Битва за низкие ставки

Кремль и правительство продолжают атаку на банки, пытаясь снизить кредитные ставки для бизнеса. Теребить банки и предлагать им деньги из резервов бессмысленно и даже опасно - это все равно что пытаться одним кондиционером охладить воздух во всей Московской области

Москва. 5 июля. FINMARKET.RU - Вечером в четверг в Ново-Огарево состоялось совещание по вопросам развития банковской системы. На самом деле, обсуждали способы снижения кредитных ставок.

Президент Владимир Путин задался вопросами: не слишком ли высока у нас доля госбанков? Может быть, поэтому не срабатывают законы конкуренции? Не слишком ли высока прибыль банков? Не завышают ли они риски в отношении заемщиков? "Макроэкономические риски в еврозоне, существенно выше, чем у нас сегодня, а банковские ставки - значительно ниже, чем в России", - недоумевал глава государства.

Опрошенные "Финмаркетом" эксперты банковского рынка уверены, что власть задает ложные ориентиры, которые не помогут решить проблему. От правительства и Центрального банка требуется сложная, долгая и целенаправленная работа по наполнению российского финансового рынка нужным количеством отсутствующих пока финансовых инструментов. А политики просто хотят получить быстрый результат.

Дмитрий Мирошниченко, Центр развития ВШЭ

"В стране есть миллион проблем, которые надо незамедлительно решать. К ним не относятся ставки по кредитам. Это третье-, четвертостепенная проблема. Одного порядка с этим - проблема грязных подъездов.

Главное - у нас в стране не выгодно вести бизнес. Это то самое улучшение инвестиционного климата, продвижение по рейтингу Doing Business. Но этими реальными задачами заниматься тяжело, нудно, и возникают большие конфликты интересов. Легче по-военному сказать: "Поезд - стоять. Раз, два". Но он не останавливается.

Я не воспринимаю из уст президента всерьез вопрос о чрезмерности роли госбанков. У нас делается все, чтобы эта доля и дальше росла. Это воспринимается как важный инструмент влияния государства. Совсем недавно структуры РЖД приобрели "Абсолют-банк", далеко не последний банк в стране.

И вряд ли доминирование госбанков существенно сказывается на ставках. У нас рынок покупателя: есть некоторое количество заемщиков, которым банки готовы давать деньги. Таких мало, и за них идет борьба. С точки зрения частных банков, государственные демпингуют на рынке заимствований. Качественным заемщикам частные банки не могут предложить столь же выгодных условий, как госбанки.

Доминирование госбанков - это скорее стратегическая, институциональная проблема: ясно, что снижение конкуренции негативно сказывается на эффективности. Пока же банковский рынок у нас один из самых конкурентных в стране и поэтому один из самых эффективных секторов экономики.

Неправильно оценивают риски? Ну пусть пойдут поучат оценивать правильно. Получается, у нас в стране никто работать не умеет, кроме одного человека.

Высокая маржа? Но вряд ли рядовой персонал даже московских банков получает больше, чем силовики.

Возможно снижение административных расходов, связанных с предоставлением отчетности государственным контролирующим органам. Но много на этом не сэкономишь.

Главная проблема в том, что у нас качественных заемщиков мало. Бесстрастные математические модели показывают, что снижение процентной ставки на 1 п.п. увеличивает спрос на кредиты в годовом периоде на 1,5 п.п. А рост рентабельности производства на 1 п.п. увеличивает кредитование на 11 с лишним п.п. Вот цена вопроса.

Надо создать условия, чтобы было выгодно производить, и кредитный бум обеспечен".

Олег Солнцев, Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП)

"Доля госбанков действительно велика. Но в отношении малого и среднего бизнеса это не играет существенной роли: на этом рынке конкуренция достаточно высокая. В долгосрочном кредитовании госбанки задают тон; в более коротком сегменте, до года, - нет. Здесь рынок очень конкурентный.

Дороговизна кредитов для малого и среднего бизнеса связана с тем, что риски очень высоки, качество залогов очень низкое. Иногда залогов вообще нет. Существенное снижение ставок для этого сегмента - невозможно. Возможны ухищрения вроде реестра движимого имущества или кредитование под залог будущей выручки, локализованной на определенных счетах. Но вряд ли это сделает погоду.

Правительство обсуждает возможность кредитования малого бизнеса через ФНБ. Речь идет не о списке конкретных предприятий; это было бы слишком коррупционногенно. Для отбора получателей предполагается выделить определенные фокус-группы неторгового бизнеса, имеющего планы капитальных вложений. Эта группа не очень большая, денег ФНБ под нее понадобиться немного.

Институты развития не способны сделать погоду на рынке кредитования. Его объем составляет порядка 5 трлн руб. только малому и среднему бизнесу, а размер активов МСБ Банка порядка 100 млрд руб. (Банк поддержки малого и среднего предпринимательства - 100-процентная дочка Внешэкономбанка; работающие активы на 1 июня 2013 года - 127,7 млрд руб. - "Финмаркет").

Государство в принципе не способно подменить собой рынок. Денег в ФНБ и Резервном фонде в сумме всего 5,4 трлн руб. Даже если все их вложить только в малый и средний бизнес вы лишь удвоите рынок.

Главная проблема - не в малом и среднем бизнесе. Производственный сектор у нас очень концентрированный. Основные проблемы - у крупных заемщиков, на которых большая часть занятости держится. Даже если государство сильно напряжется, оно не сможет исправить дефекты рынка. Это все равно, что с помощью кондиционера пытаться охладить воздух в Московской области.

Правильная тактика заключается в том, что государство должно помочь организоваться и вырасти тем сегментам рынка, которые у нас слабы. Многое уже делается или обсуждается.

Надо развить два рынка, способных привлекать длинные и масштабные кредиты внутри страны:

• Рынок синдицированного кредитования. У нас просто нет соответствующей практики. Все привыкли работать на западных рынках. Это сложные сделки и с правовой, и с организационной точек зрения, они требуют доверия к организаторам. Поэтому там, где эти рынки сложились, они и притягивают ресурсы. Наши банки тоже работают через западных организаторов. Вот если бы наше государство попробовало ту же методу, которую применяет МСП Банк к малому и среднему бизнесу, распространить на крупный бизнес, это могло бы стать примером, задать стандарты. Надо готовить кадры, способные проводить такие сделки на российской площадке по нашему законодательству. Разработать стандарты, соответствующие российским правилам. У крупных заемщиков появилась бы возможность собирать деньги с внутреннего рынка и избегать курсовых рисков: если доход в рублях, то кредитоваться в валюте может оказаться рискованным;
• Долгосрочные корпоративные облигации. Здесь многое мог бы сделать ЦБ с точки зрения регулирования. Но главное этому рынку требуется стабильность. Если бы ЦБ сглаживало ценовые колебания на этом рынке, то он стал бы привлекателен для внутренних консервативных инвесторов.

А сейчас обсуждаются проблемы с маникюром, хотя дело в том, что руки растут не оттуда.

Масштаб денег, которым располагает государство, которые оно может закачать в экономику без угрозы дестабилизировать финансовую систему и разогнать инфляцию, совсем небольшой. Надо заставить заработать те деньги, которые в экономике есть. Их много, судя по объему капитальных потоков.

В работе по созданию международного финансового центра в Москве упор делается на инфраструктуру и немного на нормативную базу. Это важно. Но есть еще потребность в наработке практики определенного рода сделок. От появления хорошего закона и даже при надлежащей судебной защите сделок доверие между участниками рынка сразу не возникнет. Требуется обучение через практику. И здесь государство могло бы помочь".

Михаил Матовников, гендиректор Центра экономического анализа "Интерфакса"

"Ограничение конкуренции безусловно приводит к тому, что кредитные ставки растут. Другое дело, что доля госбанков выросла во многом из-за проблем средних банков, в основе которых была проблемная ситуация с ликвидностью в банковской системе в условиях привилегированного доступа крупных банков к рефинансированию. Если бы этого не было, то и позиции госбанков так бы резко не усиливались, и среда была бы более конкурентной.

Прибыль банков совершенно не завышена. Если исключить госбанки и розничные банки, которые зарабатывают свои 20-25% и выше на вложенный капитал, то у остальных сотен банков рентабельность собственного капитала ниже депозитных ставок - в районе 8-9%. Хорошо, что наконец, заметили, что ставки у нас высокие не для всех, а только для среднего и малого бизнеса. Там, где кредитного риска нет, ставка сразу же нормальная. Запредельная ставка там, где никто не верит в обеспеченное кредитование.

В ходе кризиса 2008 года выяснилось, что у нас нет залогового права, которое обеспечивает погашение обязательств перед кредиторами даже за счет зарегистрированных в должном порядке залогов. Количество денег, которое кредитор может получить, зависит не от стоимости залога, а от того, кто контролирует процесс банкротства - арбитражного управляющего. В итоге банки закладывают в кредитную ставку даже при наличии залога, вероятность получения контроля над ним.

По статистике Moody's у хороших, но не премиальных заемщиков с рейтингами уровня "В" вероятность дефолта на одном годе примерно 8%, для остальных - это категория "С"-"Са" - 16%. Если это пересчитать в процентную ставку для заемщика, то при уровне безрисковой ставки 7% для заемщиков категории "С" она должна быть 20% (для категории "В" - 15%). Это означает, что беззалоговое кредитование будет идти по этим ставкам. Ставки могли бы быть существенно ниже, если бы банки знали, что по этим залогам они получат средства, как с премиальных заемщиков. Тогда бы дифференциала ставок не было. Но если сами банки не верят в обеспеченность кредитов (не только проверяющие, которые не верят сплошь и рядом), то ставки повышаются. Количество кейсов, когда банки теряли зарегистрированные залоги по недвижимости - просто не счесть.

Главное как можно это исправить - повышать уровень возвратности по обеспеченным кредитам. Это работа с залоговым правом, судебная система. Это было бы хорошей темой для заседания у Путина. ЦБ этого сделать не может.

Требуется улучшение информационной среды: доступные госданные о банкротствах, патентах, регистрационных действиях, что позволяет реально оценить заемщика по государственным источникам. Это повышает прозрачность заемщиков и качество банковского анализа. Кредитные бюро для частных заемщиков реально улучшили ситуацию. Аналогичная система в корпоративном кредитовании тоже может дать серьезный эффект.

Большинство кредитов у нас краткосрочные. Часто они таковыми только оформляются: банки понимают, что их придется пролонгировать. Краткие сроки связаны с тем, что банки и заемщики не могут договориться о процентной ставке, скажем, по десятилетнему кредиту. Вопрос даже не в кредитных, а в процентных рисках.

Остро стоит вопрос о базовой переменной процентной ставке. Я предложил бы использовать для этого ставку рефинансирования, которая сейчас выполняет исключительно индикативную функцию. Рассчитываться такая переменная ставка должна по всем известной формуле, отражающей стоимость фондирования в указанный период (а не устанавливаться решением совета директоров Банка России). Тогда все бы заемщики понимали, какова будет экономика их проектов в случае изменения этой ставки. Тут не надо менять законодательство; совет директоров ЦБ это может сделать собственным решением.

А предоставить фондирование на всю систему на 20 трлн руб. невозможно. Разбавлять ее дешевыми ресурсами банка России - не правильно: все это закончится инфляцией, ростом процентных ставок".

Сергей Крюков, председатель правления МСП Банка

"Статус институтов развития предполагает, что они не должны конкурировать с банками или с какими-то другими участниками рынка. Они создаются для решения определенных государственных задач. И поддержку оказывают в согласованных с государством областях. То есть в достаточно узких сегментах. Только в период антикризисной поддержки могут быть сделаны исключения. Разумеется, поэтому объем поддержки, выделяемой институтами развития, и объем всего рынка могут отличаться в десятки раз.

МСП Банк - является одним из таких институтов развития, в этом году мы стали оператором государственного гарантийного механизма, будем предоставлять гарантии по инвестиционным проектам среднего бизнеса. А для малых предприятий активно работают региональные гарантийные фонды. Эту работу надо развивать, поддерживать на хорошем уровне.

Основная проблема того, что риски оцениваются банками довольно высоко, не в макроэкономической ситуации, а в индивидуальных рисках, принимаемых на заемщика, и в непрозрачности зачастую сегмента МСП, в основном - микро- и малых предприятий. Из-за невозможности оценить адекватно из-за низкого качества информации финансовое положение заемщика, банки вынуждены, с одной стороны, создавать повышенные резервы, с другой стороны - закладывать плату за риск в ставки. Кроме того, малый бизнес все-таки в большей степени чувствителен к ситуации на рынке и к состоянию деловой среды, у него нет административного ресурса, нет прямого доступа к льготному финансированию. Поэтому на нем достаточно болезненно сказываются и различные "недружественные" изменения в законодательстве, и поведение крупного бизнеса, они остро ощущают конкуренцию.

В диалоге главы государства с банками была отмечена непростая ситуация с залоговой базой и гарантиями. Так вот последние - это если не панацея, то как минимум один из мощный инструментов, которые могут и должны использовать институты развития. Они гораздо шире применяются в практике зарубежных стран, чем в России и доказали свою эффективность. Это инструмент синергии усилий банков и институтов развития, инструмент, которые решает две задачи - обеспечивает снижение части стоимости денег, связанной с рисками кредитования, и позволяет решить проблему с низкой залоговой базой".

Сергей Борисов, вице-президента Сбербанка по развитию малого бизнеса, председатель попечительского совета "ОПОРЫ России"

"Строгость в оценке рисков заемщика зависит от желания банка обеспечить сохранность средств вкладчиков. Наиболее строгий риск-менеджмент в отношении малого бизнеса - у Сбербанка. Тем не менее, наш кредитный портфель по малому и среднему бизнесу уже приближается к триллиону рублей.

Но есть резервы в изменении подходов Центрального банка, например, требований по резервированию. Надеюсь, что новый председатель ЦБ Эльвира Набиуллина этот вопрос рассмотрит.

Надо докапитализировать гарантийные фонды. Сейчас существует дефицит госгарантий.

К сожалению, регулятор относит государственные гарантийные фонды ко второй категории надежности. Это неправильно. Если их переместить в первую категорию, мы еще чуть-чуть отвоюем у ставки.

Портфель однородных ссуд, который широко используется для кредитования малого и микро- бизнеса, распространяется на кредиты до 1 млн руб. По данным Сбербанка, до 95% заемщиков берут до 5 млн руб. Надо пересмотреть этот порог в сторону увеличения.

Ну и самое важное - разобраться со ставкой рефинансирования. Какая она на самом деле: 8,25% или можно плясать от 5-6%? Если реальное фондирование малого бизнеса пойдет по ставке 5%, в комплексе со всеми остальными шагами это может привести к падению кредитной ставки ниже 10% годовых. Для малого бизнеса это будет вполне приемлемо. Конечно, это касается кредитов под залоги.

Мы говорим о залогах, технике кредитования, процедуре, резервах, но забываем про уверенность банка, что проект, за который берется предприниматель, состоится. И здесь вылезает проблема номер 1 для малого бизнеса в России: качество подготовки кадров. В "ОПОРЕ России" мы спросили предпринимателей, что явилось причиной неудачи их проектов. Четверть сказали, что виноваты чиновники: они нас кошмарили, бюрократили. Столько же сказали, что виноваты монополии, включая естественные: тарифы, крупные игроки выжимали с рынка. А 50% честно ответили, что не хватило знаний и навыков.

Надо бросить силы на подготовку кадров для бизнеса: мало специализированных кафедр в вузах, нет школьной подготовки. А за бизнес берутся миллионы. К тому же крупные компании будут модернизироваться, и люди высвобождаться. Конечно, они пойдут в малый бизнес. Наши венчурные фонды сидят на голодном пайке: проектов мало. А мало их, потому что нет спроса".