безвизового режима

Москва. 28 мая. INTERFAX.RU –Тридцать первого мая – первого июня в Ростове-на-Дону пройдет саммит Россия-ЕС. В преддверии этой встречи глава представительства Евросоюза в РФ Фернандо Валенсуэла в интервью специальному корреспонденту "Интерфакса" Тимуру Хурсандову рассказал о повестке дня саммита, перспективах введения безвизового режима и экономических отношениях России и ЕС

- Господин Валенсуэла, вопрос, который волнует большинство россиян, – перспективы введения безвизового режима с ЕС. В связи с этим сообщалось, что на саммите в Ростове-на-Дону Евросоюз представит некую "дорожную карту". Так ли это и что это будет за документ?

- Конечно же, нам еще только предстоит узнать, что будет происходить на саммите, и сейчас мы можем говорить только о каких-то предположениях. Но, естественно, визовый вопрос будет обсуждаться, это точно. Я думаю, что в основном дискуссии будут сосредоточены на том, как улучшить работу соглашения об облегчении визового режима, вступившего в силу в 2007 году. Оно уже действует, но, по нашему мнению, кое-что улучшить еще можно. И пока мы ожидаем того, что будут созданы благоприятные условия для введения безвизового режима, думаю, многое может быть сделано по упрощению визового режима, чтобы сделать взаимные поездки наших граждан более легкими и удобными.

Я не думаю, что Евросоюз очень стремится разработать "дорожную карту", во всяком случае в том, что касается точных дат перехода на безвизовый режим. Мы больше склоняемся к идее определения шагов, необходимых для этого, для достижения конечной цели, а не к искусственному установлению дат.

- Что, по Вашему мнению, должна сделать Россия, чтобы добиться введения безвизового режима?

- Меры, которые необходимо предпринять, хорошо известны. Среди них – обновление паспортов, чтобы в них можно было вносить биометрические данные, чего пока сделано не было, хотя в этой сфере есть прогресс. Мы надеемся и на то, что Россия улучшит пограничный контроль. То есть, ряд положений. Они ни для кого не тайна, российская сторона хорошо их знает. У нас по этому вопросу идут вполне открытые, прозрачные переговоры.

- Российская сторона часто жалуется, что соглашение об облегчении визового режима не выполняется полностью. В частности, речь идет об открытии визовых центров, о порядке заполнения анкет.

- К нам не поступало серьезных жалоб. Конечно, это соглашение можно усовершенствовать, и нам необходимо сфокусироваться на том, как его улучшить, добавить ему гибкости. Например, что касается многократных виз: они уже существуют, но можно подумать, как при определенных условиях увеличить срок их действия.

Я совершенно искренне не понимаю, когда говорят, что соглашение не работает, ведь за последние годы российским гражданам было выдано 3,2 млн виз. Это, конечно, не означает, что 3,2 млн россиян хотя бы раз посетили страны Евросоюза, так как иногда один человек получает несколько виз, но это показывает, что система работает. Она может быть усовершенствована и далее, и мы в этом очень заинтересованы.

Кстати, часто забывают, что гражданам стран ЕС как минимум не легче получить российскую визу, чем россиянам – европейскую. Думаю даже, что в большинстве случаев гражданам европейских стран получить российскую визу труднее.

- Почему большинство посольств стран ЕС требует, чтобы анкеты были заполнены на английском или соответствующем европейском языке? Ведь посольства РФ за рубежом не заставляют, например, европейцев заполнять анкеты на русском языке.

- В новом визовом кодексе предусмотрено, что все анкеты на получение шенгенской визы должны заполняться на языке страны подателя заявления. Так что планируется, что когда все консульства стран-членов ЕС перейдут на новые анкеты, заявители смогут заполнять их на русском.

- Вы упомянули, что европейцы, приезжающие в Россию, сталкиваются с не меньшими трудностями. А каковы здесь основные проблемы?

- Во-первых, это касается собственно процесса получения виз. Например, оформление обычной краткосрочной визы занимает много времени, процедура довольно сложная, и, как правило, виза дается на очень жесткие временные рамки без возможности внесения изменений. Так что если вы, скажем, приехали в Россию на деловую встречу и хотите задержаться еще на пару дней, сделать это будет крайне трудно, ведь в визе это не предусмотрено.

Еще и еще одна проблема, о которой всегда надо помнить – регистрация. Это что-то совершенно неудобное. Конечно, если вы, например, едете только в Москву, то это относительно просто, но если вы бизнесмен или журналист и хотите посетить в России несколько мест, то в каждом из них вам придется регистрироваться. Если даже вы проведете в том или ином городе только одно утро, то, возможно, вам придется потратить все свое время, оформляя регистрацию. Это серьезное препятствие, которое, надеюсь, в будущем может быть устранено.

Однако в том, что касается долгосрочных виз, мы очень оптимистично смотрим на новые правила. Естественно, нам еще надо посмотреть, как это все будет работать, но, несомненно, это шаг в правильном направлении.

- Какими будут другие ключевые темы саммита в Ростове-на-Дону, и кто будет представлять Евросоюз?

- Думаю, есть ряд тем, по которым предстоит обмен мнениями: это и нынешний кризис, и международные проблемы, и многое другое. Скорее всего, будет выделен вопрос, который обещает стать центральным на саммите – я имею в виду Партнерство для модернизации. Как вы знаете, эта идея была высказана на прошлогоднем саммите, и на встрече в Ростове-на-Дону должен быть принят документ, определяющий основные принципы нашего сотрудничества в этой сфере. Мы все рассчитываем, что это произойдет.

Это будет первый наш саммит с Россией после вступления в силу Лиссабонского договора. Так что на встрече будет председатель Европейского совета ван Ромпей, глава Еврокомиссии Баррозу, Верховный представитель по внешней политике Эштон и, скорее всего, член Еврокомиссии по торговле де Гюхт.

- Если говорить о партнерстве для модернизации, правда ли, что ЕС хочет увязать сотрудничество в этой сфере с положением в области прав человека и свобод в России?

- Как минимум, я бы не стал говорить об увязке, в том смысле, что одно обусловлено другим. Вовсе нет. Но, давайте говорить откровенно, с нашей сточки зрения, модернизация – это всеобъемлющий процесс, он должен распространяться на большинство видов деятельности в стране: на социальную сферу, экономику, политику, на все. Если мы говорим, что это всеобъемлющий процесс, то, мы считаем, должны быть некоторые важные аспекты, законы, важные, среди прочего, и с экономической точки зрения. Если, например, один из аспектов модернизации – это улучшение инвестиционного климата в России, направленное на привлечение больших объемов капиталовложений, технологических know-how из Евросоюза, то, очевидно, очень важно обеспечить прозрачные надежные правила в сфере правосудия, в сфере борьбы с коррупцией и так далее. Это темы, которые существенны в любом случае. Но я бы не стал говорить о какой-то увязке.

- А как обстоит дело с переговорами о новом Соглашении о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС?

- Как вы знаете, переговоры идут, мы недавно завершили их девятый раунд. Нечего и говорить, идут они медленно, но это не потому что у нас есть какие-то неразрешимые противоречия. Просто объективно существуют некоторые пункты, по которым трудно продвинуться, некоторые вопросы, которые еще не решены. В основном это касается сфер торговли и энергетики.

Если говорить о торговле, то переговоры ведутся, исходя из того, что к моменту их завершения Россия будет членом ВТО. Если это произойдет скоро, если будут сняты вопросы с Таможенным союзом, то, безусловно, это поможет продвинуться по нашему базовому договору.

В сфере энергетики тоже остается открытым вопрос – Энергетическая хартия. Тот факт, что Россия отказалась ратифицировать этот документ, создает некоторые трудности при обсуждении энергетических аспектов будущего соглашения. Мы знаем, что у России есть на то свои причины, но в этом году предстоит пересмотр хартии, что, возможно, даст нам базу для новых переговоров с Россией по этому поводу и для поиска вариантов, которые могли бы сделать этот документ более привлекательным для российской стороны. Пока же эти вопросы замедляют ход переговоров по соглашению о партнерстве и сотрудничестве.

- Как в ЕС относятся к идее возможного вступления России в ВТО в составе Таможенного союза?

- Это действительно проблема. Конечно же, сами по себе таможенные союзы – это не плохо: 50 лет назад Евросоюз сам зарождался как таможенный союз, так что мы ничего не имеем против них. Но с практической точки зрения переговоры по присоединению к ВТО в составе Таможенного союза – это чрезвычайно сложный, трудный и затяжной процесс. Поэтому мы считаем, что более логичным и по-настоящему более практичным, прагматичным было бы добиваться вступления в ВТО поодиночке и уже затем решать вопрос с Таможенным союзом. Это было бы более быстрым вариантом, более простым и понятным.

- Есть два момента, которые давно обсуждаются, впрочем без особого успеха. Я имею в виду тему полетов в воздушном пространстве над Сибирью и экспортных пошлин на древесину. Есть ли какой-то прогресс по этим вопросам?

- Что касается транссибирских перелетов, то, действительно, этот вопрос обсуждается очень давно, но пока в позиции России ничего не изменилось: российская сторона заявляет, что рассмотрит этот вопрос при вступлении в ВТО. По-нашему мнению, существующее положение нарушает правила конкуренции, авиационные нормы, и, конечно же, не соответствует системе, принятой в ВТО. Мы надеемся, что это проблема будет разрешена.

А вот по поводу экспортных пошлин на древесину, я думаю, в ближайшее время у нас будет больше возможностей для обсуждения данного вопроса с российской стороной, ведь Россия уже пересматривает величину некоторых пошлин. Очевидно, что подобные пошлины наносят ущерб европейскому бизнесу, но я хочу сказать, что еще больший урон они наносят бизнесу российскому, ведь из-за них европейские предприниматели, европейские компании просто уходят на другие рынки. И потом российским поставщикам придется снова бороться за европейского потребителя. В общем говоря, в условиях современной системы торговли экспортные пошлины выглядят неуместными, это устаревшая практика, которая вредит торговле, не соответствует принципам прозрачного свободного рынка. Мы считаем, что экспортные пошлины – это плохо.

- Энергетика остается главной отраслью экономического сотрудничества Евросоюза и России. ЕС уже объявил газопровод "Северный поток" приоритетным проектом для Европы. Не планируется ли сделать то же самое и для "Южного потока"?

- Я не думаю, что этот вопрос рассматривается, потому что никто не запрашивал этого в соответствующем порядке. На данный момент так вопрос не стоит.

- Не потому ли, что на этом направлении у Евросоюза есть свой, конкурирующий проект – "Набукко"?

- Да нет. В этом плане нет. Конечно, "Набукко" – это приоритетный для ЕС проект, но это не значит, что Евросоюз против "Южного потока", вовсе нет. Будут ли эти проекты конкурировать или нет, посмотрим по мере того, как они будут развиваться, по мере преодоления нынешнего экономического кризиса. Подготовительные работы по "Набукко" уже довольно далеко продвинулись: произведены необходимые исследования, контакты с поставщиками материалов. Посмотрим. Думаю, гадать сейчас не стоит.

- За минувшие годы Европа неоднократно сталкивалась с проблемами, возникающими из-за перебоев в транзите российского газа через Украину. Как в свете этого Вы оцениваете недавние российско-украинские соглашения по газу?

- Во-первых, мы можем только порадоваться за то, что Россия и Украина достигли взаимопонимания, что, очевидно, снизит риски повторения тех неприятных инцидентов, которые были в прошлом. Во-вторых, и Брюссель уже озвучивал эту позицию, данные договоренности – это вопрос двусторонних отношений России и Украины.

- А готов ли Евросоюз вместе с Россией участвовать в модернизации украинской газотранспортной системы?

- Скажем так, Евросоюз готов работать с Украиной по широкому кругу вопросов транзита, модернизации и так далее. Мы открыты для этого. Если же разговор зайдет о возможном сотрудничестве в этой области между Россией, Украиной и ЕС, то, я думаю, Евросоюз изучит все предложения и изложит свою позицию. Но повторяю: мы готовы работать с Украиной по модернизации ее газотранспортной системы и в других сферах. И кое-что мы уже делаем – помогаем улучшить финансовые институты и прочее.

/Интерфакс/