Аскар Акаев "Интерфаксу": "Я тогда действительно остро и с болью ощутил, что теперь великой державы нашей нет"

Аскар Акаев в 1991 году возглавлял Кыргызстан, и как президент союзной республики находился в эпицентре политических процессов в СССР того периода.

В продолжении интервью специальному корреспонденту "Интерфакса" Вячеславу Терехову специально для проекта "30 лет назад: хроника последних дней СССР" Аскар Акаев рассказывает о реакции глав советских азиатских республик на решение России, Украины и Белоруссии распустить СССР и создать СНГ.

И никому – ни слова!

– После того как Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписали в Беловежской Пуще 8 декабря "приговор" Советскому Союзу, они всем остальным тогда еще советским республикам сообщили об этом?

– Естественно, никаких специальных сообщений от них мы не получили. Да, да. Не удивляйтесь! От тройки мы никакой информации не получали. Через два дня, 10-го декабря, позвонил мне президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. "Ты наверняка, - сказал он, - прочитал известие о том, что произошло в Вискулях. Думаю, нам надо бы собраться и определить свое отношение". И спросил: "Какое твое отношение?" Я говорю, что нам, наверное, надо держаться братьев-славян. В ответ: "Я тоже так думаю, но мы, все среднеазиатские лидеры, должны тоже определиться". И пообещал перезвонить позже.

Но уже к концу того же дня позвонил мне Сапармурат Ниязов, президент Туркменистана, и предложил 13-го числа собраться в Ашхабаде, чтобы определиться по поводу нового Содружества, которое создали лидеры славянских государств. И тоже поинтересовался моим мнением. Я говорю: "У меня однозначное мнение: мы должны держаться вместе с братьями-славянами". Он сказал: "Ну, ты еще молодой, неопытный. Мы все вместе подумаем в Ашхабаде. А вообще-то мы, Средняя Азия, самодостаточный регион. Может быть, создадим свой Союз среднеазиатских республик?" Я говорю: "вряд ли это будет правильно!" И добавил, что не убежден, что такой Союз будет состоятельным.

Правда, позже мы пробовали все-таки его создать, если помните, он назывался ЦАЭС, Центрально-азиатский экономический союз. На каком-то этапе, он сыграл свою положительную роль для кооперирования в трудные моменты, но, в конце концов, он, конечно, не сохранился.

– Это уже после встречи в Алма-Ате 21 декабря было?

– Да, конечно. Это уже после Алма-Аты. Но тогда он настаивал: "Мы самодостаточны. Может быть, создадим? Ну, в общем, одним словом, приезжайте, обсудим 13-го".

Ашхабадский саммит

– Вы сообщили "братьям-славянам" о решении собраться, но в ответ опять молчание?

– Да, 13 декабря в Ашхабад на совещание приехали Назарбаев, Каримов и я. Лидера Таджикистана не было, потому что у него в стране уже тогда были большие проблемы. Встретились вчетвером. И никакой информации от тройки лидеров России, Украины и Белоруссии мы так и не получали. И все же сами быстро пришли к консенсусу, что однозначно надо быть вместе с ними. Поручили Назарбаеву, как лидеру, взять инициативу в свои руки и начать переговоры с лидерами славянских республик относительно вхождения наших стран в СНГ.

Приняли решение и разъехались. Назарбаев взял инициативу в свои надежные руки, и уже 21 декабря в Алма-Ате собрались лидеры всех советских республик, кроме прибалтийских.

Алма-атинский саммит: никаких противоречий и споров

– За круглым столом были споры, противоречия?

– Нет, все было спокойно. Никаких споров не было. Все дружно поддержали новое Содружество и приняли решение, которое подлежало ратификации, что и было сделано в конце декабря в Минске.

Все были дружно за Содружество, говорили, что оно нам поможет преодолеть политические, экономические и прочие трудности, позволит сохранить налаженные связи, и так далее, и так далее. Все понимали, что это очень важно, по тем временам. Все понимали, что за 70 лет налажены связи экономические, культурные, и все они рвались, что негативно сказывалось на каждой республике. Говорили, что будем работать дружно, чтобы как-то помогать друг другу выжить в это трудное время.

– Горбачев послал вам Послание. Его обсуждали?

– Нет, не обсуждали даже. Единственная проблема, я бы даже назвал ее интригой, была в том – приглашать ли Михаила Сергеевича Горбачева в Алма-Ату. Вот это единственная была интрига. Я лично был "за". В беседах я говорил, что было бы по-человечески правильно пригласить Михаила Сергеевича Горбачева, и, может быть, даже предложить ему возглавить секретариат СНГ и так далее. Но большинство, к сожалению, не поддержало эту идею... И даже телеграмму не послали.

– По крайней мере, позвонить и поблагодарить за то, что он обеспечил свободу и гласность?

– Нет, по-моему, даже не было и звонка.

В новом Содружестве нет места старому лидеру

– А они не объяснили, почему?

– Не стали даже объяснять. Лидеры сказали, что в новом Содружестве старому лидеру нет места. Вот так прямолинейно и даже грубо!

Это, мне кажется, было большое упущение для истории. Большое упущение алма-атинского форума. Если бы туда пригласили Михаила Сергеевича Горбачева, то, мне кажется, что этот саммит стал бы подлинно историческим событием.

Но, тем не менее, вы знаете, в Алма-Ате висит памятная доска, что здесь 21 декабря 1991 года было создано Содружество независимых государств.

– Я все время вспоминаю эту памятную доску и доску на стене Большого театра, где сообщается потомкам, что там был провозглашен Советский Союз 30 декабря 1922 года.

– За алма-атинскую доску обиделся Шушкевич. Он говорил, что все-таки СНГ было создано в Белоруссии, и "у нас украли победу".

– У меня такое впечатление, что Шушкевич вообще не сразу понял, что происходит. В своей книге он откровенно пишет, что пригласил Ельцина в "Вискули" в Беловежской Пуще, чтобы уговорить поставить республике перед наступлением холодов нефть и газ.

– Конечно, конечно, да. Он действительно пригласил Бориса Николаевича именно с целью получить нефть и газ, то есть решить энергетические проблемы на зимний трудный период. И в помощь пригласил и Кравчука. Да, да, да, так было, так он рассказывал. Также рассказывал и Борис Николаевич.

Однако Ельцин еще добавлял, что заодно попытается уговорить славянских лидеров в какой-то приемлемой форме присоединиться к подписанию Союзного договора, который на тот момент звучал как ССГ, Союз Суверенных Государств.

Хочу опять вернуться к теме приглашения Горбачева в Алма-Ату или к телефонному разговору с ним. Да, конечно, надо было высказать благодарность ему, это было бы по-человечески, это было бы очень культурно с нашей стороны. Вот я об этом сожалел тогда, сожалею и сейчас.

Вот, пожалуй, все, что можно сказать об алма-атинской встрече. Повторю лишь, что по поводу вступления в Содружество не было никаких споров, все дружно поддержали, и речей больших не было. Как мне помнится, большую часть времени занял банкет по этому поводу.

– Когда мы с Борисом Грищенко передали в "Интерфакс" о том, что "Советского Союза больше нет" - первыми передали, - и только выйдя из телефонной будки междугородней связи, до нас дошло, что произошло! А когда вы поняли, что страна развалилась? В Алма-Ате?

– Нет, позже. Я лично ощутил это, когда летел из Минска, под новый год. 29 декабря мы там собрались, чтобы ратифицировать Соглашение о создании СНГ. В Минске, поскольку было принято решение, что секретариат будет располагаться там.

Вот когда я летел из Минска, уже почти в новогоднюю ночь, я тогда действительно остро и с болью ощутил, что – да, теперь великой державы нашей нет.