Караченцов: сорок лет на сцене

У этого актера тысячи поклонников и огромная воля - уже четыре десятилетия Николай Караченцов является одним из ведущих артистов страны

Москва. 28 апреля. INTERFAX.RU - Сегодня исполняется 40 лет творческой деятельности народного артиста СССР Николая Караченцова. Одного из самых любимых народом, одного из самых востребованных режиссерами, редакторами радио и телевидения, одного из самых блистательных актеров самого знаменитого российского театра "Ленком". Немного найдется в России людей, в памяти которых строки "Молитвы ХХ века" из рок-оперы "Юнона" и "Авось" не воскресили бы неповторимый с легкой хрипотцой голос Караченцова.

"Жители двадцатого столетья!

Ваш к концу идет двадцатый век,

Неужели вечно не ответит

На вопрос согласья человек?!

Исповедуя веру живую,

Мы повторим под занавес заповедь:

Аллилуйя любви! Аллилуйя любви!

Аллилуйя!"

Главные роли

Известность в кругах московских театралов пришла к Коле Караченцову с первыми сыгранными им ролями в театре "им. Ленинского Комсомола" (впоследствии "Ленком"), куда он пришел сразу после окончания школы-студии МХАТ. То были безумно смелые по содержанию и невероятные для советского театра 70-х гг. по форме спектакли нового главного режиссера театра Марка Захарова "Тиль" и "Звезда и смерть Хоакино Мурьеты". В обоих спектаклях Караченцов исполнял главные роли. В "Хоакино" - даже, практически, две, причем, музыкальных - спектакль этот был поставлен в театре рок-оперы. Это была первая в СССР рок-опера.

Кто-то так все расчислил в небесных канцеляриях, чтобы эти двое - актер Николай Караченцов и режиссер Марк Захаров - сошлись "в нужном месте в нужное время", чтобы встряхнуть засыпающий в болотах политического застоя советский "реалистический", "социалистический" театр и - в который уже раз за последнее столетие - дать ему (театру) возможность занять абсолютно подобающее ему место "впереди планеты всей".

Правда, "впереди планеты" будет уже несколько позже, когда родится "Юнона" и "Авось" и потрясет не только Москву, но и Париж. А тогда, в начале 70-х, это была как бы случайная удача. Во всяком случае, сам Караченцов воспринимал это именно так.

Вот что сказал актер в одном из интервью, взятых у него еще до трагической ночи с 27 на 28 февраля 2005 г., когда тяжелейшая автоавария, казалось, лишила нас этого большого художника и, может быть, еще "более большого" человека.

Так вот, в интервью до трагедии, Караченцов однажды сказал: "Все, что я сделал в этой жизни, я сделал своими руками. У меня не было ни лапы, ни руки, ни папы-мамы, которые бы имели вес. Но, с другой стороны, моя судьба - это ряд случайностей. Так случилось, что я попал в "Ленком", а в то время туда пришел Марк Анатольевич Захаров, который поверил в меня, тогда еще сосунка. Так случилось, что он доверил мне роль Тиля Уленшпигеля в спектакле "Тиль". Это был большой толчок в моей творческой карьере. Так случилось, что "Ленком" стал популярным театром, и туда стали приходить киношники больше, чем в другие театры. Сегодня "Ленком" - самый снимающийся театр. Так что в нашей профессии, кроме того, что ты должен всю жизнь пахать как ломовая лошадь, тебе обязательно должна светить твоя звезда".

"На разрыв аорты"

История любви русского морского офицера графа Николая Резанова и его невесты - американо-испанской девушки Кончиты, почти 40 лет прождавшей возвращения своего жениха, отбывшего из Америки в Санкт-Петербург за разрешением на их брак, и так до конца жизни не узнавшей, что он погиб еще на пути в Петербург, - вот сюжет спектакля. Его литературная основа - поэма Андрея Вознесенского "Юнона" и "Авось". Эти два последних слова - названия кораблей, на которых прибыла в американский форт торговая экспедиция графа Резанова. Удивительная музыка Алексея Рыбникова в сочетании с американскими спиричуэлз и православными молитвами. А еще - невероятная пластика хореографии, созданной для ленкомовской "Юноны" выдающимся танцовщиком и хореографом Большого театра Владимиром Васильевым - вот что такое "Юнона" и "Авось".

Ну, и главные компоненты - конечно, режиссура и актерская игра в этой рок-опере или мюзикле, называйте, как хотите, - потому что все в этом произведении - стихийно, спонтанно, все зыбко колышется на последней грани, в яростном борении страстей, в до последней степени напряженности чувств.

И, признавая игру всех, всей команды, блестящей, каждый понимал, что весь этот накал страстей держат на себе двое - Марк Захаров, их придумавший и создавший, и Николай Караченцов, их воплощающий на каждом спектакле. И очень часто за обоих становилось страшно. И за Караченцова, играющего, как тогда сразу же стали говорить, "на разрыв аорты", и за Захарова, который, и это было видно всем, все эти мгновения, что шел спектакль, "был" там, на сцене, с ними, особенно с ним.

И только финальный хор - гимн любви "Аллилуйя" понемногу, не сразу снимал это невыносимое напряжение.

"Юнона" и "Авось" шел на сцене "Ленкома" (до трагедии 2005 г.) уже почти 30 лет. В нем сменилось несколько поколений артистов. Кроме исполнителя роли графа Резанова. Им неизменно оставался Николай Караченцов.

А теперь - небольшой фрагмент из сравнительно недавнего интервью актера, вот уже почти три года ведущего неравный бой с обрушившимся на него несчастьем. Бой неравный, поскольку Николай Караченцов "не пожелал" не только умереть от "травм, несовместимых с жизнью", умудрился не только выйти из длительной комы, чем изрядно удивил врачей, но он не желает и примириться с якобы "обязательно" грозящим ему "растительным существованием".

"Случай в мою жизнь вмешался два раза. Первый и счастливый - "Юнона" и "Авось". Не каждому актеру так повезет. Многие мечтали о подобной роли. Да, был огромный успех. Меня в буквальном смысле словам носили на руках. Стало казаться: так будет всегда. А потом произошел второй Случай. Несчастный. Авария и кома. Я думаю, Бог послал мне это, чтобы очистить мою душу и дать понять, что такое есть жизнь без фанфар".

И еще из нынешних интервью Караченцова: "Как ни странно прозвучит, но трагедия взяла меня за шкирку, встряхнула, заставила задуматься. Я понял: КАЖДАЯ МИНУТА БЕСЦЕННА! Здоровые люди не ощущают красоты жизни, существуют будто по инерции и вязнут в мелких проблемках. Жена Караченцова Людмила Поргина , которую врачи называют его "главным реабилитологом", в свою очередь, рассказывает: "Когда Коля вышел из комы, первое, что он сделал - выбил ногами спинку кровати в палате реанимации и заявил: "Я жив!"

И еще: "Знаете, - говорит Людмила Поргина: "Многие семьи разрушаются, когда происходит несчастье. У нас, наоборот, появились новые силы. И у меня, и у сына, и у невестки. Мы даже не знали, что такие крепкие! Наш семейный корабль плывет, несмотря на рифы жизни. Главное - что Коля жив+ Я не представляю своей жизни без него. Это правда".

Помните финал спектакля "Юнона" и "Авось"? Вам не кажется, что эти строки финальной молитвы Андрей Вознесенский написал сейчас, а не 30 лет трагедии:

"Аллилуйя возлюбленной паре!

Мы забыли, бранясь и пируя,

Для чего мы на землю попали.

Аллилуйя любви!

Аллилуйя!"

Обозреватель Нина Коваленко