"Экономика опять стала государственной до безобразия"

Научная конференция Высшей школы экономики: Главный экономист Сбербанка Ксения Юдаева о рисках для мировой экономики, главный экономист "Тройки Диалог" Евгений Гавриленков о потенциале газовой отрасли США

Ксения Юдаева, главный экономист Сбербанка:

В конце 90-х российская экономика росла за счет девальвации и обесценивания неплатежей. В начале 2000-х - за счет роста цен на нефть и развития сырьевых секторов. Все это закончилось кризисом 2008 года. Сейчас мы стоим на пороге нового этапа. Есть три основных вызова для экономики России: глобальный, демократический и технологический.

Глобальный вызов:

Какие основные моменты? Основное - все наши представления о том, что сейчас еще немножко и все вернется на круги своя, и начнется какой-то рост, похожий на докризисный, подпитанный большим притоком капитала, - вот этого не случится как минимум долго. Это связано не только с тем, что в России плохой инвестиционный климат, по большому счету, каким он был, таким он и остался и за последние 20 лет существенно не менялся. Произошли серьезные изменения в глобальной экономике. Если раньше шло надувание глобального пузыря, в рамках которого мы получали большой приток капитала, сейчас мы имеем дело со сдуванием этого пузыря. Отток капитала из России частично связан с этим.

Герои плохой внешней ситуации:

1) США. По нынешним меркам все не так уж и плохо. Рост экономики - 2% в год, рынок жилья пережил серьезную трансформацию.

2) Еврозона - здесь все гораздо хуже. В Европе, кроме долгов, есть масса других структурных проблем. Профицит торгового баланса Германии равен торговому дефициту периферии. Есть попытки сбалансировать эту систему, не выравнивая валютные курсы, что приводит к рецессии в регионе.

3) Китай тоже в загадочной ситуации. Темпы экономического роста замедляются -непонятно временно или навсегда. И если не навсегда, то на сколько.

Та модель экономического роста, которая была перед кризисом, которая до сих пор воспринималась как нормальная, она сейчас становится не очень-то возможной. Из-за этого происходят изменения и на российском денежном и макроэкономическом рынке. Что мы видим в последнее время. Действительно ЦБ поменял свою роль: вместо того чтобы печатать деньги за счет притока капитала, он в основном печатает деньги за счет операций с банками. При этом процентные ставки по депозитам даже в крупных банках - 7-8%, в банках с агрессивной политикой - 11-12%. Из отрицательных до кризиса ставки ушли в положительную зону.

Инфляция снизилась во многом тоже по этой причине. Потому что инфляция в 2010-е годы строго говоря не была инфляцией, а была удорожанием реального валютного курса. Сейчас эта компонента ушла, инфляция снизилась и поменяла свою природу.

Я считаю что проблемы ликвидности не существует - банки справляются. Есть проблема фондирования. Есть вопрос сбережений. У нас опять экономика стала государственной до безобразия. Когда мы говорим о том где взять длинные деньги - у нас триллион длинных денег лежит на счетах "молчунов" [будущих пенсионеров, не определившихся с управляющей компанией для своих обязательных накоплений] . В этих условиях доверие к банковской системе и к финансовой системе в целом очень важно.

Демографический вызов:

Их два: старение населения и смена поколений. Проблема старения населения, безусловно, гораздо больше видна на менее конкурентоспособных предприятиях, чем на более конкурентоспособных.

Технологический вызов:

Есть негативные сигналы для традиционных секторов - нефти и газа. Ситуация на глобальных рынках серьезно меняется, Этот фактор также будет влиять на российскую экономику.

Я не совсем согласна с тем, что цены на нефть сейчас высокие. Я цены на нефть как угрозу не воспринимаю. Угрозы у нас другие. Я считаю, что Европа - центральная из них. Второй риск - это Китай. Жесткая посадка в этом регионе серьезно скажется на российской экономике. Нефть позволяет эти шоки снижать.

Но если ситуация действительно ухудшится сильно, что, скажем, будет с курсом, если цены на нефть начнут снижаться или будет приток капитала?

ЦБ в последние годы не тестировали на такого рода события. Если посмотреть на валютный курс, то можно отметить очень большую волатильность при общей стабильности - есть определенные рамки коридора. Что будет при резком изменении [цен на нефть], сказать сложно. Мне кажется, что курс все равно будет более волатильным, более свободным. В 2000-х на притоках капитала в страну ЦБ мог себе позволить политику агрессивного удержания [курса] за счет печатания денег, это был период быстрого спроса на деньги. Долларизация экономики снижалась, спрос на рубли рос. Ситуация изменилась в 2007 году, во второй половине года пошла вверх инфляция. На мой взгляд к тому времени процесс роста спроса на деньги был завершен.

Теперь попытки ЦБ удерживать рубль, не проводя стерилизацию, приведут к инфляционным качелям и заставят ЦБ менять политику и держать курс более свободным.

Евгений Гавриленков, главный экономист "Тройка Диалог":

Я думаю, что ничего не изменилось по сравнению с предыдущим десятилетием. Потенциал развития российской экономики такой же гигантский: численность населения стабилизировалась, миграция есть, ресурсы по-прежнему сохраняются. Хотел бы заметить, что пока, несмотря на все турбулентности после 2008, мы видим достаточно неплохую динамику.

Краткосрочные риски для российской экономики не очень велики, по крайней мере, по сравнению с тем, как это было в 2008, когда экономика была явно перегрета, и не только из-за цен на нефть, но и политикой ЦБ, которая была достаточно простой (таргетирование курса рубля, что создавало определенное условия для притока капитала, ЦБ накапливал валюту, стимулировал внутренний спрос). Сейчас мы такого не наблюдаем, во многом благодаря тому, что поменялась курсовая политика. В прошлом году ЦБ, несмотря на рост цен, удержался от накопления резервов. Это никак не повлияло на экономический рост, он был даже выше, чем те 4,3% которые официально объявлены - 4,6-4,7%. Есть небольшие проблемы с расчетом номинального ВВП. Мы имеем в части потребления денег довольно хорошую динамику, тогда как со стороны производства есть некий недосчет.

Хотел бы подчеркнуть, что меня несколько настораживает детерминированность тех прогнозов, которые заложены в столь долгосрочные программы развития российской экономики. Как видно на Стратегии-2020, два сценария заложены: рост цен на нефть и стабилизация цен на нефть. Недавно вышел очередной документ Annual Energy Outlook (Energy Information Administration) . В нем говорится о том, что США собираются стать чистым экспортером сжиженного газа, и в 20-х годах должны стать чистым экспортером общего газа и через трубы. Импорт энергетических ресурсов должен уменьшиться, не только в процентном отношении к потреблению, но и в абсолютных значениях. Но в озвученных планах, в общем-то, на ближайшие 23 года не предполагается увеличение потребления американской экономики энергоресурсов. В связи с этим не только Америка так будет действовать, но эти эффекты будут распространяться по всему миру.

С 2016 года вполне возможно, что американская экономика станет чистым экспортером газа. Это начнет влиять на платежный баланс, будет иметь большое значение для российской экономики. Не лишне помнить, что не только газовый, но и нефтяной сектор изменится. Рост потребительской энергии в абсолютных объемах будет достигаться за счет внутренних возобновляемых ресурсов.

Если это будет внедряться в Америке, многие страны последуют этому же примеру, в первую очередь, Европа и Китай. Это один из тех рисков, который существенным образом должен повлиять и на российский баланс и на счет текущих операций. Те детерминированные прогнозы из стратегии могут оказаться не очень оправданными. В каком направлении будет это движение - тоже не очень понятно. Америка собирается существенно увеличивать добычу не только газа, но и нефти в том числе. Энергетический рынок в ближайшие десятилетия претерпит очень серьезное изменение. На каком уровне цен - совершенно не понятно.

В том же документе - от $50 до $200 может оказаться цена нефти в декаду. Наши правительственные расчеты несколько настораживают. Сланцевого газа много, объемы того газа, которые могут быть технически добыты это 187 триллионов кубических метров. Можно представить, насколько могут измениться цена и объемы. Непонятно только, на каком уровне. Здесь есть другая неопределенность, связанная с тем, что не очень понятно, как закончится и когда закончится эта перестройка экономик развитых стран. Примерно в 3,5 раза увеличится рост. Это масштабное расширение баланса федеральной системы. Понятно, что когда-то оно должно сдуться. Но когда - неясно. Европейский банк закачал в систему примерно триллион с лишним евро. Эти балансы должны начать сдуваться, но как это будет происходить, не очень просчитано. Это будет существенно влиять и на российский счет капитальных операций, так или иначе влияя на потоки капитала и наш валютный курс. Риски довольно большие. Неопределенность невозможно измерить и оценить.

Несколько позитивных нот в пользу изменений в российской экономической политике. ЦБ перестал вмешиваться в курсообразование. Подвижность курса позитивно скажется на бюджете. Не только потому, что поменялась цена нефти, но потому, что динамика рубля была другой.

Эта мера делает бюджет несколько более устойчивым. Не надо преувеличивать угрозы. С учетом подвижности курса рубля надо смотреть не только на расходную часть, но и на доходную. Если же цена нефти скатится вниз, то будет скользить и условная цена, при которой достигается бюджетный баланс. Нужно поддерживать саморегулирующий механизм.