Норвежский лес, японские щепки
На экране лирическая драма о первых чувствах, первом "прости", первом "хочу" и таком же первом "нельзя". Все это снято по роману Мураками, но ориентировано не только на поклонников
Москва. 24 декабря. INTERFAX.RU - Вьетнамский режиссер Чан Ань Хунг, снявший "Рикшу" и недавно у нас показанный "Я прихожу с дождем", японского писателя Харуки Мураками на тему экранизации его романа "обрабатывал" довольно долго. В конце концов, Мураками сдался, и началась кропотливая работа над "Норвежским лесом". В центре сюжета трое героев, трое молодых людей, один из которых решает покончить с собой. После смерти Кидзуки его девушка Наоко и его друг Тору на какое-то время расстаются, но, однажды встретившись, вступают в мучительную и болезненную связь, которая приводит Наоко прямиком в психиатрическую больницу где-то в безымянной, но прекрасной японской глуши. Ну а Тору остается более или менее на плаву, продолжая барахтаться в собственных неумелых попытках разобраться в себе и в отношениях с внешним миром, который иногда идет навстречу и улыбается глазами грустной и любопытной студентки Мидори.
Канва "Норвежского леса" безыскусна и проста, все в нем держится на гипертрофированной чувствительности и чувственности персонажей, на которых даже, в силу каких-то абсолютно субъективных причин, почему-то сложно раздражаться. Хотя завопить и нарушить обет терпения тут есть от чего. Во-первых, хронометраж, фильм идет чуть больше двух часов, и пускай все в "Лесу" чрезвычайно красиво и романтично, но от "неподготовленного" зрителя выдержки такое зрелище потребует немалой, на премьерном показе в зале клокотали даже фанатеющие от Мураками соседи. Во-вторых, опять же не может не обессиливать невероятное количество драматических сцен, число которых отнюдь не перетекает в их качество, но безмятежные по природе лица актеров, время от времени искажающиеся гримасами душевных страданий, немного снижают общий градус невыносимости и чуждости такого накала.
В общем и целом, у творения Чан Ань Хунга есть и неоспоримые достоинства: персонажи действительно довольно мало говорят, то есть они, конечно, переговариваются и активно, как бы это "попрохладнее" выразить, коммуницируют, но в такой форме, которая не "перегружает" восприятие: пейзажи, крупные планы, простецкие наряды юных японцев конца 60-х и проникновенное музсопровождение, написанное Джонни Гринвудом из Radiohead.
Долго разбираться с вопросами, затронутыми "Норвежским лесом" не придется, всех немного жаль, все страдают по-своему, но одинаково тяжело и беспросветно. Не очень понятно в таком случае, нуждается ли вымученная годами урегулирования технических вопросов экранизация, вообще в каких-либо рекомендациях. Получается, что поклонники романа Мураками доберутся до нее так или иначе, а вот, чем может быть интересен "Норвежский лес" тому, кто про книгу ни сном, ни духом, не ясно.
Вот и получается, что "перерисовка" Чан Ань Хунга, в некотором смысле, как, кажется, и замышлялось, была и осталась "вещью в себе", трогательной, интимной и, естественно, наивной попыткой режиссера передать свои ощущения от прочитанного у популярного и любимого писателя. Судить за это, вроде как, не приятно.
Обозреватель Полина Грибовская
/Интерфакс/
