Петербургский форум: содержание в долгу перед формой

Что в этом году обсуждали на Петербургском международном экономическом форуме

Москва. 18 июня. INTERFAX.RU - Петербургский экономический форум за свою историю пережил несколько реинкарнаций, с каждым разом расширяя масштаб и одновременно удаляясь от центра города. Когда-то он спокойно помещался в Таврическом дворце, где не столь многочисленным участникам выдавался шанс ненадолго представить себя депутатами дореволюционной Думы. Затем переехал на Васильевский остров, в "Ленэкспо": площадку более просторную, но очевидно "морально устаревшую": только красочные гигантские полотнища на всех свободных поверхностях скрывали острую потребность форума в инфраструктурных инвестициях.

Наконец, заставив участников пару лет подождать, ПМЭФ перебрался на новое, уже без кавычек, место - "Экспофорум". Оправдывая территориальную близость к Пулково, конгресс-центр действительно напоминает аэропорт. Теснота "Ленэкспо" забыта, как страшный сон: помимо уже привычных для ПМЭФ гигантов, разместить свои стенды получили возможность компании второго и далее эшелонов, многочисленные регионы и даже "конкуренты" (Ялтинский экономический форум). Если в прошлом году посетитель основного павильона "Ленэкспо", хотел он этого или нет (ближе к окончанию не хотел уже почти никто), обязательно наталкивался на говорящего робота со стенда Сбербанка России, то теперь и роботов стало намного больше - при желании из них можно было бы собрать отдельную сессию, - и пространства, чтобы избежать беседы с антропоморфными механизмами.

Форум в Давосе, как заносчивая дочь американского миллиардера Вандербильда, получил меткий удар. Такой качественной инфраструктуры у него нет и вряд ли будет: в Швейцарии нет "Газпрома", чтобы профинансировать строительство колосса наподобие "Экспофорума", а в самом Давосе банально не хватит для этого места. Правда, чтобы оспорить у Давоса право на формирование глобальной повестки, инфраструктурного превосходства маловато: как минимум нужно добиться, чтобы форум не "крутился" только вокруг программы участия первого лица и его ключевого гостя, как Земля вокруг Солнца. Пока же только в Давосе можно увидеть огромную очередь на входе в какую-нибудь "лабораторию идей", куда, как ни странно, не идет ни один президент или хотя бы глава центробанка. Организаторы ПМЭФа стараются разнообразить программу и сделать ее более современной, но победить "иерархическую повестку" вряд ли в их силах.

Поэтому центром притяжения форума как была, так и остается пленарная сессия. Сессия без какой-то конкретной темы, то есть с темой - "выступление президента Путина про экономику" (а затем - ответы на вопросы модератора-иностранца про политику). Главным гостем на этот раз был Маттео Ренци, премьер Италии, страны, даже сейчас сохраняющей образ друга России, не нарушая, впрочем, генеральной линии ЕС. Общее ощущение: до нормализации отношений далеко, но заметно ближе, чем год-два назад, когда Россия еще продолжала изо всех сил смотреть на Восток в поиске новых партнеров, и это сильно отражалось на повестке и идеологии форума.

У экономической проблематики мало шансов пробиться в сессию вопросов и ответов с президентом - пока деловое сотрудничество с Западом остается "примороженным", иностранцев больше интересует Сирия, Украина, а теперь еще и допинг. Другой актуальный околоспортивный вопрос - про поведение фанатов - не прозвучал, но настолько очевидно витал в воздухе, что его и не понадобилось задавать. Президент назвал драки во Франции с участием российских болельщиков "полным безобразием", не преминув при этом обратить внимание, что "двести наших болельщиков "отметелили" несколько тысяч англичан". Так и все российско-европейские отношения: конструктивные намерения и взаимные уколы. Пока Маттео Ренци благодарил Владимира Путина за добрую весть о победе сборной Италии по футболу, ЕС продлевал "крымские" санкции, а российских легкоатлетов отлучали от предстоящей Олимпиады.

Макроэкономическая повестка форума вновь страдает от рассинхронизации с сырьевыми циклами: и год назад отскок цен на нефть (как потом выяснилось, временный) не способствовал мозговому реформаторскому штурму, и сейчас картина вышла такая же. Нефть в районе $50, и экономический блок яростно спорит, это сверхдоходы или просто доходы?

Верховный офис

Принцип "проектного офиса" в госуправлении хорош не только эффектным современным названием, но и тем, что все понимают его по-разному. Новая бюрократическая надстройка или революция в государственном менеджменте? Пока жизнь на этот вопрос не ответила, но формирование проектной инфраструктуры идет полным ходом и даже более масштабно, чем можно было предположить.

"Очевидно, что задачи, которые стоят перед нами, требуют и новых подходов к управлению развитием, и здесь мы намерены активно использовать проектный принцип. Уже в ближайшее время будет создан совет при президенте по стратегическому развитию и приоритетным проектам. Ваш покорный слуга возглавит его, а президиумом совета будет руководить председатель правительства Дмитрий Анатольевич Медведев", - рассказал Владимир Путин на пленарном заседании. Тяжеловесное название нового органа не слишком соответствует духу "проектного менеджмента", но дело, конечно, не в названии - главное, как все будет работать. Пока никто на этот вопрос не ответил, если не считать универсальной формулировки от Игоря Шувалова ("площадка для консолидации всех административных усилий для того, чтобы добиваться конкретного результата").

Не ясно пока и то, будет ли пересекаться состав и функционал нового органа с другим "неофитом" - экономическим советом, деятельность которого была недавно перезапущена. Там президиум возглавляет сам президент, а его заместителем является Алексей Кудрин, покинувший в свое время правительство из-за разногласий с Дмитрием Медведевым.

Главную задачу властей на ниве создания делового климата Путин сформулировал на встрече с руководителями крупнейших международных компаний так: "Очень надеюсь, что такие, как я не помешают работе таких, как вы". Буквально за пару часов до этого министр культуры Владимир Мединский одну такую компанию, должно быть, сильно озадачил. "Например, компания Danone. Привет ей передаю, будут у вас проблемы. Обещаю. В ближайшее время", - таков был комментарий министра к спору "Союзмультфильма" с Danone о правах на использование бренда "Простоквашино".

Бюджет самых честных правил

Место интеллектуальной экономической силы форума - деловой завтрак Сбербанка. На этот раз он прошел под названием "Жизнь после нефти", но провокационное название не сбило участников с толку. Нефть-то никуда не делась, и цена на нее не такая уж низкая. Так что преимущественно на завтраке говорили и спорили о том, как жить во время нефти, а не после.

Только Герману Грефу удалось собрать вместе министров экономики и финансов (в официальной программе форума общих для них мероприятий не нашлось, даже макроэкономическая панель в первый день ПМЭФ обошлась без представителей Минэкономразвития - там выступали главы Минфина и ЦБ, чьи взгляды на целевую модель бюджетной политики сейчас очевидно близки). И Антон Силуанов, и Алексей Улюкаев призвали прекратить гадания на нефть, но вложили в эти призывы кардинально разный смысл.

"С точки зрения государственных финансов мне кажется, что абсолютно понятно, что надо делать - надо перестать гадать, какая будет нефть завтра, послезавтра, при определении наших прогнозов, потому что мы сами создаем себе шоки, проблемы для экономики, для бюджета, для курса, для денежно-кредитной политики. Мы сами хотим надеяться, что вдруг что-то случится - нефть отрастет, вернется на $100 за баррель, и мы повысим зарплаты, пенсии, и начинаем все это вкладывать в наши планы. Так вот это была наша ошибка. И, может быть, недостаточная жесткость бюджетной политики предыдущих лет привела к тому, что мы очень сильно чувствуем снижение цены на нефть", - сказал Силуанов.

"Что делать? Нужно брать при планировании бюджета, экономики и финансовой политики структурную цену на нефть в $40-50, я думаю, что в этих пределах нам нужно ориентироваться при формировании наших планов", - заявил глава Минфина.

"Вот как говорит мой друг Антон Силуанов: а давайте из головы возьмем какую-то цену и под нее будем строить нашу жизнь. Шансов на то, что эта цена будет правильная - ровно столько же, как на то, что, выйдя на улицу, вы встретите зеленую обезьяну. 50% - либо встретите, либо не встретите. Точно также и с ценой на нефть - либо будет, либо нет. Давайте возьмем ноль, давайте возьмем минус 10 (за баррель - ИФ), и у нас будет все еще лучше с точки зрения макроэкономики", - парировал Алексей Улюкаев.

"Мне кажется, что это совершенно бессмысленное упражнение. Этот короткий ответ - давайте излишки денег отвезем в резервы, это ответ некачественной системы государственного управления. Когда система управления государства некачественная, чтобы не создавать соблазна неэффективных расходов, вы уводите и куда-то прячете в кубышку эти средства", - сказал Улюкаев.

"Задача состоит не в этом, а в том, чтобы построить правильную и качественную систему принятия решений в бюджете, в экономике, в инвестициях. Вот что является важным, поэтому нам надо не бюджетное правило, а нам нужен правильный бюджет. Правильный бюджет - это тот бюджет, который ориентирует нас на развитие ", - считает министр.

Спор двух министров - не личностный, а "должностной", уверен ректор РАНХиГС Владимир Мау.

"Дискуссия совершенно правильная и естественная между министерством экономики и министерством финансов. Мне кажется, если бы министры поменялись местами, она была бы примерно та же, то есть это не какая-то личностная позиция. Министерство финансов должно быть консервативным, в конце концов, оно в первую очередь отвечает за стабильность, а не за рост. Минэкономики отвечает за рост. И в этом смысле дискуссия абсолютно понятная и здоровая. Это, кстати, один из аргументов, почему министерства эти объединять не стоит", - сказал он.

Бюджетное правило в ресурсной экономике необходимо, надо только решить, как его настроить, считает Мау.

"Представление о том, что обилие дешевых денег упрощает жизнь правительства - ошибочно. Егор Тимурович Гайдар в 2004-2005 году, когда были выплачены внешние долги, сказал: "Я думал, сложно быть министром финансов, когда денег нет, но сейчас вижу, что гораздо труднее быть министром финансов, когда денег много". Действительно, когда денег нет, ты можешь объяснить это и министру труда, и министру обороны, и все понимают. Когда денег много, объяснять, что исходя из макроэкономических соображений долгосрочной стабильности, их нет, гораздо труднее. Управление бюджетом в условиях ресурсной экономики с пониманием, что она неустойчива и эти доходы колеблются - очень трудно. Каждый раз возникает иллюзия, что на этот раз все будет иначе, и мы вышли на новое ценовое плато. Поэтому бюджетное правило нужно, а вот дальше идет развилка", - сказал Мау, входящий в состав президентского экономического совета.

Найти баланс между позициями Минфина и Минэкономразвития в конечном счете можно, полагает он.

"Бюджетное правило должно иметь жесткую цену отсечения, не связанную со среднегодовой. И оно должно установить определенные правила расходования рентных доходов (тех, что по-английски называются windfall money). И здесь я готов согласиться с тем, что в принципе задача держать эти деньги в резерве на худшие времена - неправильна. Эти деньги должны тратиться на ослабление зависимости от конъюнктурных колебаний и инвестироваться в проекты, не требующие постоянных затрат (грубо говоря, инвестиции, а не социальные обязательства). Или на снижение налогов, например", - сказал он.

О том, насколько важен для экономики механизм использования рентных доходов, говорит не только российский опыт. "Достаточно посмотреть на историю СССР, России, Венесуэлы и Норвегии. Венесуэла и СССР тратили всю нефтяную ренту на текущее развитие, и там - катастрофа. Норвегия не тратила ничего, и там некоторое замедление темпов роста с 2% до 0,5% с минимальными колебаниями валюты. Россия тратила частично, и соответственно, находится где-то между - ситуация достаточно стабильна, но явно хуже, чем в Норвегии. Один из уроков бюджетного правила последнего десятилетия говорит о том, что наличие значительных бюджетных ресурсов провоцирует популизм - не адаптацию экономики к новым вызовам (в том числе к кризису), а именно популизм", - считает Мау. Большие резервы помогают предотвратить катастрофу, но консервируют проблемы: "когда у вас много денег - вы начинаете их неэффективно расходовать в период высоких цен и затыкать дыры при их падении, и тогда кризис ведет не к структурным реформам, а к откладыванию структурных реформ, потому что у вас много денег".

Нефтяное спокойствие

Нефтяная тема - традиционно одна из базовых на ПМЭФ - все-таки это основа российской экономики. Меняется только вектор обсуждения: в зависимости от цен на нефть спикеры рассуждают, как все плохо или как все хорошо. Прошедший форум отразил, что сейчас в российской нефтянке "все спокойно" - цена на нефть выбралась из ямы, но до уровня сверхдоходов ей, возможно, уже не подняться.

К тому же к санкциям нефтяники адаптировались, иностранный бизнес снова стремится в партнеры, и уже отпала необходимость демонстрировать на форуме бурную деятельность. Если в последние годы крупные нефтегазовые корпорации пачками подписывали соглашения на ПМЭФ, то в этом году даже "Роснефть" и "Газпром" обошлись скромным количеством подписаний.

Иностранцы же изо всех сил делали реверансы, пусть и скромно, чтобы не слишком сильно засветиться. Число представителей зарубежных энергокомпаний на форуме 2016 года значительно увеличилась. Их внимание к российскому нефтегазовому сектору демонстрировали забитые аудитории на сессиях по углеводородам: эти сессии были одними из самых многолюдных, желающие послушать выступления вынуждены были стоять вплотную, сидеть на полу и стойко выдерживать духоту.

Цену на нефть обсуждали все. Но, наверное, максимально лаконично по этому поводу высказался президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, резюмировав мнения аналитиков, представителей стран ОПЕК и даже спекулянтов. Цена на нефть в $50 за баррель не самая лучшая, но на текущий момент она отражает реальность, в которой надо жить и искать положительные моменты, сказал он.

"От падения цен на нефть проиграли все: импортеры, экспортеры, конечно, проиграли развивающие страны. Плохо - да, плохо, но в любом плохом есть хорошая сторона. Все наши страны, наконец-то, взялись за нефтепереработку, за обрабатывающую промышленность, за индустриализацию, за развитие других отраслей", - сказал Назарбаев.

Несмотря на падение цен на нефть, добывающие страны продолжат успешно производить сырье. "В ближайшие десятилетия, ну, наверное, до середины этого века потребности в нефти и газе снижаться не будут. Мы, нефтедобывающие страны, все равно будем работать, не сбавляя темпов", - сказал президент Казахстана.

Глава "Роснефти" Игорь Сечин, выступая на одной из профильных сессий, так оценил текущую ситуацию на мировом рынке: "Итогом нынешнего кризиса, как мне представляется, становится переосмысление той роли, которую играют и будут играть три крупнейшие страны-производителя нефти, обладающие не только ресурсным геологическим потенциалом, но и широким комплексом факторов, требующихся для воздействия на рынки. Происходит кристаллизация основных игроков. Эти страны - Саудовская Аравия, США и Россия. Каждая из них находит ответы на эти вызовы, опираясь на свои ресурсные и технологические возможности, структуру рынка, особенности принятия политических и экономических решений", - сказал Сечин.

Пока же российские нефтяники продолжают держать планку добычи в любых условиях и сохраняют инвестиции. Глава "Газпром нефти" Александр Дюков отметил, что на фоне упавшей цены на нефть в мире в России подобное положение вещей сложилось благодаря налоговой системе. "Да - при низких ценах на нефть мы теряем в долларовых поступлениях. Но рубль помогает компенсировать выпадающие доходы", - сказал он. Глава "ЛУКОЙЛа" Вагит Алекперов отметил, что "с девальвацией рубля можно в рублевой массе сохранить активность в России".

Новое равновесие в отрасли Алекперов описал так: "Сегодня наши поставщики, подрядчики, начали снижать свои цены на услуги и товары. Мы начинаем совместно балансировать на одной рентабельности, которая позволяет нам работать достаточно успешно и при $40, и при $50 и $60. То есть этот психологический перелом от цен $110 за баррель к $30 за баррель у наших подрядчиков прошел. Они сегодня реально смотрят на то, как складывается рынок и реальные цены выставляют за свои товары".

При этом руководители "Газпром нефти" и "ЛУКОЙЛа" подчеркнули, что российской нефтянке нужна донастройка налоговой системы, поскольку требуется поддержка старых месторождений и внедрение новых технологий в отрасли. Возврат нефтяников к излюбленной налоговой теме ярче всего демонстрирует, что в отрасли все успокоилось и вернулось на круги своя - к лоббированию интересов.