"Гамлет" по Додину: все уйдут, а я останусь

МДТ в рамках "Золотой маски" привез в Москву спектакль "Гамлет" в постановке Льва Додина

Москва. 5 апреля. INTERFAX.RU - Малый драматический театр - Театр Европы (МДТ) в рамках "Золотой маски" привез в Москву спектакль "Гамлет" в постановке Льва Додина, который представлен в пяти номинациях фестиваля и пройдет на Новой сцене театра "Мастерская Петра Фоменко" с 5 по 7 апреля.

Главные роли в спектакле играют Данила Козловский (Гамлет), Ксения Раппопорт (Гертруда), Елизавета Боярская (Офелия), Игорь Черневич (Клавдий). Постановка является воплощением сочинения для сцены Льва Додина по Саксону Грамматику, Рафаэлю Холиншеду, Уильяму Шекспиру, Борису Пастернаку. Этакое попурри из текстов перекочевало не только в реплики актеров, но и в оформление сцены, пластику и костюмы героев.

Впрочем, театралов и столичных ценителей творчества Льва Додина это только заинтриговало и билеты на три спектакля, в том числе самые дорогие за 20 тысяч рублей, были стремительно раскуплены.

По признанию Льва Додина, всякий человек, занимающийся театром, думает о "Гамлете". Он, в свою очередь, рассматривая пьесу, пытаясь разобраться в явлениях Гамлета, гамлетизма, в том, как к нему относятся, пришел к мысли, что это все перестало быть просто пьесой и стало мифологемой.

Впрочем, тем, кто ждет классическую постановку, следует поумерить пыл - от классического мало что осталось, но это лишь придает спектаклю свежести. Хотя всем известные акценты "Гамлета" - Йорик, "Быть или не быть" или "Порвалась дней связующая нить… Как мне обрывки их соединить?" никуда не делись.

Главным индикатором атмосферы в зале является сценография, над которой работал художник Александр Боровский. Сцена обрамлена металлическими строительными лесами, которые в свою очередь закрыты светлой защитной полиэтиленовой пленкой. В начале постановки пол представляет собой лишь имитацию оного - это остов из деревянных рамок, внутри которых пустота. Впрочем, по ходу пьесы эти квадраты, как паззл, заполняются деревянными же листами.

В связи с этим, для компенсации пространства, актеры в первой части спектакля активно перемещаются перед сценой, в проходах зрительного зала, между партером и амфитеатром, вовлекая зрителей в молчаливый диалог. Диалог, фоном для которого становится музыка Альфреда Шнитке, Дюка Эллингтона, Иоганна Себастьяна Баха.
Костюмы тоже несут смысловую нагрузку. Актеры одеты в современную одежду, каждый облачен в футболку с принтом, запечатлевшего портрет того или иного персонажа. Так, венценосные особы щеголяют с символикой Клавдия и фразами "Он мой король" у Гертруды и "Я тот самый король" у Клавдия. Офелия предстает в юбке-клеш, ботинках и футболке с надписью "Он мой принц". Гамлет носит на груди двойное изображение - себя и Призрака его отца.

В своих размышлениях создатели постановки не только ставят перед собой вечные вопросы (например, "быть или не быть", который звучит в совершенно неожиданном контексте), но и рефлексируют о том, как получается, что гуманист Гамлет по ходу действия убивает, сводит с ума и к финалу "укладывает" практически всех основных героев. Они приходят к мысли, что результатом всех размышлений главного героя является оправдание ненависти, мести, убийства, а в основе этого лежит желание власти. А затем завуалировано подталкивают зрителя задавать вопросы себе - что движет нашими поступками? Желание поступить именно так или трагическая невозможность поступить иначе? И, может быть, каждый из нас - по-своему Гамлет?