Автобиография как бестселлер

"Автобиографические записи" Родиона Щедрина бьют рекорды популярности. За неделю распродано больше половины семитысячного тиража книги, а спрос на книгу не снижается

Москва. 14 октября. INTERFAX.RU - Автобиографии выдающегося российского композитора Родиона Щедрина трудно было не ждать. Не таким большим секретом была его жизнь. Но слишком много было интерпретаций его творчества, часто отнюдь не справедливых. Поэтому книга Родиона Константиновича должна была стать в некотором смысле откровением. В свое время бестселлером стала автобиографическая книга "Галина" о Галине Вишневской, ее знакомстве с Мстиславом Растроповичем и их звездной бесконечно крепкой семье. "Галина" была переведена на множество языков и напечатана огромными тиражами за границей. (В те годы в Советском Союзе не было и речи об ее издании). Конечно, откровения Щедрина о советской действительности нельзя назвать скандальными, как это было у Вишневской. Но взгляд, взвешенный, спокойный, подкрепленный не всегда такой уж суровой действительностью - это как раз то, что актуально и востребовано сегодня.

Супруга Щедрина Майя Плисецкая год назад подарила на день свадьбы мужу книгу воспоминаний "13 лет спустя". Это была уже вторая ее автобиография. И разошлась она молниеносно. И вот, на золотую свадьбу сам Щедрин дарит книгу своей обожаемой Майе. Даже в тиражах и продажах Щедрин и Плесецкая не изменили друг другу. В начале "Записей" есть посвящение "Майе Плисецкой". И это не просто книга о нем. Это книга о них.

"Записи" Щедрина нельзя назвать биографией как таковой. Рассказывает о себе он урывками, выбирая самые яркие моменты жизни, творчества. Он пишет о детстве, консерваторских годах, начале семейной жизни с Майей Плисецкой, композиторской карьере, о сегодняшней действительности. Но это не отчет о каждом прожитом дне. Щедрин выбирает только характерные случаи, захватывающие и порой интригующие. Причем часто эти истории выстроены не в хронологическом порядке.

Оказывается, что в учебе Родион не был так уж усидчив. Его с детства начали учить музыке, но он неохотно садился за фортепиано. "Я возьму тебя на рыбалку, если ты выучишь наизусть Инвенцию Баха", - говорил Родиону отец. И это был один из немногих действенных методов.

Тем не менее, воспоминания композитора насквозь пронизаны музыкальными впечатлениями. Даже Алексин, где маленький Щедрин жил летом у бабушки еще в довоенные годы (а родился он в 1932 году), запомнился смутно, но в памяти навсегда остались колыбельные, голошение плакальщиц над покойником, переклички пастухов через реку.

Щедрин был одаренным ребенком, но при этом долгие годы водился с отъявленными хулиганами и был среди них "своим". Сегодня, зная, какой Родион Константинович интеллигентный и уважаемый человек, трудно поверить, что когда-то он дни напролет проводил с дворовой шпаной, регулярно ложился между рельсами железной дороги, чтобы доказать, что он не трус, сквернословил и кидал камни в лобовые стекла машин. На такие откровения решится не каждый именитый деятель искусства. А Щедрин пишет обо всем просто, без оценок и замечаний. Однажды только говорит, что сегодня иногда за те поступки бывает стыдно.

В юношестве дважды он пытался бежать на фронт. К счастью, наверное, эти попытки не увенчались успехом. Но при всем этом он был завсегдатаем Большого театра, продолжал учиться музыке, закончил Московское хоровое училище, начал сочинять музыку, успешно поступил в Московскую консерваторию на два факультета – композиторский и фортепианный.

Щедрин с гордостью рассказывает о своих гениальных наставниках, среди которых Дмитрий Шостакович, Арам Хачатурян.

Случаи из жизни в "Автобиографических записях" - это словно повод рассказать людям о той действительности, в которой Щедрин жил и творил. Композитор не только повествует о нравах, политике партии в отношении искусства, талантливых коллегах, бесталанных партийцев, имена которых были на слуху благодаря прогибам, услужливости. Он рисует максимально реалистичную картину жизни советского композитора. Щедрина возмущает однобокость трактовки западными музыковедами жизни людей искусства в Советском Союзе. Он сетует на псевдопрофессиональных критиков, которые, не имея ни опыта, ни образования, парой неверных трактовок могли и могут загубить карьеру талантливому музыканту. Тут может быть и политическая подоплека, и несовпадение музыкальных вкусов. Но чаще всего – это элементарное невежество.

"Автобиографические записи Щедрина" - это не только повествование о жизни, это призыв к благоразумию. Это попытка показать, насколько неоднозначной порой была Советская действительность, рассказать о победах и поражениях в ежедневных столкновениях с политиканством.

Майя Плисецкая занимает в книге Родиона Щедрина едва ли не главное место. Впрочем, как и в жизни. В "Записях" Щедрин рассказывает о первых годах супружества, о потрясающих воображение отношениях между ним его возлюбленной, тревогах (были и слежки КГБ, и доносы), о совместном творчестве с Майей. Ведь столько произведений Щедрин написал только для нее. Взять хотя бы "Кармен-сюиту". И тут нет навязчивости, просто видно, что Щедрин и Плисецкая – это единое целое. И это понятно с первых страниц книги.

На презентации книги Щедрин сказал журналистам: "Мое дело - писать ноты". Но, тем не менее, язык, стиль книги, пусть и не всегда строго выверенные, остаются живыми. Читаются "Автобиографические записи" легко. И прочитав их, лучше начинаешь понимать эпоху, в которую творил Родион Константинович Щедрин.

Композитор признался журналистам, что ему очень по душе фотографии, подобранные издателями (ИД "АСТ" и ИД "Новости"). И действительно, даже не читая книги по ним можно отследить основные вехи жизни Щедрина и Плисецкой, можно еще раз разглядеть красоту этих людей, как внешнюю, так и внутреннюю. И главное – поразиться, как даже после пятидесяти лет совместной жизни можно оставаться такими молодыми.

Обозреватель Светлана Гильдюк