Цвет кожи

Уровень ксенофобии, как утверждают правозащитники, в нашем обществе не снижается. Корреспондент interfax.ru попытался выяснить, каково жить в Москве детям из смешанных семей

Москва. 8 октября. INTERFAX.RU - Они становятся белыми воронами с рождения, как бы парадоксально это не звучало. Темнокожие, жестковолосые, кудрявые белые вороны. Смешение двух рас, двух темпераментов, двух менталитетов - все это сходится в одном ребенке. Дети из расово-смешанных семей слишком отличаются внешне от своих сверстников, чтобы остаться незамеченными. Родившиеся и выросшие в России, они совсем не похожи на обычных россиян, и это порождает немало проблем. Каково же это - быть афро-русским?

Одна из наиболее известных благотворительных организаций, помогающих семьям с детьми-метисами, так и называется - "Метис". Его создатель Эмилия Менса не понаслышке знает, как это - быть не такой как все в стране, далекой от космополитичной толерантности. Она, дочь афро-американца и русской, тоже вышла замуж за африканца. Она помнит, как нелегко было воспитывать дочек-мулаток в России и рада, что теперь они живут в США. А сама помогает российским мулатам и их мамам - психологически, юридически и материально. За помощью в фонд "Метис" обращаются в основном неполные семьи. История классическая: большая любовь, рождение ребенка, отъезд папы-африканца на родину. С помощью американской благотворительной организации "Метис" оказывает своим подопечным гуманитарную помощь, примерно раз в месяц. Но, как правило, важнее и нужнее для родителей и детей психологическая помощь.

Психолог Светлана Кукушкина занимается с ребятами-мулатами уже три года, каждую вторую субботу она проводит групповые занятия. Главное, на чем она акцентирует внимание в своей работе - психологическая безопасность таких детей в мегаполисе. "Поскольку ребенок иной, он достаточно резко выделяется в Москве, городе с напряженным климатом, и ему надо как-то здесь существовать", - говорит Кукушкина. Поэтому на занятиях основной задачей является социализация детей. Сюда входит и умение общаться, вести себя в городе, и способность сбрасывать свои негативные эмоции, что свойственно им не только потому что они подростки, но и потому что они другого цвета кожи и негатива получают больше.

Дети-мулаты, с которыми работала Светлана, по ее утверждению, очень полярные. Поначалу с ними было непросто: внимание разбросано, нужно было постоянно их переключать, контролировать, собирать и направлять их энергию в нужное русло. Многие психологические особенности детей-мулатов зависят и от физиологии. Смешение рас, как утверждают специалисты, порождает более раннее развитие, процессы взросления ускоряются и многие типичные подростковые проблемы проявляются у таких детей раньше. С этим к психологу часто обращались родители, с которыми проводились отдельные занятия и обсуждение насущных проблем.

У большинства темнокожих ребят Светлана Кукушкина отмечает накопленную усталость от постоянного повышенного внимания, а в связи с этим некоторую агрессивность. Непросто чувствовать себя комфортно, когда сильно выделяешься в толпе и в коллективе. Приходя на занятия (а встречами с психологом они не ограничены, есть еще иностранные языки, компьютерный центр - все на базе Российской государственной детской библиотеки), ребята имеют возможность пообщаться с такими же мулатами, как они, понять, что их много и внешние отличия от большинства вовсе не значат, что путь к успеху закрыт.

Психолог Светлана Кукушкина убеждена, что дети из подобных расово-смешанных семей в большинстве своем очень талантливы. Почти все они хорошо учатся в школе, обладают творческими способностями, артистичны. В своих подопечных она видит огромный потенциал. Однако проблем с проявлением ксенофобии среди детей и подростков никто не отменял, это было и есть, признает Светлана.

Она приводит примеры из своей практики, называет знакомые имена. С некоторыми из ребят я уже знакома. Она рассказывает о братьях, которым нелегко пришлось в школе, дело доходило до драк. Удивительно, но Юра, один из них, в разговоре ни слова не сказал о прошлых проблемах. Зато сразу же стал рассказывать, сколько раз в день он подтягивается на перекладине, как учится в колледже на повара и чем хочет заниматься в будущем: музыка, кино, сцена - вот она полярность! Приветливость, живая заинтересованность в собеседнике, бьющая через край энергия - и ни слова о проблемах, как будто их нет. Глупо думать, что подросток не видит их. Просто это и есть результат борьбы, этот характер, стержень.

Юте 11 лет и когда она называет свой возраст, трудно не удивиться. Выглядит она старше, высокая, улыбчивая. Она учится в 5 классе в школе с углубленным английским и говорит, что ребята относятся к ней очень хорошо. "Даже немножко надоедает, - признается она, - все хотят с тобой дружить, от этого устаешь". Ее бабушка вспоминает, что в детском саду бывали случаи, когда Юту обзывали из-за цвета кожи. Сама Юта об этом или не помнит, или просто не хочет вспоминать. Узнав, что я готовлю материал о проблемах детей из расово-смешанных семей, она удивленно вскидывает брови: "А какие у нас проблемы?"

Но совсем уж беспроблемно детство детей-мулатов в России проходит редко. Уже в детском саду они сталкиваются с негативным восприятием других детей. Елена, мама пятиклассника Питера, рассказывает, что в детском саду находились дети, грубо обзывавшие ее сына. Одна девочка, к примеру, спрашивала ребят, которые танцевали в паре с Питером: "Ты руки после него мыл?" Питер (или Петя, как иногда зовет его мама), однако, уже тогда проявлял поразительную жизнестойкость и лояльность. "Она меня обзывает, а я ее все равно люблю", - говорил он про вредную девочку.

Питер с ранних лет отличается невероятной энергией и артистизмом. В школе №1048 он хорошо учился, активно участвовал во всех мероприятиях (экзотичную внешность и актерские способности Питера, к примеру, нередко использовали в школьном КВНе), имел множество друзей. После 4 класса Питер поступил в школу Колледжа музыкально-театрального искусства № 61 на балетное отделение. И тут начались проблемы. С балетом было все в порядке, мальчик прекрасно справлялся и делал успехи. А вот с русским языком не заладилось. Учительница отговаривалась туманной формулировкой "мы не понимаем друг друга" и довела дело до двоек по русскому и литературе в году. Плохие оценки Питер стал получать и по английскому с математикой. Встал вопрос об отчислении. При этом речь не об отъявленном двоечнике, а о талантливом, любознательном ребенке, который всегда неплохо учился.

Елена не скрывает, что главной причиной подобной "школьной травли" считает ксенофобию. Ее сына невзлюбили, в первую очередь, из-за цвета кожи, считает она. Причем, самое ужасное, что так проявили себя не неразумные дети, а взрослые люди, педагоги. В конце учебного года, рассказывает Елена, администрация школы ее просто затерроризировала: постоянно спрашивали, когда заберут документы. Ради этого даже согласились исправить годовые двойки на тройки. Но это было еще полбеды.

Вернуться в прежнюю школу по месту жительства Питер не смог. Директор отказался принять мальчика: вроде как успеваемость плохая и опять загадочная формулировка: "у нас будут проблемы". Отчаявшейся Елене психолог Светлана Кукушкина посоветовала обратиться в школу №1650 - это первая в России поликультурная школа. Там учатся дети разных национальностей, при этом имеют возможность помимо стандартных предметов изучать языки и культуру народов мира. Там мальчика приняли с радостью, но только снова в 5 класс, 6-го в школе просто не было. Сейчас Питер с удовольствием ходит в школу, в классе из 13 человек он единственный москвич. Мультикультурная среда дает о себе знать: среди друзей Питера теперь есть грузины, армяне, дагестанцы и он увлеченно начал учиться армянский язык. А еще играет Майкла Джексона в постановке ансамбля "Игрушки International".

История Елены и Питера похожа и не похожа одновременно на судьбы российских мам-одиночек с детьми-мулатами. Питер родился от большой любви, когда Елене было уже за сорок, папа оставил их, когда ребенку было 5 месяцев. Не так давно Елена лишила старшую дочь родительских прав из-за проблем с алкоголем и теперь воспитывает не только сына, но и внука. Мальчики почти ровесники.

В прошлом году Питер познакомился с отцом. На празднике в посольстве Нигерии, куда мальчика по просьбе Елены пригласили, он выиграл в лотерею билет в Африку. Две недели Питер с мамой провел на родине отца, познакомился с ним и его семьей - приняли их очень хорошо. Нигерия и встреча с отцом произвели на него огромное впечатление, хотя на вопрос о национальности Питер по-прежнему отвечает: "русский".

Проблема с определением собственной национальной принадлежности логична для российских детей-метисов. Для тех, кого воспитывают русские мама и бабушка, кто никогда не видел отца, в особенности. С детства окружающие указывают тебе на твой цвет кожи, дают понять: ты другой, не русский. При этом ребенок растет в русской среде, среди русских родственников и другого окружения просто не знает. Он россиянин по документам, но слишком сильно выделяется по национальному признаку. Получаются какие-то дети без родины.

Об этом говорит эфиопец Зенебе Кинфу, кандидат философских наук, доцент, преподаватель РУДН. Он 20 лет живет в России и не понаслышке знаком со всеми аспектами жизни темнокожего в нашей стране. Его дочери, родившиеся здесь, лет в 5-6 задали ему вопрос: "Папа, мы откуда?" С такого же вопроса, брошенного им на улице какой-то старушкой, начались попытки девочек понять, свои или чужие они в этой стране. У таких детей, считает Зенебе Кинфу, может развиться серьезная психологическая проблема, это "люди без территории". В России его дочерей воспринимают как африканок, а в Эфиопии - как русских. Кинфу уверен, такое возможно только в России, где очень важно знать, откуда человек, кто он по национальности. В Европе и Америке этого нет, считает он. Он приводит примеры успешных мулатов, выросших в России, которые на склоне лет уезжали в Африку, потому что так и не смогли почувствовать себя полноценными россиянами. Своих дочерей он воспитывает в русских традициях. "Они родились и выросли здесь, - говорит Зенебе, - другой культуры они не знают. И родина для них - Россия".

Зенебе Кинфу вообще уверен: мысль, что африканским метисам, родившимся в России, очень не повезло, не более чем стереотип. "Свои скинхеды есть везде: и в ЮАР, и в Нигерии, и в Польше, и в Германии. С одной лишь разницей - там бьют, здесь убивают", - говорит он. Зенебе сам неоднократно дрался с бритоголовыми, а после этого с темнокожими товарищами разработал брошюру-инструкцию для иностранцев. Кинфу убежден, что многое зависит и от самих иностранцев и метисов, от внутренней открытости, "мастерства жить". Он считает, что перемены к лучшему в плане толерантности в России возможны, но в долгосрочной перспективе. В основе ему видятся два важных фактора: религия и общая человеческая порядочность. И, возможно, лет через сто удивление московской пятиклассницы Юты ("А какие у нас проблемы?") будет вполне обоснованным.

Обозреватель Анна Гальчева