Вице-президент "ЛУКОЙЛа": Мы рассчитываем на улучшение экономики проекта Западная Курна-2, несмотря на сложности

Сергей Никифоров рассказал "Интерфаксу" о ближайших планах развития проектов компании за рубежом

Москва. 12 сентября. INTERFAX.RU - Всемирный энергетический конгресс, который в этом году проходит в Абу-Даби, по традиции собрал представителей крупнейших компаний и стран-производителей нефти. Российские производители были представлены "Газпромом" и "ЛУКОЙЛом", который давно зашел в ближневосточный регион и планирует укреплять свои позиции здесь. Зарубежные upstream проекты компании простыми не назовешь - они требуют долгого и терпеливого выстраивания отношений с властями и местными партнерами, но "ЛУКОЙЛ" настроен оптимистично. Вице-президент "ЛУКОЙЛа" по Центральной Азии, Ближнему Востоку и Северной Африке Сергей Никифоров рассказал "Интерфаксу" о том, как компания рассчитывает продолжать развитие в жарких нефтегазовых странах.

- Недавно в компании произошли изменения в штатном расписании: зарубежный upstream был поделен между двумя вице-президентами по регионам деятельности компании. С чем это связано?

- Это связано с развитием нашего зарубежного бизнеса, работой над повышением эффективности системы управления. Поэтому разделили по факту зарубежные проекты на два региона. За мной осталась Средняя Азия, Ближний Восток и Северная Африка (Египет), в которой я традиционно раньше работал. А другая часть: Западная Африка, и Мексика, где мы недавно вошли в новые проекты, а также наши европейские активы - Румыния и Норвегия - поручены другому вице-президенту. Считаю, что это совершенно правильно, потому что объем растет. Один человек бы все это не охватил.

- Какие-то конкретные задачи поставлены перед вашим блоком?

- Основная часть этих регионов является для компании стратегической. И наша задача - их развитие. Вы знаете новости о проектах в Казахстане, что мы смотрим потенциальные проекты в Азербайджане - ищем возможности для расширения.

- Не так давно "ЛУКОЙЛ" искал техконсультанта для блока upstream, в том числе за рубежом. Нашла ли компания такого консультанта? И вообще, зачем это нужно?

- Это простая техническая работа. У нас идет дальнейшее развитие Западной Курны-2 в Ираке, мы сейчас вышли на залежь Ямама, уже бурим первую скважину, то есть начнем в следующем году пробную эксплуатацию Ямамы. Потом будет большое развитие. У нас в Ираке на Блоке 10 крупное открытие, и мы приступили к оценке дальнейших перспектив. Консультант нужен для того, чтобы он проверял, насколько грамотно идет работа, помогал нам. Это две или три иностранные компании.

- Почему компания в сообщениях по итогам деятельности все время выделяет Западную Курну-2 и не учитывает добычу по проекту в общих цифрах?

- Это особенность контракта - он сервисный. Та высокая добыча, которая ранее показывалась, была связана с возмещением затрат по проекту на ранней фазе. После их возмещения добыча в нашей доле упала. Сейчас мы начнем новый цикл инвестиций, будет опять высокое возмещение и вырастет добыча в доле.

- Суммарная добыча на Западной Курне-2 достигла 100 млн тонн за 5 лет с начала разработки. Сколько потребуется времени, чтобы добыть следующие 100 млн тонн нефти?

- В рамках проекта в целом добывается около 20 млн тонн нефти в год. И сейчас идет программа по увеличению добычи, мы потихоньку ее наращиваем. Таким образом, вторую сотню добудем быстрее.

- Общая добыча нефти на Западной Курне-2 в 2018 году снизилась на 2%, до 20,4 млн тонн. А сколько планируется добыть по итогам 2019 года?

- В этом году общая добыча останется примерно на том же уровне, как и в следующем году, если все нормально пойдет. Потому что тут еще взаимодействие с Ираком, который должен одобрять нам все контракты с подрядчиками. А вот уже дальше пойдет рост. Мы договорились с иракцами о дальнейшем развитии и должны выйти на 450 тыс. баррелей в сутки в 2021 году, а потом уже за счет Ямамы - на 800 тыс. б/с еще через четыре года.

- А какова сейчас суточная добыча на Западной Курне-2?

- В среднем в районе 400 тыс. баррелей в сутки.

- "ЛУКОЙЛ" вернулся к проекту строительства трубопровода Туба - Фао для того, чтобы напрямую соединить месторождение Западная Курна-2 с крупнейшим экспортным терминалом страны. Готов ли FEED?

- Да, это была наша договоренность с иракской стороной, допсоглашение к нашему контракту. И мы сейчас приступили к FEED, которое должны в следующем году закончить, где-то в апреле-мае. И дальше уже реализовывать. И если ранее планировалось строительство двух ниток, то сейчас речь идет об одной.

- Если FEED будет закончен в следующем году, когда проект может быть реализован?

- Тут все будет зависеть от того, как быстро будет все согласовано с нашими иракскими партнерами, в частности, выбор подрядчика.

- По Западной Курне-2 вы с Total хотели еще проект по газохимии реализовать, подписали меморандум. Что происходит в рамках этого проекта?

- Мы представили наши предложения в министерство нефти Ирака. Но вследствие размера и сложности проекта необходимо предварительно обсудить его отдельные аспекты - периметр, состав участников, объем доступного сырья и прочие ключевые условия реализации проекта. В случае, если эти договоренности будут достигнуты, мы приступим к подготовке ТЭО.

- В 2015 году президент "ЛУКОЙЛа" Вагит Алекперов говорил, что при установившихся тогда ценах на нефть проект Западная Курна-2 стал малоэффективен. Сейчас у него там рентабельность выше?

- Рентабельность у проекта стабильная. Некоторые потери были, так как Ирак не смог с нами вовремя расплатиться. То есть, когда мы все инвестиции в 2014 году сделали, должны были достаточно быстро получить эти деньги назад. Сейчас по Западной Курне-2 все стабильно, затраты нам своевременно возвращают.

- Компания не пожалела, что вошла в проект?

- Проект сложный, с ним еще можно и нужно работать, и поэтому мы рассчитываем, что на определенном этапе мы с иракцами договоримся об улучшении экономики этого проекта. Мы эту тему не оставим. Эта тема звучит и на межправкомиссиях, и на переговорах с руководством Ирака. Мы рассчитываем на то, что все-таки сможем улучшить экономику проекта.

- Уточнили ли вы запасы по вашему второму проекту в Ираке - Блоку 10?

- Мы уже пробурили там шесть скважин, закончили сейсмику 3D на месторождении Эриду, она сейчас в обработке. Точные запасы будут уже после того, как мы сейсмику обработаем, интерпретируем.

- Когда вы планируете окончательно посчитать запасы месторождения Эриду?

- Это будет уже в следующем году, потому что сейсмика только-только закончилась. Мы рассчитываем в следующем году выйти на коммерциализацию запасов, то есть прийти в Ирак с предварительным планом разработки. У нас еще период геологоразведки не заканчивается, а мы уже придем с коммерциализацией, что говорит об ускоренном вводе проекта. Ирак пока на словах, мы с министром нефти это обсуждали, дал поручение, чтобы с нами этим вопросом начали заниматься. Дальше все будет зависеть от наших партнеров, насколько они готовы будут принять эту коммерциализацию, одобрить, от этого будет зависеть сроки разработки месторождения. А сроки реализации проектов у нас стандартные: сначала FEED, который займет, наверное, года полтора, и потом реализация проекта - года три.

- А в других странах региона вы видите для себя какие-то интересы?

- Оман очень интересен, но пока мы не нашли с ними чего-то конкретного.

- Касаясь ваших проектов в Узбекистане, подтверждаются ли первоначальные планы по добыче в 2019 году 16 млрд куб. метров газа?

- Да, есть определенные сложности, может, чуть меньше добудем, но не принципиально, то есть в районе 16 млрд куб. метров.

- Полностью ли компания компенсирует отставание в добыче в Узбекистане на Гиссаре проектом Кандым?

- Да. Там сложная система: цепочка вплоть до экспорта. То есть если вся цепочка будет работать нормально, все будет хорошо.

- Когда планируется восстановление добычи на Гиссаре на прежнем уровне?

- Это не от нас зависит, а от "Узбекнефтегаза", которому принадлежит завод, принимающий наш газ. Надеемся, что до конца года.

- А когда планируется приступить к работам в Узбекистане в рамках нового соглашения по изучению области на северо-западе страны?

- Мы уже изучаем, получили все геологические материалы от "Узбекнефтегаза" и обрабатываем. Сначала надо посмотреть, насколько там имеет смысл вообще делать сейсмику или что-то еще. Это совершенно неизученный район. Есть только старые данные со времен Советского Союза. Узбекистан, по-моему, в последние годы там пробурил пару опорных скважин, но не разведочных, вот и все.

- Сколько вы рассчитываете потратить времени на изучение информации, чтобы потом принять какое-то решение?

- Где-то в первом квартале следующего года закончим изучение, поскольку была некоторая задержка в передаче информации из-за действующих у них режимов секретности.

- В соседнем Казахстане по блоку Женис когда планируется начать буровые работы?

- Мы сейчас готовим рабочую программу, формируем еще оператора, людей принимаем. Там тоже все упирается в законы республики по экологическому мониторингу, по согласованию различных документов, то есть на срок влияет еще вот это. Я сейчас не готов пока точно сказать, когда. Ориентируемся на 2021 год.

- А когда планируется подписание другому блоку в Казахстане - I-Р-2?

- На прошлой неделе была встреча Вагита Юсуфовича с президентом Казахстана, и мы поставили себе цель - до конца года подписать соглашение по этому проекту. И если по блоку Женис уже сделана сейсмика, то по I-Р-2 надо будет ее полностью делать, поэтому здесь будет более длинный цикл.

- Какие планы у компании по поводу проектов в Египте?

- Переговоры по объединению концессий Мелейя и Мелейя Дип еще идут. Последнее предложение мы с оператором сформировали и передали. Пока ждем ответ.

- Eni в последнее время сделала несколько открытий в Западной пустыне Египта, недалеко от того места, где вы работаете. Не планирует ли "ЛУКОЙЛ" расширить свое присутствие в этой стране?

- Да, мы изучаем возможности по Египту, но пока ни с кем переговоры не ведем.