Как гордимся мы, современники!..
Игровой дебют Сергея Дворцевого "Тюльпан" вышел в прокат, и это – событие. Можно лишь спорить о том, с каким оно знаком.
Москва. 22 ноября. INTERFAX.RU – Такое ощущение иногда странное возникает, когда какой-нибудь известный на весь мир документалист снимает свой игровой дебют и вдруг начинаются ахи-вздохи: что же, дескать, мы его раньше не замечали, куда смотрели? Вдруг обнаруживается невероятный интерес к его творчеству, находятся старые фильмы, а все журналы и газеты спешат взять у него интервью. За этот год уже третий дебют документального режиссера выходит в прокат, и все повторяется заново. Сначала все открыли для себя Сергея Лозницу, потом Алексея Федорченко, теперь вот после двух лет полочно-фестивального существования появляется "Тюльпан" Сергея Дворцевого. Вот увидите, все сейчас начнут голосить, какими талантливыми режиссерам полна русская земля, а мы их сидели, ждали и дождались наконец. Честно, хочется по-гоголевски плюнуть и по-иствудски уйти в закат. Ладно, пусть невнимательность и равнодушие мешают иногда сразу разглядеть талант. Пусть каждый из названных режиссеров по пятнадцать лет был никому не нужен и вынужден был унижаться и искать деньги (и зрителя!) за рубежом, снимая кино на экспорт. Ван Гог тоже свои картины не мог продать. Но посмотрите на людскую массу! Теперь, когда перед ней открылся большой художник, она рассматривает его прежние документальные работы, как какое-то баловство, как тренировку перед выходом в свет – игровое кино.
Отсутствие каких-то важных рецепторов мешает понять, насколько документальные работы Учителя, Разбежкиной, Федорченко и многих других сильнее игровых. Не от хорошей жизни идут в игровое кино, и даже исключение Сергей Лозница, сделавший в высшей степени яркий фильм "Счастье мое", сам по образованию "игровик", скорее всего, останется в истории кино именно как оригинальный документалист. Возможно, Сокурова это тоже касается. Да, игровые фильмы документалистов получают премии, обогащают игровой кинематограф, но это говорит больше о слабости последнего. Первые среди равных, документалисты в игровом кино вырываются вперед, а потом сбавляют обороты, потому что… По многим причинам, о которых здесь возможности говорить просто нет.
Для тех, кто внимательно посмотрит фильмы Дворцевого, сразу станет понятно, что "Тюльпан", участник многочисленных МКФ, обласканный критикой, - это большая трагедия не только Дворцевого, но и всего нашего документального кино. Перед нами этнографическая сказка, которых так много сейчас развелось и которые при этом почему-то все еще востребованы. История парнишки, который хочет жениться на симпатичной Тюльпан, обзавестись хозяйством и устроить себе в степи земной рай, - это, конечно, снято талантливо, с юмором, с запоминающимися моментами вроде принятия родов у овцы или долгих проездов с танцами под Boney M по степи. И это произведение искусства, которое стоит пропустить через себя. Но оно не впечатляет, потому что оно все равно вторично по отношению к тому, что мы видели в прошлых фильмах Дворцевого. Не стоит весь фильм "Тюльпан" сцены с засыпающим от сытости младенцем в "Счастье" или длиннющего кадра со стариками, толкающих по узкоколейке вагон с хлебом в "Хлебном дне". Даже привычные у Дворцевого гэги с домашними животными не могут здесь помочь: утеряна непосредственность, никакой лубок не заменит естественное течение жизни.
Дворцевой объявил, что из неигрового кино он уходит: слишком велика ответственность перед теми, кого он выставляет на показ. Конфликт для документалиста нормальный, и надо было бы помочь Дворцевому его преодолеть. Но потерю, которую представляет собой его уход для нашего кинематографа, никто не ощущает, кроме горстки остающихся в маргиналах одиночках, которым важно неигровое кино. Наоборот, вив ле руа! Дворцевого приветствуют с распростертыми объятиями, хотя все прекрасно понимают, что Америки он в игровом кино не откроет, тем более что степные штучки уже начали понемногу приедаться, и любой назовет пять похожих друг на друга фильмов, от которых "Тюльпан" почти не отличается. Нечему радоваться!
Обозреватель Сергей Сычев
/Интерфакс/
