Пленный как предчувствие
В прокат выходит картина Алексея Учителя "Пленный". Новый художественный фильм заслуженного документалиста, пожалуй, не стоит сравнивать с рассказом Владимира Маканина, взятого за сюжетную основу
Москва. 10 сентября. INTERFAX.RU – Алексей Учитель снял "Пленного" по рассказу Владимира Маканина, но педантично сверяться с двадцатистраничным текстом, наверное, не стоит. "Cолдаты, скорее всего, не знали про то, что красота спасет мир, но что такое красота, оба они, в общем, знали". (В. Маканин "Кавказский пленный"). Да, у Маканина, солдат Рубахин доходит почти до исступления в ощущениях, вызываемых непосредственной близостью опасно красивого пленного, да, убитый по рассказу Боярков по сценарию остается живым и попадает в плен в чеченской деревне, но не меняет это ничего в сути истории. Так же как абсолютно не важно, что в фильме знакомая Вовки выносит ему из магазина бутылку водки, а не портвейна, что носки Рубахин купил, а не мать ему связала, носки они есть носки, и на войне солдат отдает их раненому пленному. Крымские скалы, снятые замечательным оператором Юрием Клименко, вполне могут быть чеченскими перевалами.
После "Прогулки" Алексею Учителю вновь удалось удачно подобрать актерский состав из "незамыленных" будничными сериалами лиц. Основные роли исполняют Вячеслав Крикунов (Рубаха) – суровый и немногословный солдат, Ираклий Мсхилаиа (пленник Джамал) – чеченский снайпер с лицом лермонтовской Бэлы, Петр Логачев (Вовка) – пострел с прикладом, но орлиными повадками.
По сюжету подразумевается, что действие происходит в период ведения одной из чеченских компаний, но сцена во дворе полполковника Гурова может произойти и на юге России и на кавказском севере: та же веранда, та же жара, мухи те же, чай, стопка водки и торг, вечный торг Гурова и Алибекова о "калашах", гранатометах и ящиках с патронами. Во дворе появляются Рубаха и Вовка и просят о подмоге застрявшей в горах колонне. В помощи отказано, потому что происходящее – не военные действия, а скорее военное бездействие. Солдаты отправляются дальше, и в лесу Рубахин, сбивая с ног автоматом молодого чеченского снайпера, берет его в плен. Теперь их не двое, а трое. Кому – Трофей, а кому Джамал. Втроем и поползут дальше, ослушавшись приказа, через лес, овраги, горные речушки и скалы.
Нарушить приказ пришлось решительному Рубахину в ответ на сальные намеки в адрес красавчика пленного от сержанта Ходжаева, которого играет Сергей Уманов, поднаторевший по части брутальности в "ментовских войнах" и прочих "убойных силах". Уманову удается использовать в одном образе сержанта многие перлы неофициальной армейской словесности. И тут понимаешь, что такую бессмысленную войну с ее невнятными целями могут двигать лишь сущие холерики в камуфляже. И когда Рубаха на приказ отдать Джамала отвечает сержанту: "Пленник - мой!" градус противостояния смещается из категории "наши-не наши" в "мое и чужое". "Своего" пленного солдат поведет дальше, через горы, гудящие кровью, дождем, грохочущие срывающимися осколками и автоматными очередями, проведет до конца. А потом ночью, укачиваемый в грязном брезентовом фургоне на горным серпантине, проснется от собственного крика.
"Пленный", не оцененный "Кинотавром" и признанный форумом в Карловых Варах, выходит как-то вовремя, если можно так сказать. Алексей Учитель во вступительном слове на премьере не мог не заговорить о грузино-югоосетинском конфликте, но слово это было не хроникера или документалиста, и даже не художника-гуманиста, потому что герои его фильма, наверное, прежде всего люди, а уже потом сержанты, солдаты и пленные.
/Интерфакс/
