Замглавы ИМЭМО: экономику, как и жизнь, невозможно перекрыть

Владимир Миловидов рассказал, как российская экономика адаптировалась и продолжает работать в условиях санкций

Москва. 5 сентября. INTERFAX.RU - Прошло полгода, как наша экономика живет в условиях небывалых санкций, призванных сломить ее. Удалось это ли нет?

На эту тему наш специальный корреспондент беседует с заместителем директора ИМЭМО им Е.М.Примакова Владимиром Миловидовым.

Данные экономического барометра

- После объявления последнего тура санкции прошло полгода. Как повлияли они на состояние экономики? Судя по официальным отчетам доходная часть бюджета увеличилась.

- Вот уже на протяжении 30 лет в ИМЭМО реализуется интересный проект, который называется "Российский экономический барометр". Мы опрашиваем предприятия по целому ряду вопросов. И за 30 лет сформировались уже достаточно большие ряды данных , иллюстрирующие оценки руководителей наших российских промышленных предприятий как они видят экономику своего собственного предприятия.

Приведу некоторые данные "Российского экономического барометра" за первые полгода 22-го года. Загрузка производственных мощностей в среднем уже составила порядка 85%. В прошлом году он был 84% - это был самый высокий годовой показатель за 30 лет.

Другой фактор – запасы готовой промышленной продукции. Здесь тоже очень интересная тенденция, которая, кстати, подтверждается Росстатом о том, что с начала военной операции довольно сильно проседали запасы, потому что готовая продукция уходила в потребление. Но сейчас ее запасы находятся на достаточно низком уровне – чуть больше 80%, если нормальный месячный уровень 100%. Это также самый низкий показатель с 2000 года. То есть это о чем говорит? Это говорит о том, что продукция не залеживается, ее производство продолжается и она распродается.

То же самое мы видим и по портфелю заказов. За полгода среднее значение – 91, при нормальном уровне 100. Это тоже наибольшее значение за все 30 лет. В прошлом году было 89.

Далее. Интересен ответ руководителей на вопрос, в каком состоянии находятся их предприятия: в хорошем, плохом или нормальном? Так вот за первые шесть месяцев 22-го года 85% респондентов сказали, что их предприятие находится в хорошем или нормальном состоянии. И это тоже оценка, которая выше, чем за все 30 лет.

Конечно, в течение года возможны корректировки. Опрос РЭБ имеет свой охват предприятий по размеру, видам деятельности. Но он иллюстрирует тенденции, которые пока говорят о том, что экономика остается в нормальном состоянии.

К этому можно добавить данные Росстата о промышленном росте за первую половину года. По сравнению с первым полугодием 21-го года индекс промышленного производства – плюс 2%; продукции сельского хозяйства – 2,2%. При этом отношение численности официальных зарегистрированных безработных к первому полугодию 21-го года вообще 39%, то есть существенно упал уровень безработицы. Еще могу добавить и такой косвенный показатель, как динамика запросов в Google "Ищу работу". Популярность такого запроса устойчиво снижается, сейчас она на минимальном уровне за последние 15 лет.

Еще одна цифра, которая, конечно, сегодня многих поражает - это сальдированный финансовый результат нашей промышленности по первому полугодию – плюс 32% к прошлому. (Сальдирование – это прибыль минус убытки – ИФ ) По II кварталу плюс 25%. У США этот показатель – плюс 9% . Это данные свидетельствуют о росте прибыли. А в мае эти цифры составляли соответственно в США – 9%, а в России 14%. Цифры сопоставимые.

- Так за счет чего увеличились доходы в бюджете?

- А теперь перейдем к ответу на вопрос об увеличении доходной части бюджета. Ответ на него мы увидим в отчете главы Федеральной налоговой службы президенту РФ. Он сообщил, что на сегодняшний день, собираемость подоходного налога у нас выросла на 14%.

Почему я обращаю ваше внимание на подоходный налог? Цифры его увеличения подтверждают, что предприятия продолжают платить зарплату людям, безработица относительно низкая, и отсюда увеличение собираемости подоходного налога.

Экономика адаптировалась и продолжает работать!

- Вы хотите сказать, что экономика продолжает работать? Но за счет чего?

- Теперь что это означает? Это означает две вещи. В самом начале специальной военной операции, в начале наложения санкций на Россию я говорил, что у экономики существует свой внутренний механизм абсорбирования шоков. Если сразу не происходит какого-то резкого перелома ситуации, то, чем дальше от момента шока идет экономический процесс, тем больше экономика адаптируется к происходящему. Это один фактор.

С другой стороны, безусловно, в любой экономике существует инерция, инерционность. Но обратная сторона инерционности состоит в том, что экономика как бы приспосабливается. Она не просто продолжает двигаться, а начинает приспосабливаться к этим процессам.

На это влияет совокупность факторов. О них кстати много пишут сейчас в том числе и на Западе. Экономисты обращают внимание, безусловно, на принятые меры правительством и Центральным банком, в том числе в области валютного контроля. Это и сбивание банковского ажиотажа через увеличение процентных ставок, и ограничения, связанные с выплатой валюты нерезидентами. Плюс механизмы помощи регионам и предприятиям. Все это в совокупности создало подушку, которая как бы с амортизировала первоначальный шок.

Почему это вызывает удивление? Во-первых, потому, что никто не ожидал такой приспосабливаемости и гибкости наших предприятий, населения, да государственных органов к такого рода экстремальным шокам. Над всеми нами довлела иллюзия пренебрежения, мол, слабая, сидящая на игле углеводородов экономика. Было время этот тезис "из каждого утюга" раздавался. Как следствие, во-вторых, недооценка роли наших энергетических ресурсов в мире, принижение всей отрасли. А это наша "палочка выручалочка", а для стран, вводящих санкции, – осиновый кол, на который они напоролись. В-третьих, слепая вера вводящих санкции в финансовые инструменты и механизмы. Да экономика очень сильно пронизана финансовыми отношениями, но они не исчерпывают всю совокупность экономических отношений и связей. Перекрытие финансовых каналов, заморозка активов очень болезненна, но она не затрагивает глубинных процессов, а это, еще раз повторю, тысячелетиями выработанная способность людей находить решения проблем, преодолевать их и стремиться сделать свою жизнь лучше. Экономика сильнее всех санкций, потому что это прежде всего человеческие отношения. Это гуманитарное явление. Вот и оказалось, санкции ввели, а экономика работает. Малый, средний, небольшой бизнес, региональный бизнес выдержал!

Важнейшая отрасль для нашей и западной экономик!

- На саммите министров иностранных дел Евросоюза активно обсуждалась тема о приостановке действия договора об облегченном визовом режиме для россиян. И у них постоянно звучала фраза о том, что недопустимо, чтобы россияне ехали за границу заниматься шопингом.

- Так это приносит им же прибыль.

- Именно! И что если не пустят? Мы это уже проходили в 14-м году, когда ограничение импорта определенных продуктов в Россию привело к бурному развитию внутренней промышленности. И когда мы сегодня видим примеры развития региональных предприятий, которые производят, в том числе, все, что угодно – и одежду, и предметы первой необходимости, я уж не говорю про продукты питания, и т.д. Значит люди оказались в ситуации, в которой, что называется, жизнь продолжается и ничего не происходит.

Как я уже сказал, сейчас и Западе начинают понимать, что мало обращать внимания на финансовое или монетарное регулирование, нужно еще и учитывать множество скрытых механизмов внутри экономики. Они с одной стороны, могут быть дестабилизаторами ситуации, а могут быть, наоборот, стабилизаторами, как в случае с Россией. Поэтому совокупность факторов сыграла роль.

Инерционность, адаптируемость, сыграли свою роль. Но мы должны признать, что наш внутренний рынок оказался достаточно развитым. Да, может быть, нет суперэлитных вип-товаров, о которых говорят министры Евросоюза, но есть обычные для людей необходимые предметы жизни и питания. Этот рынок развит.

Просто изменились логистические цепочки!

- Нам удалось перебросить свои энергопродукты из Европы в Азию? Так быстро?.

- Судя по тем данным, которые публикуются в том числе и на Западе, нам удалось восстановить добычу углеводородов, прежде всего нефти и газа, хотя она особо и не падала. При сокращении поставок в Европу мы обеспечили себе рынки сбыта по всему миру, а не только в Азии.

На сегодняшний день мировые нефтяные рынки сбалансированы. И в этом балансе участвуют и наши ежедневные 6-7 млн баррелей нефти в день. Мы видим, что цены держатся на уровне порядка $90-100 за баррель, что говорит о том, что достигнутый в этих непростых условиях баланс сохраняется, и мы вполне удерживаем тот уровень, который нам важен. Безусловно, Индия и Китай стали очень важными точками, которые воспользовались этой ситуацией.

- Изменение логистических цепочек привело к поиску новых?

- Безусловно, потому что мы должны понимать, что помимо Европы и Америки, есть и другие страны, в которые все это поставляется и с которыми налажены нормальные отношения. И бизнес, который там работает, просто пользуются возможностью и поставляет эти товары.

Экономику невозможно перекрыть!

- Значит экономика живет?

- Это все к тому разговору, к которому мы с вами постоянно возвращаемся. Экономика находит пути существования, потому что вся человеческая жизнь всегда состоит из ограничений. Человек на протяжении всей истории хозяйственной жизни преодолевает ограничения. Поэтому очередное ограничение в виде санкций он все равно будет преодолевать, потому что ему нужно одно, другое, третье, четвертое, пятое. Он будет находить способы —получить это одним или другим способом. И всегда найдется тот, кто пожелает ему это доставить тем или иным способом. Это жизнь, которую просто невозможно перекрыть.